Сезон мошкары - читать онлайн книгу. Автор: Джайлс Блант cтр.№ 18

Хотя Кевин и не верил в астрологию, гадание на картах и всю эту чушь, однако пару раз догадки Рыжего Медведя заставляли все его существо дрожать мелкой дрожью, а желудок ухать куда-то в пропасть. И несмотря на то, что относился к нему Медведь вполне прилично, страх не покидал его, постоянно теплясь в нем, как слабая лихорадка.

До появления в их жизни Рыжего Медведя в команде Кевина было четверо. Кенга считался предводителем в основном потому, что являлся владельцем единственной машины, которой можно было доверить рейсы за товаром в Торонто и обратно. Наркоманом Кенга был продвинутым. Однажды он признался Кевину, что торговлей этой он занялся лишь для того, чтобы самому всегда иметь доступ к товару. Кенга был оптимистом и неизменно компанейским их главой, если можно считать главой человека, постоянно витающего в эмпиреях. Он был аккуратный, подтянутый и не слишком задумывался о будущем.

Леон Рутковски, бывший амфетаминщик, имел репутацию неуравновешенного. Вспышек его ярости, кроме случая в «Чинуке», сам Кевин никогда не видел, но рассказы о них ему были известны: поговаривали о парне, в результате стычки с ним угодившем в больницу, о другом, которого он треснул бейсбольной битой. Леон был жаден до денег. Кенга раз сказал даже, что он в жизни бы так не втянулся в торговлю героином, если б у него над душой вечно не стоял Леон, канюча насчет денег. К тому времени как к ним присоединился Кевин, дело было уже хорошо налажено. Леон был мускулистый, жилистый, но с животиком, выпиравшим из-под ремня джинсов, — виной тому была дерьмовая еда, которую он обожал. Кевин не очень понимал причину, но с появлением в их компании Рыжего Медведя Леон словно бы угомонился, стал поспокойнее и даже поздоровее — уже не лопал без разбору что попало и перестал ныть по поводу девочек. Время от времени Рыжий Медведь привозил из Торонто девочек, судя по всему проституток, и делился ими с Леоном. А еще был Клык. По-настоящему его звали Моррис Тилли, но он был известен как Клык благодаря торчавшему над его ровными зубами добавочному резцу. Эта особенность вместе с патлами и понурым видом придавала ему нечто собачье, что вполне отвечало и его месту в команде. Он не был ее полноправным членом, а ценность имел скорее знаковую. Клык был разговорчив, но укоренившаяся страсть к наркотикам делала его речи не всегда понятными и осмысленными. К тому же он как никто другой умел потеряться, а потеряться в маленьком Алгонкин-Бей было не так легко, однако у Клыка, видимо, отсутствовал орган, отвечающий за ориентацию в пространстве, — тот орган, который позволяет вышедшему утром из дома надеяться, что вечером он вернется обратно.

Появился Рыжий Медведь в один из самых неудачных для них периодов. Викинг-байкеры стали агрессивнее и распространили свою хватку чуть ли не на всю северную территорию. Они ворочали тоннами товара, и Кенга и его ребята ничего не могли с этим поделать. Кевин уныло бродил по Оук-стрит в надежде, что кто-нибудь из старых клиентов проявит верность и купит у него немножко героина. Но мало кто отваживался на это — все боялись викингов.

И тогда Кенга решил, что с байкерами пора устроить «совещание» и «договориться». Вот вам доказательство прекраснодушного оптимизма Кенги: если с байкерами есть проблема, надо запастись табачком и выкурить с ними трубку мира. Байкеры объяснили Кенгу с чрезмерной, как ему казалось, наглядностью, что лучше отступить и перестать вести дела на их территории. Иначе будет плохо. Для пущей убедительности их предводитель по кличке Вомбат насрал на Кенгу в буквальном смысле.

Вначале иссякла клиентура, затем стали исчезать поставщики — они не хотели вести дела с субподрядчиками, а предпочитали действовать напрямую и обращаться непосредственно к байкерам, не рискуя, если воспользоваться мягким выражением, быть отстраненными от бизнеса. Кенга в отчаянии попытался расширить территорию поиска, захватив даже Монреаль с его первоклассным товаром.

— Ты ненормальный, — сказал ему Кевин. — Если мы провернем такое, викинг-байкеры просто взбесятся.

Они находились в полуподвале у Кенги. Кенга, лежа, поднимал штангу, одновременно покуривая травку. Затянувшись, он протянул сигарету Кевину, но тот отказался, и сигарета была помещена в пепельницу.

Улыбнувшись, Кенга выжал вес в 150 кг и сквозь зубы выпустил дым.

— Мы сделаем это красиво, — сказал он, чуть задыхаясь от травки. — Я не стану тягаться с ними. Я хочу, чтобы мы заделались их поставщиками.

— Не надо этого, парень! Даже не думай! Они же просто порвут тебя на части. У них такой оборот, что нам не выдюжить, какую бы цену они ни давали!

— Положись на меня, парень. Я знаю, что делаю.

— Жизнь тебе надоела, что ли?

— Типун тебе на язык, парень! Ведь против-то был всего один. — Кенга опустил штангу и затянулся еще раз. Слова невнятно вылетали из стиснутых зубов вместе с дымом. — А все другие к проекту отнеслись очень даже сочувственно.

Таким образом, Кенга вновь отправился на свидание с викинг-байкерами. Ни Кевин, ни Леон, ни Клык больше его не видели.

Без Кенги дела у группы пошли хуже некуда. Кевин регулярно ездил в Торонто за небольшими партиями амфетамина и героина. Но покупателей по-прежнему не было. В довершение всех бед он вдруг понял, что опять на игле. Чтобы завязать, потребовалась вся его сила воли, опять замелькали, как в калейдоскопе, метадон, «двенадцать шагов» — все эти жалкие потуги и усилия. К тому времени ему уже и за квартиру платить было нечем.

— Что нам надо, — размышлял однажды Леон, — так это не перекупать у викингов и не пытаться действовать в обход, а попробовать завладеть их импортом.

Они сидели в тени под скалой, неподалеку от железнодорожных путей, и глазели на французских девчонок, как те шли по Фронт-стрит в свою ecole secondaire.

— Они каким-то образом ухитряются вывозить товар из Штатов, а потом распространяют его по стране. Если б нам удалось присосаться с этого конца, им ничего бы не осталось, как считаться с нами.

— Ага, — поддакнул из-за облачка марихуаны Клык. — Звучит разумно. Почему бы нам и не приняться за это?

— Потому что этого же хотел и Кенга, — сказал Кевин. — Из-за чего и сгинул.

Итак, они остались втроем: Леон — большой болтун, но никак не лидер, Кевин, вовсе не имевший склонности руководить, и Клык, чья способность брать на себя ответственность не обсуждалась. На эту-то унылую сцену и ступил Рыжий Медведь, соблазняя их волшебством гадания и возможностью разбогатеть. Какой наркоман против этого устоит?

Рыжий Медведь быстро освоился в Алгонкин-Бей и покорил его, считай, ничем другим, кроме как красивой внешностью и колодой карт. Его часто можно было видеть в Эверетт-баре на Самнер-стрит, в последней из самостоятельных кофеен. Рыжий Медведь сидел за угловым столиком со своей колодой карт, и вскоре люди потянулись к нему. Эверетт не возражал: в конце концов, он привлекал в кофейню посетителей. Они брали кофе и подсаживались к Рыжему Медведю — погадать. Они знали, что гадает он хорошо — еще бы, за такую-то цену: семьдесят пять монет! Давал он и астрологический прогноз, что стоило в два раза больше.