- Хорошо, - вздохнул я. - Как тебе удобнее, так и
делай.
- Ты не обиделся?
- Ну что ты. Когда мы увидимся?
- Завтра? - чуть вопросительно предположила Вероника.
- Завтра открытие Ярмарки и вечером прием в
издательстве, я должен там быть в качестве почетного гостя. А про послезавтра я
ничего не знаю, расписание у Муси, она его составляет и за ним следит. Еще
нужно выкроить время для Кельна...
Я вдруг отчетливо осознал, что на встречи с Вероникой у меня
может вообще не оказаться времени. Хитрая Самка Гепарда наверняка так скроила
график встреч и мероприятий, чтобы все вечера у меня были забиты до отказа:
таким способом она надеялась добиться своего и помешать моему дерзкому плану,
ставящему под угрозу мое (и ее, заметьте себе!) благополучие. Ну ничего, кроме
вечеров, есть ведь и ночи, над которыми Муся не властна. Ночи... А не
погорячился ли я?
- Я пробуду здесь пять дней. Ты сможешь оставаться у
меня до утра? Боюсь, что мое расписание так составлено...
- Извини, родной, - мягко оборвала меня Вероника. - У
меня есть муж. Мне нужно было раньше напомнить тебе об этом. Сегодня я на
всякий случай сказала ему, что еду по делу в Бонн и либо вернусь очень поздно,
либо останусь там ночевать и приеду рано утром. Я ведь не знала, как повернется
наша с тобой встреча. Но деловые поездки в течение пяти дней подряд не пройдут.
- А в прошлом году? Ты ночевала у меня?
- Один раз, как раз после твоей поездки в Тройсдорф. У
тебя было достаточно времени по вечерам.
Я включил лампу на прикроватном столике. Вероника, полностью
одетая, сидела на стуле перед письменным столом.
- Как же быть? - расстроено спросил я. - Это же черт
знает что получается: быть в одном городе и не иметь возможности встречаться.
- Погоди, Андрюша, ты ведь не знаешь своего расписания,
рассудительно заметила она. - Завтра ты обсудишь его с Марией, посмотришь, что
и как, и позвонишь мне. И мы что-нибудь придумаем. Во всяком случае, днем я
всегда могу вырваться с работы, а для вечеров состряпать отговорку для мужа.
Договорились?
Она подошла поцеловать меня на прощание и тихонько прикрыла
за собой дверь. Я погасил лампу и уставился широко открытыми глазами в просвет
между половинками неплотно задернутых штор. Вероника... Красивая, умная,
сексуальная. Я был на высоте, во всяком случае, у меня нет оснований думать
иначе. И я бы с удовольствием переспал с ней еще несколько раз. Но она так и
осталась для меня чужой. И когда я уговаривал ее остаться до утра, мной
руководила вовсе не нежность, не желание ощущать постоянно ее присутствие рядом
с собой, дотрагиваться до ее руки, до бархатистой кожи, вдыхать ее запах. Мной
руководила обычная вежливость, распространенные представления о хорошем тоне и
приличиях. Я просто "не возражал" против того, чтобы она осталась. А
ведь "хотеть" и "не возражать" - далеко не одно и то же.
Поэтому я и не был настойчив и с облегчением принял ее объяснения о раннем
подъеме.
Куда уходит любовь, а? Ну вот скажите мне, куда она
девается? Год назад я влюбился в Веронику по уши, а сегодня что? Неужели всего
за двенадцать месяцев можно так сильно перемениться? Двенадцать месяцев назад
эта женщина вызвала у меня трепет и восторг, а сегодня я не испытываю к ней
ровным счетом ничего, кроме чисто физического влечения, да и то не безумного.
Есть отличия между голодом и желанием вкусненького. Мой нынешний интерес к
Веронике я расценивал именно как желание вкусненького, а вовсе не как голод,
когда понимаешь, что если тебе этого не дадут - ты умрешь.
В марте Вероника встречалась со мной в Лейпциге, куда мы с
Мусей приезжали для участия в мероприятиях другой книжной ярмарки. Интересно, я
уже охладел к ней тогда или был все еще влюблен?
Но как бы там ни было, память ко мне так и не вернулась.
Умница (не стану отрицать!) Вероника в самый разгар взаимных ласк спросила,
хочу ли я, чтобы все было так же, как год назад. Я был благодарен ей за
проявленную душевную тонкость. Но все напрасно. Ничего не получилось. Что ж,
надежда еще остается, потому что завтра я приду в огромные павильоны Мессе, где
все будет так же, как в прошлом и позапрошлом году и как бывало прежде из года
в год. Пройду по залам, подойду к знакомым стендам, пообщаюсь со знакомыми
владельцами и сотрудниками европейских издательств. На днях поеду в Тройсдорф,
встречусь с человеком, с которым беседовал в октябре 2000 года. Буду гулять по
Франкфурту и Кельну, заходить в знакомые магазины и рестораны. И где-нибудь это
обязательно случится. Я чувствую, физически ощущаю приближение момента истины.
Он здесь, в Германии, и я его непременно найду. В постели с красавицей
Вероникой ничего не вышло с памятью именно потому, что эмоциональный фон
оказался другим: в прошлом году я был безумно влюблен, в этом году - просто
заинтересован, и даже самого точного повтора последовательности действий было
бы недостаточно, чтобы всколыхнуть окаменевшие пласты. Но в других местах и
ситуациях у меня все получится.
* * *
Однако неудачи продолжали преследовать меня. Очередным
ударом стали изменения в расположении стендов и комплектовании залов книжной
ярмарки. Оказалось, что у комплекса Мессе сменилось руководство и новые
администраторы решили все поменять. Мои европейские, американские и азиатские
издатели находились теперь вовсе не там, где мы с Мусей привыкли их искать, на
переходы из зала в зал и поиски нужного стенда уходило огромное количество
времени, которое не было учтено в расписании, мы постоянно опаздывали, Муся
нервничала, я злился, и все шло наперекосяк. Кроме того, из-за недавнего
террористического акта 11 сентября в Нью-Йорке многие опасались летать
самолетами и находиться в местах большого скопления людей, поэтому некоторые
издатели и представители литературных агентств, с которыми моя Кошечка
намеревалась встретиться, на ярмарку не приехали.
К концу первого дня, вымотанные, запыхавшиеся, с гудящими от
бесконечной беготни между павильонами ногами, мы с грехом пополам выполнили
все, что Муся наметила. Встретились с португальским издателем и обсудили с ним
условия нового контракта, после долгих мытарств разыскали издателя из Албании и
тщательно согласовали с ним план мероприятий во время моего запланированного на
декабрь пребывания в Тиране, которое организовывала албанская сторона в целях
рекламы и продвижения моих книг на рынок. Поговорили с издателями из Франции и
Кореи. На португальском стенде нас отловила некая дама, представляющая
бразильское издательство, выразила заинтересованность в приобретении прав на
Бразилию, в ответ на мой изумленный взгляд пространно объяснила, что в
Португалии и Бразилии говорят на разных португальских языках, которые
различаются примерно как русский и украинский, поэтому пользоваться переводами,
сделанными в Европе, они не могут, да и возить книги в такую даль
нерентабельно. С темпераментной бразильянкой Муся договорилась о внеплановой
встрече для более подробного обсуждения вопроса.