Жертва - читать онлайн книгу. Автор: Гарольд Карлтон cтр.№ 112

Она замолчала. Марк подошел к их столику, на его лице отражались гордость и усталость, костюм был немного в беспорядке, волосы всклокочены.

— Как я вам? Не слишком плохо? — смеясь, спросил он. Он наклонился поцеловать мать и положил руку ей на плечо.

— Ты был просто великолепен, Марк! Я сопротивлялась, как могла, но пришлось сдаться, — сказала Марчелла.

— Совсем неплохо, Марки-малыш, — Соня чмокнула его в щеку и крутанула нитку бус, висевшую на шее, в манере семнадцатилетних. Подошел официант с новой бутылкой шампанского, и когда Марк сел за столик, с шумом откупорил ее.

— За твою музыку и твой талант, Марк! — Марчелла подняла свой бокал.

Соня быстро осушила свой бокал и встала.

— Пойду посмотрю, как там веселятся низы, — сказала она. — Избыточное общение с высшим обществом приводит меня в обморочное состояние.

— Соня, — Марк встал и поцеловал ее. — Спасибо, что привела молодежь. Я очень тебе признателен.

Она рассмеялась:

— Прежде чем благодарить, давай сначала посмотрим, что они напишут. Чао!

Соня стала пробираться сквозь толпу, выкрикивая имена друзей:

— Франческа! Ясон! Леонид!

Вокруг нее собралась молодежь, чей нелепый вид свидетельствовал, что они принадлежали к кругу ее близких знакомых. Девушки выглядела как соблазнительницы или балерины, затянутые в сетки и блестки. На головах парней красовались парчовые фески или плотно повязанные цветные повязки.

— Кто они? — спросила у Марка Марчелла. Он состроил мину, потягивая вино:

— Журналисты, прилипалы: узко ограниченная клика, присвоившая права решать, кто в моде, а кто нет. Все дело в том, что большинство людей действительно верят им!

Он допил свой бокал и налил еще немного вина.

Какой-то мужчина с обилием золотых колец на руках и сверкающими запонками в манжетах возник за спиной Марка и положил ему на плечо руку.

— Можем поговорить? — крикливо сказал он, имитируя Джона Риверса и подмигивая Марчелле.

Марк посмотрел на мать.

— Мне нужно побыть некоторое время с друзьями Кола, мам, — сказал он. — Подождешь здесь, или как?

— Нет, если мои дети покинули меня, — сказала она, снимая жакет со спинки кресла, — снаружи меня ждет Дональд. Только проводи меня до машины, пожалуйста.

На улице она пожелала ему доброй ночи, крепко прижала к себе на мгновение и сказала:

— Я очень горжусь тобой, дорогой.

На следующий день, поднявшись в десять утра, Марчелла, пока Марк еще спал, отправилась купить свежего печенья и газет. Вернувшись на кухню, пока готовился кофе, она прочитала шестую страницу в «Посте», где печатались новости из мира культуры. О них сообщалось в первой же колонке под названием «Дети миллионерши».

«Марчелла Балдуччи-Уинтон, писательница, романы которой расходятся миллионными тиражами, также эксперт по воспитанию детей-вундеркиндов. Не только ее дочь Соня, обворожительно-божественная супермодель, но и сын Марк (18 лет), выступавший вместо своего учителя Кола Феррера, своим искусством заставил стоя рукоплескать взыскательную публику, собравшуюся вчера вечером в коктейль-зале отеля «Карлайл». Марк, студент музыкальной академии, так исполнил песни Гершвина и Портера, что многие из присутствовавших дам слушали затаив дыхание. Представители компаний, ищущих молодые таланты, предлагают выгодные контракты, однако Марк настаивает, что будет стремиться поступить в класс лучшего итальянского классического пианиста Франко Джанни. Его мать, Марчелла, сидевшая рядом с умопомрачительной Соней, выглядела гордой за успех сына».

Когда полчаса спустя на кухне появился Марк, с заспанными глазами и небритый, Марчелла взглянула на него.

— Кто предупредил искателей молодых талантов? — спросила она, наливая ему апельсинового сока.

— Кол, надо думать… — Он скосил глаза на газету, которую Марчелла держала в руках. — Я не ложился до четырех утра! Боже, я подумал, что это мое первое распятие.

Он упал на стул, и Марчелла поставила перед ним тарелку с печеньем.

— Кол ужасно гордится мною, — сказал он, отламывая кусок печенья.

— Даже и не думай о контрактах и записях, Марк, — сказала Марчелла. — Ты еще не готов стать полусырой поп-звездой.

— Слишком поздно, — признался он, потягивая кофе, — вчера вечером я согласился выпустить альбом.

— Марк! — воскликнула Марчелла. — Не спросив меня?

Он пожал плечами:

— Ничего страшного. Кол записывается у этих ребят. Они классные специалисты. Просто они хотят записать несколько бродвейских мелодий. Мне даже незачем будет ходить в студию; записи будут делаться во время моих концертов в течение следующих двух недель.

— Черт возьми, — вздохнула Марчелла. — Мне хочется, чтобы ты передумал, Марк.

— Послушай, возможно, никто никогда не увидит и не услышит этого, — пророческим тоном заявил он. — Это своего рода ритуальная запись для музыкального архива в Виллидже, будет себе лежать и пылиться на полке в пластиковой упаковке. И почему это так чертовски важно, чтобы я придерживался классики? Ты что, хранительница огня или еще чего-то?

Марчелла придвинула стул к столу и села напротив него.

— Мне всегда казалось, что гораздо приятнее быть великолепным классическим пианистом, Марк, — объяснила она. — Очень многие могут играть популярную музыку. Сколько музыкантов в состоянии воздать должное Шопену, как это способен сделать ты? Ты хочешь, чтобы я гордилась тобой, так ведь?

Марк кивнул.

— К тому же твой дед был так горд, что музыка унаследована в нашей крови, — продолжала она. — Он платил за твои первые уроки, ты же знаешь. Возможно, с моей стороны это глупо, но мне кажется, что он был бы счастлив узнать, что ты играешь по-настоящему хорошо.

Марк встал и, подойдя к ней сзади, положил руку на плечи. Наклонившись, он прошептал:

— Что будет, если я соглашусь?

Она повернулась, чтобы посмотреть на него.

— Ты всегда будешь светом моей жизни, дорогой. Ты же знаешь.

Он поцеловал ее в голову и сел на место. Марчелла смотрела, как он макает печенье в кофе.

Затем, глубоко вздохнув, она заставила себя произнести слова, которые боялась вымолвить.

— Марк, на Майорке я познакомилась с замечательным человеком, — начала она. — Я хотела рассказать тебе о нем сразу же после твоего выступления…

Он оторвал взгляд от печенья.

— Да? — спросил он. — Я заметил, что, вернувшись, ты стала немного другой. Я думал, что это моя музыка…

Она выдержала его взгляд.

— Его имя Сантьяго Рока, — сказала Марчелла. — Все зовут его Санти. Он торгует картинами в Барселоне, однако работает также на Майорке, где у него два дома. Через две с половиной недели он приедет в Нью-Йорк. Мне кажется, он тебе понравится, Марк.