Смерть шута - читать онлайн книгу. Автор: Джорджет Хейер cтр.№ 22

– Да, я думаю, что Конрад на это способен! – настаивала она. – Мне кажется, он только и хочет, что моей смерти!

– Что за ерунда? – переспросил Барт. – Ты сошла с ума, милочка! Ведь Кон мой близнец!

– Но ему тоже не чужда ревность! – заявила Лавли с некоторым кокетством.

Но Барт только захохотал в ответ. Он считал, что если Конрад и мрачен, то это только от несварения желудка. И когда Лавли заметила, что Конрад может сообщить о своих сомнительных наблюдениях старику Пенхоллоу, Барт сразу же ответил:

– Нет, это исключено. Даже Юджин этого не сделает...

Ее пальцы переплелись с его...

– Да, но ведь это может сделать Джимми...

– Что?! – взревел он.

– Ах, тише, тише, милый, нас ведь могут подслушивать горничные! Нет, конечно, Джимми не станет разносить сплетни, не думаю... Хотя это ничего ему и не стоит.

– Я убью негодяя, если только обнаружу, что он сплетничает обо мне! – мрачно пообещал Барт. – Ишь ты, он будет рассказывать обо мне моему отцу! Много чести! Не бойся, милая, он не станет совать нос в мои дела! Не посмеет.

– Нет, он может причинить тебе большие неприятности... – простонала тихо Лавли.

– А какого черта, скажи на милость?

Она не смогла бы объяснить ему словами свои смутные догадки, даже если бы у нее под рукой был весь огромный шекспировский словарь. Эти предчувствия не могли быть высказаны вслух, да и не было у Барта ни малейшего уважения к примитивному уму Джимми. Но насторожило его вдруг другое.

– А ты сама ему ничего не рассказывала? – тревожно спросил он.

Она соврала. Она не могла сказать Барту о том, что в минутном приступе заносчивости она похвасталась Джимми Ублюдку, что скоро выйдет замуж за сына Пенхоллоу. Она очень боялась припадков гнева у вспыльчивого Барта. Гнев у Барта обычно быстро проходил, но за это время он иногда успевал совершить непоправимые поступки, которых никогда не сделал бы в нормальном состоянии.

– Нет, нет, Барт, но ведь Джимми – такой мерзкий проныра и доносчик! В этом доме ничего не делается без того, чтобы он не пронюхал об этом!

– Ладно, меня не интересуют ни Джимми, ни еще кто-нибудь! – заявил Барт. – Я тебя хочу и добьюсь тебя, понятно?

– Сумей получить Треллик, а дальше вряд ли кто-нибудь сможет тебя остановить... – шептала Лавли. – А иначе я вряд ли смогу выйти за тебя, милый...

Ее ласковый тон смягчил смысл ее слов. Но Барт не заметил того, что в сущности она предлагала ему определенного рода сделку. Он не был так чувствителен, как она, которую все обстоятельства жизни подталкивали к выработке осторожности и опасливости души...

– Ладно, я постараюсь убедить старика... Но если он даже не согласится... – пробормотал Барт, но она мягко прервала его:

– Тогда нам придется подумать о чем-нибудь другом.

Его объятия стали крепче. Он приподнял ее лицо за подбородок и посмотрел в ее глаза.

– Нет никакой разницы! – сказал он раздельно и жестко. – И ни о чем другом я думать не собираюсь. А вот ты, крошка? Ты бросишь меня, если только отец откажет мне, не правда ли? Уверен, теперь я уверен в этом!

Ее губы снова слегка приоткрылись, приглашая его к поцелую, однако Барт не двигался, глядя ей в глаза нехорошим взглядом.

– Не будь же таким глупеньким! – томно вздохнула Лавли. – Ведь я люблю тебя больше жизни, милый... У меня никого и никогда не будет в жизни, кроме тебя...

Барт удовлетворился этим расплывчатым обещанием. Но сама она не могла бы даже в уме решить, правду ли она сказала или нет. Пока надеялась на успех, все мысли о возможном провале она отодвинула на второй план. Об этом придется думать, если не пройдет первоначальный план. А вот если он пройдет... Она хорошо знала своевольный характер Барта и понимала, что он не прощает измен, даже совершенных просто на словах, в беседе... Зато если он станет настоящим хозяином, то благодаря своему знанию фермерского дела, лошадей и тому страху, который он нагонял на своих работников, он встанет на ноги, обязательно встанет, и вот тогда-то она, Лавли, будет ему верной и надежной опорой...

Как только к Барту вернулось хорошее настроение, она еще раз подготовила его к беседе с отцом, несколько раз повторив, что главное – выбрать момент, когда отец будет весел и склонен раздавать щедрые дары, и тогда еще раз затронуть вопрос о наследовании Треллика. Барт со смехом заявил, что она маленькая умница, и целовал ее так много и так крепко, что у нее стало перехватывать дыхание, а губы побагровели... Он насмешливо обещал, что будет во всем следовать ее мудрым указаниям. Но в глубине души он признавал, что если бы взялся действовать сам, то прежде всего двинулся бы напрямую, ввязался в дикую ссору с отцом и оказался бы в конечном счете гораздо дальше от намеченной цели, чем был... И ему было ясно, что более кружные и мягкие пути, предлагаемые ему Лавли, скорее приведут к успеху.

Ей удалось выскользнуть из его объятий не без труда. Барт с каждым днем становился все менее управляем и все решительнее хотел обладать ею, не думая о последствиях... Он не понимал ее страха быть застигнутой в его обществе, а особенно ее боязни быть разоблаченной своим дядей, Рубеном. Ему казалось это смешным – как это можно бояться дворецкого или кухарку?

Но для Лавли все это было вовсе не так смешно. Ей уже приходилось ловить на себе жесткий, прищуренный взгляд дяди, а от Сибиллы выслушивать самые серьезные предупреждения по этому поводу. Сибилла, помимо прочего, заявила, что пусть Лавли не рассчитывает на ее помощь, если мистеру Барту придет в голову жениться на ней. Она выслушала эти упреки молча, не посмев сказать о том, что мистер Барт уже обещал ей это... Сибилла и Рубен могли обращаться с Бартом Пенхоллоу со всей мыслимой фамильярностью старых слуг, но от одной мысли о том, что их племянница может занять не предназначенное ей место в этой уважаемой ими дворянской семье они приходили в ужас.

Кроме того, и среди прочих служанок дома ходили всякие сплетни, но для Лавли они значили гораздо меньше, чем упреки ее дяди с тетей, и она добродушно оставляла без ответа все колкости и смешки, которыми ее обстреливали молодые горничные. Она в глубине души объясняла это завистью, поскольку эти девчонки сами с удовольствием погуляли бы с таким кавалером, как Барт, и притом отнюдь не стали бы настаивать на свадьбе... Естественно, что прочие слуги и служанки недолюбливали Лавли, считая, что она злюка и задирает нос. Но ей было все равно – ведь она собиралась стать миссис Барт Пенхоллоу и такая простецкая компания была ей совершенно ни к чему.

Бывали минуты надежд, когда ей вдруг казалось, что старый Пенхоллоу не станет так уж сильно противиться их браку, хотя потом по трезвому размышлению она всякий раз понимала, что будет, да еще как... Иногда ей доводилось носить старику подносы с едой в спальню, если ни Марты, ни Джимми не оказывалось под рукой; старику она очень нравилась, он часто пытался ущипнуть ее за щечку и прочие части ее тела, оказавшиеся в пределах досягаемости его рук, и говорил, что она – самое прелестное создание из всех, что появлялись в его спальне за двадцать последних лет. А когда она отказывалась поцеловать его, он смеясь объявлял ее жестокосердной маленькой ледышкой...