Ярлыки - читать онлайн книгу. Автор: Гарольд Карлтон cтр.№ 79

— Вот что…

Маккензи уставилась на него, она была разочарована и потрясена одновременно. Да, это несравнимо с тем, на что могла рассчитывать девушка из Бронкса, думала Маккензи. Если, конечно, они когда-нибудь поженятся!..

Великолепные отзывы прессы, которые получил «Голд!» за первую неделю работы, привели к тому, что магазин торговал без перерыва! Газеты заявили, что это первый бутик на Мэдисон-авеню с вполне доступными ценами. Сотни зевак покупали сережки, браслеты или помаду, и доллары непрекращающимся ручейком текли в кассу. Это не говоря о доходах от продажи одежды.

— Еще никто не видел подобного магазина, — хвастался Эйб Голдштайн, как будто осуществлялась его идея.

Маккензи ждала поздравлений от членов ее семейства, но так и не дождалась.

— Никто из них не похлопал меня по спине и не сказал: «Молодец, малышка!» — жаловалась она Элистеру.

Он пожал плечами и запел:

— «Я ничем не удовлетворен…»

Это была песня из репертуара Стоуна. Маккензи сказала ему, чтобы он заткнулся!

Эстер Голдштайн была единственным членом семьи, кто поддерживал и выслушивал Маккензи.

— Ты счастлива, радость моя? — спрашивала ее мать, внимательно вглядываясь в лицо дочери. Они сидели в гостиной Маккензи. Она просила мать, чтобы та заходила к ней всегда, когда бывала в городе, но Эстер редко пользовалась этим приглашением.

Маккензи застонала.

— Мамочка, не спрашивай меня, счастлива я или нет. — Она подала матери большую чашку чая. — У меня сразу же начинается депрессия, как это бывало дома. — Она помешала чай. — Мамусик, я счастлива на девяносто девять процентов. Мне кажется, что это совсем неплохо.

— А как насчет одного процента? — заботливо поинтересовалась Эстер.

— Ну, мама!

Маккензи присела на подлокотник кресла, в котором сидела мать, и крепко обняла ее.

— Я так скучаю по тебе!

— Ты оставила меня в обществе одних мужчин, — сказала Эстер. — Я тоже скучаю по моей дочери.

Она ласково обняла Маккензи. Та почувствовала знакомый запах крема для рук и мыла Юргенса и сразу вспомнила те дни, когда она бежала к своей мамочке с любой, даже самой маленькой, неприятностью.

— Мне нравится моя работа, я просто влюблена в свой новый магазин и довольна этой квартирой, — заявила Маккензи.

— Я что-то не слышу слов о том, что ты любишь своего… друга. Но ты же живешь с ним, как муж и жена.

Эстер внимательно смотрела на дочь.

— Ну вот, я все поняла! — воскликнула Маккензи. — Ты так смотришь на меня, что сразу ясно, что ты имеешь в виду: «Если бы только она образумилась и жила себе спокойно с хорошим евреем-дантистом!» Прости меня, мамуля, но Элистер не дантист!

— И, конечно, он не еврей, не так ли? — продолжала настаивать Эстер.

У Маккензи начиналась истерика.

— Ты же знаешь, что он не еврей. Но я только что узнала, что он сын английского лорда!

— Дорогая, ты его любишь?

Маккензи уселась на пол и глубоко вздохнула. Она уже больше не могла рассказывать матери все: как она сможет ей объяснить сексуальные проблемы, проблемы с наркотиками? Она видела, как мать оглядывает почти пустую квартиру, пытаясь улыбкой выразить свое восхищение, но мысленно развешивая гардины и покрывая мебель пластиковыми чехлами.

Эстер с трудом поднялась на ноги.

— Покажи мне кухню. Какие блюда ты готовишь для своего тощего Элистера?

Маккензи повела мать в сверкающую, новую кухню, где она почти не бывала.

— Мамочка, мы практические всегда едим не дома. Когда зарабатываешь деньги, то больше всего радует то, что не нужно делать закупки или готовить. Они пробовали мексиканскую, японскую кухню, бывали в тайских ресторанчиках. Иногда посещали модные рестораны, только чтобы шокировать публику. Элистер заказывал заранее столик, и они появлялись в хипповой одежде или же скандальных нарядах своего бутика. Они заказывали лучшее шампанское и очень дорогие блюда, потом шлялись по злачным местам и проводили ночь, дурачась или принимая наркотики.

Все было так забавно, как в фильмах про потусторонний мир, думала Маккензи. Двое добившихся успеха подростков с деньгами, баловники-школьники, которых побаивались окружающие и поэтому не сообщали об их поведении директору школы!

Если были деньги, можно было пройтись по магазинам. Маккензи всегда обожала делать незапланированные покупки.

Сейчас она была в восторге от «Капецио». Когда не могла решить, какой же цвет выбрать, она просто покупала модели одежды всех оттенков, обувь всех цветов радуги. К ней подбирались колготки… Бумага от Тиффани. Продукты она закупала в дорогой секции Блумингдейла. Словом, все, что она желала или о чем когда-то мечтала. Но это было так забавно! Как только она привозила покупки домой и раскладывала по полкам, ей уже ничего не нравилось. Все так заманчиво выглядело в магазине, но не у нее дома! Позднее, когда у них все начало рушиться, она говорила:

— Тот, кто заметил, что в деньгах корень зла, был так прав!

Если бы не было денег, Элистер не смог бы перейти к более дорогим и сильнодействующим наркотикам. Он все больше привыкал к травке, «колесам» и тому подобному.

В течение недели после возвращения из Парижа Майя уныло бродила по квартире Уэйленда. Она почти не бывала на улице, только выходила в магазинчик неподалеку, чтобы купить продукты и приготовить еду. Иногда она садилась за свой ученический стол и придумывала новые модели для воображаемой коллекции.

— Птичка, ты слишком хороша, чтобы сидеть взаперти, — заявил Уэйленд в конце второй недели. Они ели сложное блюдо, которое она приготовила. — Ужин, конечно, великолепный, но ты зря расходуешь свои таланты. Почему бы тебе не создать небольшую коллекцию одежды?

Она с надеждой взглянула на него.

— Если моя мать узнает, что ты помогаешь мне, она разорвет тебя на кусочки.

Уэйленд равнодушно пожал плечами.

— Ты станешь работать под псевдонимом. Какое-нибудь французское или итальянское имя…

— Ты тоже боишься ее?

Он уставился в свою тарелку.

— Мне бы не хотелось, чтобы она навредила моему магазину. Если она станет нас игнорировать, мы начнем терять деньги. Ведь когда «Дивайн» пишет о наших товарах, к нам сразу стекаются покупатели!

Майя начала убирать со стола.

— Иногда мне хочется навсегда забыть о мире моды и заняться совершенно иным делом…

— Например, стоматологией?! — поддел ее Уэйленд. — Я сделал вклад в тебя и рассчитываю на дивиденды. Не забывай об этом!

Она стояла за его спиной, положив руки ему на плечи.

— Ты был таким щедрым… Но если я начну работать под другим именем, мне понадобится много денег на материалы, образцы, машины…