Идеальный мужчина - читать онлайн книгу. Автор: Джорджет Хейер cтр.№ 40

— В самом деле, — согласилась миссис Чартли, живо представив нарисованную им картину, — ты прав, я этого тоже не хочу.

— И еще. Я далек от желания, чтобы наша дочь затмила всех своих приятельниц, — продолжил нерешительно пастор. — Но иногда мне приходит в голову мысль, что, хотя она и не может сравниться красотой с Тиффани, в танцах той до Пэтинс далеко.

Последние слова мужа дали миссис Чартли пищу для глубоких размышлений. Она еще не была полностью убеждена, но ее первоначальная решимость поколебалась. Ссылка на Тиффани, хотя пастор и не подозревал об этом, подействовала на нее особенно сильно. Миссис Чартли не была светской женщиной, но в то же время не причисляла себя к святошам и ничто материнское ей не было чуждо, во всяком случае, до такой степени, чтобы без возмущения представить, как ее дочь оттирает на задний план наглая, рано созревшая для своих лет мелкая пустышка, подверженная греху необузданной ярости, тщеславие которой сравнимо разве только с ее красотой да с полным неумением вести себя и нежеланием считаться с окружающими. Надо ли говорить, что миссис Чартли терпеть не могла мисс Вилд? И сейчас она думала о том, как это печально, что такой восхитительный молодой человек, как лорд Линдет, попал в ее сети. Не в пример многим прихожанам мужа, миссис Чартли не делала ни малейшей попытки подсунуть дочь его светлости, но, когда наблюдала, как он танцевал с Пэтинс, невольно обратила внимание, что они смотрятся хорошо подобранной парой. Линдет был как раз тем самым молодым человеком, которого она желала бы для старшей дочери в мужья. Одно дело не навязывать свои интересы ребенку, и совсем другое — препятствовать тому, чтобы Джулиан мог получше с ней познакомиться.

Миссис Чартли все еще пребывала в раздумьях, когда положение усугубило исходящее от миссис Андерхилл приглашение: пусть Пэтинс посетит пару раз утром Стаплс, чтобы попрактиковаться в вальсах.

— Утренние вальсы? — вырвалось у нее. — Боже милостивый, что же будет дальше?

Пэтинс, с блестящими глазами и зардевшимися щеками, объяснила:

— Мисс Трент подтверждает, что в Лондоне этот танец сейчас действительно в моде. Она вызвалась сыграть для нас и научить, как правильно танцевать. Мама, там будут почти все мои подруги! Даже Кауртни Андерхилл, все Бэннингемы и Артур Миклби намерены поучиться. А лорд Лин-дет и мистер Эш были так любезны, что обещали прийти и преподать нам урок. Миссис Андерхилл тоже будет присутствовать и…

— Моя дорогая, как ты сбивчиво говоришь, нельзя ли помедленней?

— Ой, прошу прощения, мама! Только могу я пойти? Конечно, если ты против, об этом не может быть и речи, но мне так хотелось бы!

Миссис Чартли не могла противостоять такому воззванию.

— Ну, радость моя, раз уж твой папа не видит в этом никакого вреда и бал будет для избранных, а не какая-то там ассамблея…

— Ох, спасибо, мама! — выдохнула Пэтинс. — Сейчас меня это очень волнует, не то что раньше, когда я думала, что мне придется сидеть сиднем, пока все другие будут танцевать.

— Нет, такого никогда не будет, — заверила ее миссис Чартли, с сильнейшим неодобрением вновь представив себе картину, нарисованную дочерью.

— Вечер обещает быть великолепным, — поведала Пэтинс. — В саду зажгут разноцветные огни, и (но это большой секрет — мне о нем шепотом сообщил Линдет) в полночь устроят фейерверк.

— Дело за малым — лишь бы не было дождя, — охладила ее пыл миссис Чартли.

— Ох, прошу тебя, даже не предполагай такого! — взмолилась Пэтинс. — Мама, ты разрешишь мне купить к балу новую сумочку? С этой я была на стольких вечерах, что теперь у нее жалкий вид.

— Конечно, дорогая! И знаешь, что я думаю? Если в Лидсе тебе удастся найти подходящий отрез сатина, то нам будет нетрудно сделать свежий нижний чехол для твоего газового бального платья. Мне никогда не нравился тот зеленый, который мы выбрали. Тебе больше подойдет нежно-розовый. А если сможешь найти в тон ему бархатную ленту… Какая жалость, что я не могу поехать с тобою в пятницу! Но доктор Уибси угрожает мне всеми мыслимыми и немыслимыми дурными последствиями, если я не буду вести образа жизни инвалида по крайней мере до конца недели. Так что, если я хочу отвезти тебя на бал на следующей неделе, то, полагаю, мне придется следовать его советам. Ну, впрочем, с вами будет мисс Трент, а на ее вкус можно положиться. Слушайся ее — тогда все будет в порядке!

В пятницу утром, поджидая экипаж из Стаплса, Пэтинс надела свое лучшее прогулочное платье из узорного муслина с длинными рукавами и двойными оборками. На голове у нее был хорошенький соломенный капор, увенчанный цветами, на ногах кожаные туфельки. В одной руке она держала небольшой зонтик от солнца, в другой крепко сжимала сумку, в которой лежала «огромная сумма» — щедрый дар, пожертвованный мамой. Потратить столько денег на украшения граничило с расточительством. И хотя сам пастор рос в условиях, которые давали ему возможность ни в чем себе не отказывать, своих детей он приучал жить экономно и не придавать слишком большого значения внешнему виду. «Собираетесь потратиться на суетные вещи?» — заметил он мимоходом, хотя и с улыбкой, но с неодобрением. «Дорогой сэр, — ответила на это мама. — Надеюсь, вы не желаете, чтобы ваша дочь показалась на людях в худых башмаках и засаленных перчатках?» Позже, когда они остались наедине, она объяснила дочери преимущества розового сатина и бархатной ленты и добавила тоном, который внезапно заставил Пэтинс ощутить себя достаточно взрослой, что лучше не говорить мужчинам про оборки и опушку, так как они все равно ничего не поймут и просто устанут от того, что называют «женской болтовней».

Мисс Трент никогда прежде не видела Пэтинс такой интересной и сделала для себя вывод, что ничто так не красит девушку, как предвкушение удовольствия приятно провести время. Мисс Чартли, конечно, проигрывала Тиффани, находящейся в полном блеске своей красоты, хотя бы тем, что на ней был скромный капор, с выступающим козырьком, скрывающим лицо, но в ее наружности, особенно глазах, пусть и не столь блестящих, как у подруги, было что-то такое, что делало ее очень привлекательной.

Они отправились в Лидс сразу же после того, как Пэтинс одержала верх в горячем споре с мисс Трент, кому из них двоих сидеть спиной к лошадям, который закончился вполне мирно. Тиффани не принимала участия в оживленных дебатах, так как считала, что ее это не касается, зато более чем охотно принялась обсуждать со своими спутницами покупки, которые они намеревались сделать в городе, проявив при этом вежливый, а точнее, никакой интерес к более чем скромным запросам Пэтинс. Будучи наследницей значительного состояния, Тиффани получала щедрое содержание и в избытке располагала карманными деньгами. В отличие от Пэтинс, она не думала об экономии и могла позволить себе покупать все, что заблагорассудится. Ее ящики были битком набиты дорогими вещами и безделушками — результатами ее поездок в Лидс и Харрогит, большинство из которых она давно забраковала, решив, что одни ей не подходят, а другие выглядят не столь привлекательными, как казалось вначале. Список подобных «ненужностей» варьировался в широком диапазоне, начиная от помпонов для шлепанцев и кончая спартанской диадемой, которую, слава богу, ей отсоветовали носить, так как украшение навевало мысль о давно ушедших столетиях. Туда же входили: ангольская шаль, пригодная разве что для знатных овдовевших особ, пара испанских лайковых комнатных туфель цвета морской волны, три муфты из пятнистого горностая, шиншилла, лебяжий пух, моток усыпанных блестками лепт и набор головных украшений из серебра. В настоящее время для того, чтобы получить причитающееся ей содержание, Тиффани приходилось обращаться за разрешением к миссис Андерхилл. Что же будет, когда наследство полностью перейдет в ее распоряжение? Этот вопрос, подобно ночному кошмару, нередко возникал у наиболее добросовестных ее гувернанток, а мисс Трент постоянно предпринимала отчаянные усилия вдолбить в голову Тиффани хотя бы самое смутное представление о ценности денег. Попытки эти неизменно закапчивались провалом, но Анкилла была не нз тех, кто покорно мирится с неудачей, и продолжала упорно бороться с необузданными желаниями Тиффани всеми способами, которые только могла изобрести ее смекалка. Впрочем, при каждом очередном фиаско она находила смутное утешение в том, что контроль над состоянием своенравной девицы в конце концов перейдет в руки пусть пока еще не известного мужчины, который непременно станет ее мужем.