Идеальный мужчина - читать онлайн книгу. Автор: Джорджет Хейер cтр.№ 42

Он нашел возможность обменяться с ней несколькими словами, прежде чем покинул «Кингс-Армс».

— Увижу ли я вас на балу у Колебатчей?

— Да, я тоже удостоилась получить приглашение, и моя добрая хозяйка мне разрешила… скорее даже настаивала, чтобы я пошла.

— В качестве цербера?

— Нет, она сама там будет, так что мне не возбраняется устроить себе праздник.

— Тогда, пожалуй, и мне не стоит сетовать на судьбу, скорее наоборот!

Он не стал дожидаться ответа, только улыбнулся и, пожав ей руку, удалился.

Весь следующий час, ко всеобщему удовольствию, они провели в самых разных магазинах, где нашли не только сумочку и ленту для Пэтинс, но Тиффани еще купила себе серьги филигранной работы, а мисс Трент — букетик искусственных цветов к единственному имеющемуся у нее бальному платью. Присутствие Линдета придавало особое веселье их беготне вдоль прилавков. Он проявлял острый интерес к самым разным покупкам, но так как очень мало знал о женской моде, то постоянно попадал впросак, чем потешал своих спутниц. Джулиан также открыл кондитерскую, где продавали мороженое, а так как леди страдали от жары и немного притомились, то ему не составило особого труда убедить их посетить это заведение. Тиффани, напустив на себя знающий вид, сказала, что здесь как у Гунтера, что было в корне неверно, так как популярная лондонская кондитерская называлась совсем по-другому, но ни мисс Трент, ни Линдет не решились ее поправить, дабы не испортить ей настроение. Апкилла даже призналась себе, что никогда еще не чувствовала такого удовольствия от общества Тиффани за все время, что ее знала, начиная со школы, нежели в эти часы.

Съев по порции лимонного мороженого, они направились в сторону «Кингс-Армс». Движение на улице было оживленным, идти вчетвером было невозможно, поэтому обе девушки шли впереди, без устали обсуждая последнюю моду, а Линдет вежливо предложил руку мисс Трент. Неожиданно его внимание привлекла картина, выставленная в витрине книжного магазина, на которой была нарисована та самая «осыпающаяся стена» в Кнэрсборо, куда они не попали, и Джулиан тут же указал на нее мисс Трент. Именно тогда, когда они стали рассматривать картину, гармония так хорошо начавшегося дня была нарушена самым грубым образом. Внезапно на улице возникла сумятица, послышались крики: «Держи вора!» А когда они обернулись на шум, то увидели, что в их сторону бежит оборванный мальчишка с яблоком в руке. В его глазах, как у загнанного зверька, застыл страх. Мальчишка лавировал между прохожими и уже почти поравнялся с Пэтинс и Тиффани, когда какой-то прохожий средних лет вставил ему между ног свою прогулочную трость, чтобы помешать бежать дальше. Результат не замедлил сказаться — ребенок, пытаясь ускользнуть от не в меру ретивого гражданина, упал навзничь, но не на тротуар, а на булыжную мостовую. У Пэтинс вырвался отчаянный крик, свертки, зонтик, сумочка полетели в разные стороны, и на глазах у ужаснувшейся мисс Трент она ринулась на проезжую часть, вытащив мальчишку почти из-под копыт шедшей крупной рысью гнедой, запряженной в двуколку. На какую-то ужасную секунду Анкилле показалось, что девушка неминуемо будет растоптана копытами, но тут гнедая встала на дыбы, захрапела и каким-то чудом свернула в сторону. Правящий двуколкой щеголеватый молодой человек, одеяние которого, впрочем как и манера держать вожжи, свидетельствовало, что он лихач, присоединил свой голос к общему гвалту. В следующую секунду Линдет, слегка задев мисс Трент, ринулся вперед на выручку Пэтинс, бесцеремонно отпихнув со своего пути Тиффани, и склонился над девушкой.

— Боже мой! Мисс Чартли! Вы пострадали?

Она скорее выволокла, чем вынесла, мальчишку из-под копыт, спасая его от смертельной опасности, и сейчас стояла на коленях, держа бедняжку иа руках и с ужасом глядя на его лицо, по которому струилась кровь из ссадины на лбу. Услышав Линдета, Пэтинс подняла глаза и сказала:

— О нет, нет! Но этот бедный мальчик!.. Надо чем-то остановить кровь… платок… все, что угодно… умоляю!..

— Вот, возьмите мой, — предложил Джулиан, вкладывая платок ей в руку. — Бедный маленький чертенок! Сам себя чуть не угробил. — Он взглянул на того, кто правил двуколкой. — Простите, сэр, и разрешите поблагодарить вас за то, что вы действовали так решительно. Надеюсь, ваша лошадь не пострадала.

К этому времени щеголеватый джентльмен уже осознал, что особа, стоящая на коленях возле желоба для стока воды у тротуара, на самом деле юная и очень хорошенькая девушка и явно из приличной семьи. Вспыхнув до корней волос, он, запинаясь, произнес:

— Ради всего святого, о чем вы говорите! Это я прошу вас, мэм, принять мои извинения! Ведь вы же могли погибнуть! Смелее вас в жизни никого не видел. Клянусь всеми святыми, не видел вообще ничего подобного!

Она вновь подняла глаза и проговорила:

— О нет, я вовсе не смелая. И очень обязана вам! Неудивительно, что вы сердитесь… но, видите ли, мне ничего другого не оставалось…

Мисс Трент, которой удалось протолкаться сквозь быстрорастущую толпу, склонилась над ней, спросив встревоженно:

— Насколько сильно он пострадал, дорогая?

— Не знаю. Он головой ударился о булыжник. Я должна отправить мальчика в больницу.

— Да, ему надо наложить швы, боюсь, это не ссадина, а порез, — согласилась с ней мисс Трент. Сложив свой платок в несколько раз, она приложила его к ране малыша. — Держите его голову так, чтобы я могла перевязать ее платком лорда Линдета.

В этот момент их прервал новый голос — хозяина украденного яблока, плотного запыхавшегося лавочника, который громко объявил о своем намерении вызвать констебля, чтобы тот забрал юного негодяя. Он был вне себя от ярости и заявил Пэтинс, что таким тюремным пташкам место на виселице, а не в больнице. Она умоляюще обратилась к нему:

— Ради бога, не отдавайте его констеблю! Конечно, воровать очень дурно, но вы же видите, какой он еще маленький и как плохо одет! К тому же еще и так пострадал!

— Поделом ему! — рявкнул лавочник. — Жаль, что не сломал себе шею, чтобы другим неповадно было. Стыд и позор, что такие, как он, шныряют тут, поджидая случая что-нибудь украсть! Я заберу этого юного воришку в назидание остальным. Клянусь господом, это будет ему хорошим уроком!

— Эй ты, мерзавец, так с леди не говорят! — с негодованием воскликнул хозяин двуколки. — Скажу больше, готов поклясться, этот щенок как вор тебе и в подметки не годится! Знаю я вас, торгашей! Все вы одинаковы! Гниль за фартинг готовы всучить за шиллинг!

Как и следовало ожидать, эффект от такого вмешательства оказался плачевным. Оскорбленный лавочник обратился к толпе за поддержкой. И, хотя кто-то из нее посоветовал ему простить воришку, остальные приняли его сторону. Атмосфера быстро накалялась. И тут Линдет, впервые оказавшийся в такой переделке, собрался с мыслями и, призвав на помощь все свое самообладание, голосом, в котором звучало чувство холодного превосходства, подобающего носителю титула лорда, потребовал, чтобы лавочник назвал цену украденного фрукта.