Школа ужасов - читать онлайн книгу. Автор: Элизабет Джордж cтр.№ 25

– Похоже, в «Эребе» не все ладится, – подвел итоги Линли. Они прошли вслед за Чазом Квилтером по коридору, открыли дверь и вышли в еще один коридор. На ходу Линли обдумывал эти сведения. Старшие мальчики должны были поддерживать дисциплину среди младших, а префект пансиона следил, чтобы старшеклассники добросовестно выполняли свои обязанности, однако старший префект школы, то есть Чаз Квилтер, отвечал за четкое функционирование всей системы в целом, так что если что-то в этой системе разладилось, проблема, скорее всего, коренилась в самом Чазе Квилтере.

Чаз распахнул еще одну дверь.

– Здесь делают домашнее задание третьеклассники «Эреба», – поведал он. – У каждого своя парта и отдельная полка. Мы называем их стойлами.

Порядка здесь было не больше, чем в спальне. Как и холл, это помещение также выглядело обветшавшим с годами. В воздухе витали неприятные запахи: в каком-то уголке гнила забытая пища, испарялся оставленный в открытой банке клей, где-то залежалась нуждавшаяся в стирке одежда. Голый деревянный пол без ковра усеивали пятна чернил и следы жира, оставленные пронесенными тайком лакомствами. Стену покрывали панели из темной узловатой сосны, все в трещинах, и далеко не все трещины удавалось скрыть за яркими постерами. Так же выглядели и места, отведенные для занятий, – Чаз справедливо именовал их стойлами. Они тянулись вдоль всех четырех стен классной комнаты, и на них последние десятилетия упадка школы сказались особенно жестоко.

Места для занятий представляли собой скамьи с высокими спинками и деревянными сиденьями шириной примерно в три фута. Партой служила длинная полка с одним ящиком под ней. Над этой рабочей поверхностью висели еще две полочки поуже, предназначенные для учебников. Каждый отсек в «стойлах», подобно отделению в дортуаре, нес на себе отпечаток личности своего владельца. Все свободное место на стенах и полках занимали открытки, фотографии, пестро разрисованные плакаты. Если прежний обитатель слишком надежно приклеивал свои реликвии, новый ученик, вступая в свои права, попросту обрывал его настенные украшения, оставляя впопыхах ошметки клея, обрывки бумаги– где-то проглядывало лицо, где-то– ампутированная рука, несколько букв, уцелевших от слова, колесо от машины или мотоцикла. Неугомонные пальцы тринадцатилетних сорванцов царапали деревянную обшивку, пережившую несколько столетий, их чересчур подвижные юные тела напрочь стерли лак с сиденьев и спинок, и из-под темного глянца проступили обширные беловатые разводы.

Здесь, как и в дортуаре, Мэттью Уотли предпочел повесить иные картинки, нежели его собратья. Никаких звезд рок-н-ролла или кино, никаких полуобнаженных красоток или атлетически сложенных героев, никаких спортивных автомобилей, ничего из того, что обычно бывает столь желанно подросткам. Мэттью довольствовался одним-единственным снимком: двое детей, с ног до головы покрытых грязью, резвятся во время отлива на берегу Темзы, за спиной у них мост Хэммерсмит. Один из этой парочки– сам Мэттью, улыбаясь до ушей, он тычет в грязь длинной изогнутой палкой; рядом с ним хохочет девочка-негритянка, с голыми ногами, на плечи ей падают десятки изящно заплетенных косичек. Ивоннен Ливсли, подруга детства. Приглядевшись к этой фотографии, Линли усомнился, в самом ли деле Мэттью не мог сбежать из школы только ради того, чтобы повидаться с этой девочкой, как утверждает Кевин. Ивоннен казалась красавицей.

Линли передал снимок сержанту Хейверс, та молча спрятала его в блокнот и продолжала осматривать помещение, а Линли тем временем нацепил очки, чтобы проверить тетради и учебники Мэттью. Обычные школьные пособия, английский, математика, география, история, биология, химия, и, в соответствии с духом этой школы, закон Божий. На парте осталось лежать незаконченное задание по математике, рядом с ним – стопка из трех блокнотов на пружинах. Линли поделил всю кучу, и тетради, и блокноты, надвое, отдал половину Хейверс и занялся своей долей, усевшись на рабочее место Мэттью, что было не просто для мужчины его роста. Хейверс перешла в соседний отсек. Чаз, подойдя к окну, распахнул его и выглянул во двор.

Снаружи донесся оклик, кто-то ответил на него, мальчики во дворе засмеялись, но в комнате для домашних заданий слышался лишь шорох пролистываемых книг и тетрадей. В записи нужно было вчитываться внимательно– нудное, утомительное, но совершенно необходимое занятие.

– Тут что-то есть, сэр, – произнесла Хейверс, передавая ему блокнот поверх разделявшей отсеки перегородки. Она открыла блокнот на каком-то письме, вернее, наброске письма– некоторые слова были вычеркнуты, заменены другими, более уместными.

Дорогая Джинни (вычеркнуто) Джин, – прочел Линли. – Я хотел бы от всей души поблагодарить вас за ужин и вечер вторника. Не беспокойтесь из-за того, что я опоздал вернуться, поскольку я знаю: мальчик, который меня видел, ничего не скажет. Я уверен (вычеркнуто) думаю, что я все же мог бы обыграть вашего отца в шахматы, если б он предоставил мне достаточно времени на обдумывание ходов! Не понимаю, как он ухитряется предвидеть все заранее. Ничего, в следующий раз у меня получится. Еще раз огромное спасибо.

Сняв очки, Линли посмотрел на Чаза, который так и не отходил от окна, предпочитая держаться на расстоянии то ли от детективов, то ли от «стойла» Мэттью.

– Мэттью написал письмо некой Джин, – обратился к нему Линли. – Он ужинал у нее. По-видимому, это было во вторник, хотя он и не уточняет, в какой именно вторник. Письмо не датировано. Ты не знаешь, кто такая Джин?

Чаз нахмурился. Он медлил с ответом, и когда наконец заговорил, счел необходимым объяснить затянувшуюся паузу:

– Я перебирал имена жен наших учителей. Наверное, это могла бы быть одна из них.

– Неужели Мэттью обращался к жене учителя по имени? Или у вас в школе так принято?

Чаз, смущенно пожимая плечами, признал, что подобного обычая в школе не было.

– Он пишет также, что вернулся в школу с опозданием и кто-то из мальчиков его видел, но никому не скажет. Как это понимать?

– Он опоздал к отбою.

– Разве префект общежития не должен был это проверить?

Чаз еще больше смутился. Уставившись на носки своих ботинок, он промямлил:

– Да, должен был, обычно каждый вечер проверяют.

– Обычно?

– Всегда. Каждый вечер.

– Значит, кто-то – либо один из старшеклассников, либо сам префект – должен был сообщить об отсутствии Мэттью, если после отбоя его не оказалось в дортуаре. Верно?

Растерянность Чаза бросалась в глаза.

– Да, кто-то должен был заметить его отсутствие.

Он не желал называть ответственное лицо по имени. Линли убедился, что не только Джон Корнтел, но и Чаз Квилтер изо всех сил покрывают префекта «Эреба», Брайана Бирна.

Джон Корнтел знал, что полицейские уже явились в школу. Об этом знали все. Даже если б он не видел своими глазами, как Томас Линли входил утром в часовню, достаточно было обнаружить серебристый «бентли» на подъездной дорожке, чтобы сделать закономерный вывод. Обычно полицейские не разъезжают на столь роскошных автомобилях, поскольку далеко не каждый работник Скотленд-Ярда является по совместительству наследником графского титула.