Амнезия - читать онлайн книгу. Автор: Светлана Чехонадская cтр.№ 8

Из окна кабинета он увидел, как его первая жена остановилась, рассматривая бассейн.

Как получилось, что он, сам себе казавшийся героем эпоса, стал персонажем сказки? Роль золотой рыбки всегда представлялась ему благородной, величественной, но оказалось, она смешная и унизительная. Каждый раз он выполнял очередную просьбу, но каждый новый визит укрупнял требование.

Все закончилось, как у Пушкина: «Хочу быть владычицей морскою!» Вот что посоветовал просить ее новый муж…

Иван Григорьевич не выдержал – потянулся в ящик за сигаретами. Он знал, что не закурит, но ему было приятно потрогать пачку. Он слегка наклонился над ящиком.

Под столом с факсом что-то лежало.

Иван Григорьевич встал, подошел к столу, нагнулся.

Это была старая газета.

«Странно… «Известия» за 1999 год. Девочки не убираются, что ли? Да нет, вроде чисто… Газета открыта на предпоследней полосе. Кто читал это старье?» Тут дыхание его перехватило.

В самом низу страницы он увидел фотографию пожилого, но крепкого мужчины, который поднял руку, словно прощаясь. Под фотографией была подпись: «Утечка мозгов продолжается. Известный нейрохирург И. Турчанинов уехал в США по приглашению одного из американских научных центров. Он утверждает, что временно. Как долго будет продолжаться это время? Время, когда не ценится наука».

– Лена! – крикнул Иван Григорьевич секретарше. – Кто здесь был?

– Где? – по голосу было слышно, что она испугалась.

– В моем кабинете!

– Никого не было, Иван Григорьевич!

– Как это никого, Лена! Откуда здесь эта газета?!

«Неужели Иртеньев принес? – тут же подумал он. – Да нет, не может быть. Он бы мне сразу сказал».

– Я не знаю, Иван Григорьевич! Никого здесь не было! Вы же знаете, у нас охрана, а уж в ваш-то кабинет я вообще никого не пускаю!

«Вот дура! – пробормотал он, тыкая в цифру «3» на мобильном. – Впрочем, какая разница, заметила она кого-то или нет… Главное, что кто-то подбросил эту газету. Специально подбросил, чтобы показать, что он все знает…»

– Да-а, – протянул мужской голос в трубке.

– Ты же обещал мне, что это железно! – не представившись, злым шепотом произнес Иван Григорьевич.

– Что железно?

– Что этот чертов Турчанинов сидит в своей Оклахоме и страдает чуть ли не аутизмом!

– Ты чего разгорячился? – хмыкнул мужчина. – Я сказал, что он сильно болен, но его родственники это скрывают. Поэтому он в России не появится… Они гордые. У него там не пошло, а им это признавать неприятно. Стесняются родины-то.

«Остынь, – сказал себе Иван Григорьевич. – Этот человек ни в чем не виноват. Газета девяносто девятого года. Тот, кто ее нашел, искал специально. Кто же это? Даже Иртеньев не знал Турчанинова в лицо. А этот знал? Может быть, и нет. Он мог просто заподозрить и начать искать. Но как он подбросил газету в мой кабинет? И зачем он это сделал?»

– А что случилось-то? – поинтересовался мужчина.

– Да тут попалась старая газета… Там этот Турчанинов на всю полосу.

– Как ты ее выкопал-то?

– Да выкопал, понимаешь.

– Ну, это ты такой копатель, – успокоил мужчина. – Другие не выкопают, не волнуйся. Его статьи были интересны трем с половиной человекам, уж поверь мне. А в Америке он вообще скукожился. Он никому не нужен и никогда не вернется. Просто не перенесет поездку. Физически.

– Да, извини, пожалуйста… Лена! – крикнул он, нажав на мобильном отбой. – Чтобы завтра был список тех, кто мог зайти в мой кабинет!

– Начиная с какого времени, Иван Григорьевич?

– Давай знаешь с какого? С того, когда очнулась Королева.

Наступил июнь. Он оказался невиданно жарким: уже с первых чисел полетел тополиный пух. Стоял такой зной, что даже на городских трассах возникали миражи: казалось, впереди растекаются лужи. В конце каждого дня небо затягивали тучи, и спустя пять минут начиналась сильная гроза. Грохотало очень страшно, но дождь был коротким и теплым. К полуночи все успокаивалось, и даже земля просыхала.

В центре было невыносимо. Везде ремонтировали дороги, на каждом шагу были сужения. Озверевшие водители бросали свои машины, чтобы пройти несколько метров по раскаленной трассе, а затем вернуться, поняв бессмысленность гнева. Другие водители разъяренно сигналили. Как обычно, в местах пробок не было ни одного гаишника.

Клиника реабилитации и восстановительного лечения находилась на севере Москвы, в самом центре заповедника Лосиный остров. Заповедник занимал огромный кусок дорогой столичной земли, но большая его часть стояла заболоченной.

Здесь всегда было сыро; в жару от земли поднимался тяжелый пар. Каждый новый вечерний дождь давал влагу и без того гигантским травам – теперь они были куда выше человеческого роста. Даже самый смелый собачник с самым большим доберманом не рискнул бы этим летом отходить от аллеи в сторону. Очень разросся кустарник; он заполнял все пространство под деревьями на два метра вверх, и уже у обочины начинались непроходимые дебри.

Густая, влажная, почти тропическая зелень осаждала ограду клиники – и разбивалась об нее. Сразу за красным забором зеленый цвет падал вниз, на уровень аккуратных газонов. Кустарник был квадратный или круглый и никакой иной. Ни одна веточка не топорщилась в сторону. Только у главных ворот была оставлена целая рощица разросшейся черемухи. Здесь уже пять лет жила соловьиная семья, и ради ее спокойствия сюда не пускали садовника.

Клиника была хорошо защищена не только от дикой растительности. По верху высокого кирпичного забора тянулись провода сигнализации и стояли камеры. На каждую сторону света выходило по будке охранников, снабженной пятью мониторами. Главные ворота были именно воротами, а не шлагбаумом. Изображение подъехавшей машины долго изучалось по всем экранам и спискам, после чего ворота автоматически разъезжались.

Впрочем, клиника не казалась мрачным заведением. Уже в тридцати метрах от забора начинался веселый солнечный парк, в любое время года ухоженный, чистый.

Для весны здесь были целые поля ранних цветов. Они распускались, когда под соснами еще лежал последний снег. Осенью горели георгины, астры и разные кустарники, посаженные ради буйного пожелтения и покраснения. Зиму украшали ели, можжевельник и куча красивых фонариков. Ну, а уж летом парк цвел такими цветами и красками, что чем ближе к зданию, тем больше захватывало дух.

Клиника была маленькая, в самое загруженное время здесь лежало не больше десяти пациентов, и все они были сотрудниками фонда.

Оборудование было закуплено семь лет назад, но до сих пор, по меркам Москвы, оставалось очень современным. Впрочем, серьезных заболеваний здесь не лечили. Сюда ложились, чтобы провериться, сдать все анализы. В отличие от государственной медицины, здесь не надо было подгадывать под часы приема и брать направления в другой конец города, чтобы сделать компьютерную томографию или суточную кардиограмму – все было под рукой. Лег на два дня, проверился, успокоился, пошел работать дальше.