Второй Саладин - читать онлайн книгу. Автор: Стивен Хантер cтр.№ 52

– Он интересовался Рамиресом.

– Ясно. И что?

– Говорят, Оскар Меса подставил Рамиреса, чтобы занять его место. И тут появляется этот старый гринго и начинает задавать вопросы. А Оскар не любит гринго и не любит вопросов.

– Оскар? – переспросил Тревитт.

– Да. Пустите. Ох, пожалуйста, мистер, мне так больно.

Тревитт почти отпустил его. Он устал, силы и решимость почти покинули его. Но тут в нем вдруг вновь всколыхнулась темная ярость.

– Нет, черт тебя дери, тут что-то еще.

Тут должно быть что-то еще. Не может не быть. Он тряхнул мексиканца еще раз.

– Ой-ой-ой. Нет, клянусь. Господи Иисусе, Пресвятая Дева Мария. Он убьет меня, если узнает.

Если это было все, Тревитт влип по-крупному. Следующий шаг? А нет у него никаких следующих шагов. Это была не разведоперация, а мафиозная стычка. Он ввязался в нее, и теперь за ним охотится весь преступный мир Мексики. Или молокосос врет?

Он попытался сообразить, как на его месте поступил бы кто-нибудь из старых ковбоев. Чарди, герой, профи, всем оперативникам оперативник. Как бы он поступил? Может, мексиканец врет, а может, и нет. Существовал всего один способ удостовериться – уделать его по полной программе. Подвести его к черной границе смерти и посмотреть, как он запоет.

Тревитт мгновенно понял, что Чарди на его месте был бы способен на большую жестокость: разве оборотная сторона отваги – не бесчувственная способность делать больно и не ощущать за собой вины? Так что, небось, кто-нибудь, вроде Чарди, переломал бы этому сопляку пальцы на обеих руках, потом коленные чашечки, потом нос, высадил бы все зубы, сломал запястья, и этот малыш заговорил бы, как миленький. А потом этот воображаемый Чарди воспользовался бы информацией, которую выудил из него, и раскрутил бы ее на всю катушку. Стал бы героем. Зародилась бы легенда, пошла слава, может быть, его карьера рванула бы в гору. Но никто – и меньше всех Чарди – не вспоминал бы об искалеченном молокососе, униженном, растоптанном, над которым почти надругались в вонючей канаве в какой-то захолустной мексиканской трущобе; о мальчишке, которого использовали и выбросили за ненадобностью.

Тревитта затопила усталость. Вся его решимость растаяла, как дым.

– Ох господи, – пробормотал он, понимая, что больше не сможет причинить боль своей жертве.

И почувствовал, как молокосос отполз от него.

– Давай. Пшел. Вали отсюда, – сказал он.

Юный бармен шарахнулся, потер губы, потом ноющее запястье и поспешно перекрестился в благодарность за избавление.

– Ты неправильно сделал, – заявил Мигель, сидевший на краю канавы. – Надо было заставить его говорить.

– Заткнись. Я перережу тебе глотку, щенок, – пригрозил Роберто, сделав вялое движение, от которого мальчишка бросился наутек.

– Давайте проваливайте. Оба.

Теперь Тревитт не мог видеть ни одного, ни другого.

Он уселся на землю, чувствуя отвращение и усталость. Следующий шаг? Departamento de Policia. И поживее, пока кто-нибудь из местной мафии не расправился с ним из-за права собственности на «Оскарз». И все же этот шаг пугал его, он означал окончание целого этапа его жизни. Потому что в управлении теперь ему не работать – это уж как пить дать. После того, как он так напортачил, ему ничего не светит.

Да у него и не вызывало сомнения, что он заслужил все это. Он просто не годится для подобной работы – у него нет для нее ни твердости, ни хитрости, ни злости. Зря его вообще послали на это задание, надо было поручить его тому, кто знает, что делает. Он ведь даже не стал проходить курс методов секретной работы на «Ферме» в Виргинии, введение в мрачные тайны управления.

Интересно, где здесь ближайший полицейский участок? На сегодня приключений с него достаточно, а ведь еще даже не шесть утра. Он улыбнулся, отдавая последнюю дань своей безрассудной идее, – это было бы даже забавно, если бы не бедняга Билл – и отправился на поиски более разумных возможностей.

– Эй, мистер, – окликнул его кто-то.

Роберто?

– Я сказал вам неправду.

Тревитт обернулся. Юнец стоял с вызывающим выражением на лице. Он что, теперь решил подразнить Тревитта или в нем взыграл мексиканский мачо и он надумал напоследок подраться?

Мальчишка Мигель ошивался поблизости, разглядывая этих странных противников в надежде, что, может быть, еще будет мордобой.

– Эй, мистер, – сказал бармен. – У вас есть чем заплатить Роберто?

– Малыш, мне нужно…

– Потому что, мистер, Роберто кажется, что Рейнолдо Рамирес все еще жив. И кажется, Роберто знает, где он.

Ей хотелось прогуляться.

– Мне просто хочется гулять. Давай будем гулять все выходные? Мне нужен простор… не знаю, как объяснить.

– Ну конечно, – сказал Чарди.

– Я просто не могу не гулять. Понимаешь? Мне хочется побыть с тобой, но погулять тоже хочется. Ничего?

– Конечно ничего. Покажи мне город. Хочу на него поглядеть.

Они прошлись по Месс-авеню до Технологического института и обратно, потом двинулись по Гарден-стрит, и Джоанна показала ему Рэдклифф-колледж. У Брэттл они заблудились в закоулочках. Потом они забрели в студенческий городок и гуляли среди красных кирпичных домов в георгианском стиле под кронами деревьев.

– Как прошла неделя, Пол? Как твоя поездка?

– Ужасно. Я ничем не занимаюсь. Мне не дают ничего делать. Я просто болтаюсь рядом с Данцигом, за исключением того времени, когда он заперт – как сейчас. А у тебя как?

– Ничего толком не сделала. Почти не продвинулась вперед. Это наводит на меня уныние. Хорошо, что сейчас выходные. Хорошо, что ты здесь.

Вокруг кишели студенты-старшекурсники. Все они одевались, как бродяги – в мешковатые вызывающие тряпки, словно найденные в лавке старьевщика, небрежные и элегантные. Чарди они казались варварами. Повсюду свистели летающие тарелки, проносились над самой землей, отскакивали от нее. Из динамика в окне неслась песня какой-то рок-группы.

– Послушай, – попросил он, – давай посидим. Ты не против? Этот марш меня вымотал.

Они присели на скамейку и долго молчали.

– А здесь тихо, – беспомощно проговорил Чарди. – Мне всегда хотелось знать, каково жить в таком тихом местечке. Я сам ходил в колледж в захолустном городке в Индиане. Там слышно, как растет трава. А субботними вечерами мы зависали в…

Он умолк, потому что понял – она не слушает.

– Что случилось, Джоанна?

– Ох, не знаю, – отозвалась она.

– Послушай, с тобой что-то не так, я чувствую это.

– Что мне здесь нравится, так это ощущение стабильности. Пол, здесь есть люди, которые никогда никуда не ходят. Прямо как троглодиты. Живут в своих норках. Они могут по сорок лет изучать одну-единственную молекулу в какой-нибудь аминокислоте или одного-единственного итальянского поэта шестнадцатого века. Очень стабильно. Никаких неприятных неожиданностей.