Сезон мошкары - читать онлайн книгу. Автор: Джайлс Блант cтр.№ 64

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Сезон мошкары | Автор книги - Джайлс Блант

Cтраница 64
читать онлайн книги бесплатно

— Подходит к нашему случаю, — сказал Кардинал.

Доктор Чин положил под микроскоп еще одно яичко и стал вертеть взад-виеред колесико.

Phaenicia sericata. Известная также как овечья муха. Обитает на ярком солнце. Появляется рано. В первую очередь — на озерах. В открытых солнечных местах. Я бы сказал, что в данном случае с момента смерти прошло часов двенадцать-четырнадцать.

— Тело так и выглядит, — сказал Арсено.

— Но в первом случае названных разновидностей вы не обнаружили, — сказал Кардинал.

— Да уж. Первая жертва лежала за водопадом и находилась там две недели. Подобных насекомых при таких обстоятельствах ожидать не приходится. И наоборот. На свежем трупе мы не найдем Суnomyopsis cadavarina. Но не понимаю, зачем было обращаться ко мне по поводу второго трупа. По содержимому желудка и температуре тела эксперт совершенно правильно установил время смерти.

— Во втором случае мы нашли еще кое-что, — сказал Кардинал. — Арсено это нашел.

Арсено протянул еще один пузырек. Чин поднес его к свету.

— Частичка куколки?

— Она была совершенно отдельно. Находилась футах в восьми от тела.

— В восьми футах? — Открыв пузырек, Чин вытащил чешуйку и положил ее на стеклышко. — Бывает, что личинки оказываются довольно далеко от тела, — сказал он. — Но эта разновидность прыгучестью не отличается. И воды вблизи второго трупа тоже ведь не было, не так ли?

— Верно. Ни озера, ни ручья ближе чем на милю вокруг.

— Это частичка куколки Cynomyopsis на третьей стадии. На первом трупе этой разновидности было много, но на втором насекомых старше первой стадии мы не найдем. Труп не такой старый, чтоб привлекать myopsis. Частичка эта ко второму трупу не может иметь отношения.

— Есть! — И Арсено в знак победы поднял согнутую в локте руку.

— Спокойно, — сказал Кардинал. — Если я вас правильно понял, частичка эта не могла соскочить со второго трупа, верно?

— Верно.

— Тогда непонятно, каким образом кто-то мог перенести ее с первого трупа.

— Не обязательно с него, — возразил Чин. — Она могла быть перенесена с чего угодно. С любого гниющего тела — мертвого животного, например. Перенести мог охотник, турист, кто угодно.

— Какое разочарование! — воскликнул Арсено. — Вы хотите сказать, что находка моя ничего не значит?

— Она может значить очень много, — сказал Чин, — но с помощью энтомологии доказать это я не могу.

— Вот уж попал пальцем в небо, — посетовал Арсено. — А я-то думал, что это важно.

— Можно мне это поисследовать? — спросил Филберт. — Подержать у себя день-другой?

— Зачем? — спросил Чин. — Список разновидностей составлен.

— Разрешите мне это подержать, и, может быть, я сумею быть чем-то полезен.

— Возможно, это и не бог весть что, — сказал Арсено, — но все-таки какое-никакое, а доказательство. Я оформлю акт передачи, а вы распишетесь, после чего мне надо посмотреть холодильник, в который вы собираетесь его поместить.

Вскоре Кардинал и Арсено покинули лабораторию. По пути к машине Арсено сказал:

— Как ты считаешь, мог какой-нибудь случайный человек, турист, занести личинку на наше место преступления?

— Маловероятно, — сказал Кардинал. — Возможно, но маловероятно.

— Говорят, убийцы возвращаются на место преступления. Может, он за чем-нибудь вернулся, оставил там что-нибудь, забыл. В случае с Вомбатом и всей этой расчлененкой убийца мог, черт возьми, вернуться за какими-нибудь недостающими частями тела.

— Есть и другая возможность, — сказал Кардинал.

— Да?

— Нишинейб-Фоллз однажды уже сослужили ему хорошую службу. Так он мог вернуться туда для нового убийства.

— Но Клыка убили около Вест-Рок.

— Я имею в виду Терри Тейт.

38

Обычно наркомана представляют отчаявшимся человеком, который целыми днями только и делает, что изобретает, как бы достать очередную дозу. Задыхающийся, с блуждающим взглядом, взмокший от пота, он забирается в укромный угол, прячет под влажными от пота простынями телефон и набирает номер верного человека. И когда знакомый отказывается дать ему товар в долг, он начинает названивать приятелям, связь с которыми потерял уже много лет назад. Он просит одолжить денег, обещает вернуть их уж конечно же с процентами. Затем, как молния, его пронзает мысль: что бы такое продать? Музыкальный центр? Коллекцию дисков? Это в том случае, если у него еще остается что-то на продажу. Когда все мыслимые предметы, за которые можно выручить деньги, из дома исчезают, а наркоман имеет сколько-нибудь привлекательную внешность, он пытается торговать собственным телом. Если же тело его не выдерживает критики, остается воровать. И наркоман наносит неожиданный визит какому-нибудь живущему неподалеку родственнику, старинному приятелю или просто неудачливому знакомому. После чего стоит тому отвернуться, и магнитола, каминные или ручные часы либо какая-нибудь серебряная памятная безделушка исчезают в недрах рюкзака страждущего.

Многие наркоманы иной раз действительно делают нечто подобное. Но чаще планов, как раздобыть следующую дозу, они не строят, потому что план этот у них давно уж разработан и стал их повседневной рутиной. Ведь вся жизнь их в конечном счете крутится вокруг дозы.

Нет, что на самом деле больше всего занимает мысли наркомана, так это размышления о том, когда и как он бросит свою пагубную привычку. Обычно он предается этим размышлениям по утрам. Вот сегодня я выкурю трубочку, сделаю укол, опорожню эту ампулу, а завтра утром — нет, чтобы попытка на этот раз оказалась действенной, а план избавления реальным, — пусть это будет следующий понедельник, даю себе еще одну неделю срока — в следующий понедельник я отправлюсь на занятия по программе «двенадцать шагов», начну впитывать всю эту премудрость, в которой они поднаторели, и совершенно преображусь. Это будет нелегко, но к понедельнику я подготовлюсь. Да, правильно. Выбираем понедельник.

Проходят дни, недели. Наркоман уже видит, как начинает программу постепенного отвыкания, за которым последует воздержание. Жизнь его станет полниться пленительным — и вовсе не унылым — бесстрастием. И настанет день, когда при виде горки белого порошка он не почувствует ни малейшего влечения, а рука не потянется к шприцу.

Так это происходило и с Кевином Тейтом. Последний его курс постепенного отвыкания от вдыхания порошка привел его к подкожным инъекциям, а там все началось опять со скоростью машины, на которой самоубийца решил броситься в пропасть. Повторилось то же, что и всегда, начиная с последних классов школы.

Он знал, откуда образовалась в его жизни эта дыра, пустота, заполнить которую мог, как казалось, один героин. В десять лет он стал сиротой, и хотя взявшие его в семью дядя с теткой, да и сестра, делали все, что только можно, жизнь стала иной. Как будто почва ушла у него из-под ног, и все стало зыбким и призрачным.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию