Обман - читать онлайн книгу. Автор: Элизабет Джордж cтр.№ 65

— Какой шустрый! — покачала головой Барбара. — Очки еще эти дурацкие. — И переспросила, возвращаясь к разговору, который прервали своим появлением Муханнад с Ажаром: — Почему все-таки ты уверена, что Кумар мужчина?

— Да потому что Салах не знает, кто он такой.

— Но Муханнад только что сказал…

— Да чушь все это, Барбара. Пакистанская община в Балфорде не так уж велика, и, поверь мне, если бы этот самый Ф. Кумар был среди них, Муханнад Малик узнал бы о нем первым.

— Ну а почему тогда о нем не знает его сестра?

— Да потому, что она женщина. Таков обычай — каждый знает свое место. Салах знакома только с женщинами общины, возможно, с их мужьями, ну и еще с мужчинами, работающими на фабрике. Посмотри, как она живет. Ведь она наверняка не ходит на свидания, не посещает пабы. Она по Балфорду-то не может ходить свободно. Она никогда не прогуливала занятий в школе. Салах, по сути дела, живет как арестант. И поэтому, если она не врет, что не знает, а она вполне могла и соврать…

— Да, могла! — внезапно прервала ее Барбара. — Слушай, а вдруг Ф. Кумар все-таки женщина и Салах это известно? Ф. Кумар, возможно, и есть та самая женщина, и Салах знает об этом.

Эмили поискала в сумке и вынула солнцезащитные очки. С сосредоточенным выражением лица она принялась протирать их о блузку, обдумывая слова Барбары.

— Кураши заплатил Кумару четыреста фунтов. Единственный чек, единственный платеж. Ну а если чек выписан на имя женщины, за что Кураши мог ей платить?

— Шантаж, — предположила Барбара.

— Тогда зачем убивать Кураши? Если его шантажировал — или шантажировала — Кумар и он заплатил, зачем тогда ломать ему шею? Это все равно что зарезать курицу, несущую золотые яйца.

Барбара, казалось, предвидела вопросы старшего инспектора.

— Он уходил куда-то по ночам, встречался с кем-то. В карманах у него были презервативы. Разве эта самая Ф. Кумар не могла быть женщиной, с которой он трахался? И почему бы этой Ф. Кумар не забеременеть?

— Тогда на кой бес ему презервативы, если она уже забеременела?

— Да он перестал с ней встречаться, нашел себе другую, и Ф. Кумар узнала об этом.

— Ну а эти четыреста фунтов? На что они? На аборт?

— Да. Возможно, сделанный не в клинике, да еще и неудачный.

— И за это она решила ему отомстить?

— А почему нет? Кураши прожил здесь шесть недель. Этого времени вполне хватило бы на то, чтобы кого-нибудь обрюхатить. И если это выплыло наружу — ведь для азиатских женщин невинность и добропорядочность — главное достоинство, — вполне возможно, что ее отец, брат или муж могли отомстить. Надо выяснить, не умерла ли недавно какая-нибудь пакистанка. Не доставлялась ли в больницу с подозрительным кровотечением. Что еще?

Эмили ухмыльнулась:

— На деле Армстронга ставим жирную точку? Или ты забыла, что на «ниссане» его пальчики? И то, что он сидит в кабинете Кураши и увлеченно исполняет его работу?

Барбара посмотрела на здание фабрики, и перед ее мысленным взором предстал мистер Иэн Армстронг, по лицу которого ручьями струился пот, когда он под пристальным взглядом руководителя следственной группы Барлоу убеждал полицию в прочности своего алиби.

— Он боится, вспомни, он же был мокрый как мышь, — в раздумье произнесла Барбара. — Нет, я бы не торопилась вычеркнуть его из списка подозреваемых.

— А если его тесть и теща подтвердят, что говорили с ним по телефону в пятницу вечером?

— Тогда придется обратиться в телефонную компанию.

— Да ты упряма как мул, сержант Хейверс, — со смешком сказала Эмили. — Если ты когда-нибудь решишь бросить Ярд и перейти работать на побережье, я немедленно включу тебя в свою группу.

Это неожиданное заявление доставило Барбаре истинное удовольствие, но она никогда не придавала серьезного значения комплиментам и не обольщалась. Вот и сейчас она пожала в ответ плечами и вытащила из рюкзака ключи.

— Хорошо, договорились. Я хочу проверить слова Салах о браслете. Если она бросила его в море с пирса днем в субботу, то наверняка кто-то видел ее там. Она приметна в своем национальном костюме. И может быть, мне все-таки стоит повидаться с этим парнем, Тревором Раддоком? Если он и вправду работает на пирсе, тогда я убью двух зайцев.

Эмили согласно кивнула.

— Выясни, стоит ли им заниматься. А я тем временем займусь Ракином Ханом, с которым Муханнад так настоятельно советовал мне пообщаться. Хотя я почти не сомневаюсь, что он подтвердит его алиби. Он ведь всей душой желает, чтобы его брат-мусульманин — как это Муханнад выразился? — «ходил с гордо поднятой головой». Вот так, привыкай! — Она усмехнулась и пошла к своей машине.

Через несколько секунд Эмили выехала на дорогу и понеслась в сторону Колчестера за подтверждением еще одного алиби.

Поездка на Увеселительный пирс, первая с того времени, когда шестнадцатилетняя Барбара проводила здесь лето, не стала для нее, вопреки ожиданиям, путешествием по памятным местам. Пирс очень сильно изменился, о чем ее сразу предупредила изогнутая в форме радуги многоцветная неоновая надпись над въездом: «Аттракционы Шоу». И все-таки даже непросохшая краска, свежевыструганные доски скамеек вдоль берега, обновленные аттракционы и павильоны для тихих игр и рулетки, галерея игровых автоматов, предлагающих все, начиная от старомодного калейдоскопа до видеоигр, не изменили запахов, оставшихся, вероятно, навсегда в ее памяти после тех, давних, ежегодных поездок в Балфорд: рыбы с картошкой, жаренной во фритюре, гамбургеров, попкорна, сахарной ваты, смешанных с соленым запахом моря. Шум и звуки на пирсе были такими же, как тогда: смех и голоса детей; от галереи доносились резкие звонки, пробивающиеся сквозь непрекращающуюся какофонию; каллиопа [24] звучала в такт с прыжками карусельных лошадок.

Перед ней простирался пирс, словно спина огромного кита, вынырнувшего из моря. Барбара прошла к тому концу, где находилось перестраиваемое сейчас старое кафе Джека Оукинса; именно отсюда Салах Малик якобы бросила в воду браслет, купленный в подарок жениху.

Из-за стен кафе доносились крики, заглушающие металлический стук, громкое шипение и хлопки газовой сварки, с помощью которой усиливали старую арматуру каркаса. Жар, казалось, струился изо всех щелей строения, и, когда Барбара заглянула внутрь, она почувствовала, как ее лицо обдувают пульсирующие горячие струи.

Тела рабочих были минимально прикрыты одеждой. Обрезанные джинсы, башмаки на толстой подошве, перемазанные футболки — а некоторые были по пояс голыми, — ни о какой спецодежде и речи не было. Парни были как на подбор все здоровые, мускулистые, и все были с головой заняты работой. Но стоило одному из них увидеть Барбару, как он, отложив в сторону инструмент, закричал: