Деликатесы Декстера - читать онлайн книгу. Автор: Джеффри Линдсей cтр.№ 64

— Да, это я уже слышала, — сказала Саманта. — У меня нет аспирина или чего-нибудь еще, но это может помочь. На вот.

Я почувствовал, как она шевельнулась, и открыл глаза. Она держала большую пластиковую бутылку и открывала ее.

— Глотни, — предложила она, — медленно. Только немного, а то захлебнешься.

Я глотнул. Вода оказалась прохладной, и у нее был слабый привкус, который я не смог распознать. Только сейчас я почувствовал, как у меня пересохло горло.

— Еще, — попросил я.

— Пей понемногу, — предупредила Саманта, позволяя мне сделать еще один маленький глоток.

— Хорошо. Я хотел пить.

— Надо же, — удивилась она, — четыре слова подряд. Ты и вправду приходишь в себя.

— Можно, я еще немного выпью? — попросил я. — Это целых пять слов.

— И вправду, — произнесла она с такой интонацией, будто ее безумно радовал мой вновь обретенный талант складывать слова в предложения. Она поднесла бутылку к моим губам, чтобы я мог сделать еще глоток. Кажется, вода помогла мышцам моей шеи расслабиться, и головная боль слегка уменьшилась, а вместе с ней и нарастающее ощущение, что все идет не совсем так, как следовало бы.

Решив осмотреться, я повернул голову. И тут же был вознагражден острой вспышкой боли, пронзившей шею от плеч до самого темени. Но теперь я смог увидеть значительно большую часть мира, чем занимали лицо и рубашка Саманты, и это зрелище не внушало оптимизма. Над нами горела люминесцентная лампа, освещавшая зеленую стену. На месте, где, по здравому смыслу, должно быть расположено окно, виднелся лишь кусок некрашеной доски. Больше я ничего не мог увидеть, не пошевелив головой, а этого мне делать категорически не хотелось, принимая во внимание боль, которой сопровождалась предыдущая попытка.

Осторожно я вернул голову в исходное положение и попробовал начать думать. Я не узнавал место, в котором оказался, но по крайней мере это был не холодильник. Неподалеку слышался металлический звук, и любой, кто хоть сколько-нибудь прожил во Флориде, понял бы, что это кондиционер. Но ни он, ни доска на окне не сообщили мне ничего важного.

— Где мы? — спросил я у Саманты.

Она сделала глоток воды.

— В трейлере, где-то в Эверглейдс, точнее не знаю. У одного из членов шабаша здесь есть около пятидесяти акров земли, и на них стоит эта штука, трейлер. Он здесь охотится. И они привезли нас сюда, чтобы, как это сказать, совсем изолировать. Никто нас не найдет в этом месте.

Ее голос звучал весело, но под конец, вспомнив, что должна чувствовать некоторую вину, она попыталась утопить ее еще в одном глотке воды.

— Как? — сказал я голосом, который опять походил на карканье, и потянулся за бутылкой. Глоток, который я сделал на этот раз, был больше предыдущих. — Как они вынесли нас из клуба, чтобы никто этого не заметил?

Она взмахнула рукой, и от ее движения моя голова дернулась — крошечное движение, но оно сопровождалось изрядной болью.

— Они закатали нас в половики, — ответила она, — пара ребят в комбинезонах вынесли их на улицу и погрузили в фургон с надписью «Химчистка Гонсалеса». В нем нас сюда и привезли. Все просто.

Она улыбнулась, дернув плечом, и глотнула еще воды.

Я задумался. Если Дебора все еще была на своем посту, то два свертка, которые вынесли из клуба, не могли не возбудить в ней определенных подозрений. И, зная Деб, я понимал: заподозрив что-то, она выскочила бы из машины с пистолетом на изготовку и остановила бы их на месте. Значит, она этого не видела. Но почему? Неужели она решила бросить меня, своего дорогого брата, на произвол судьбы? Судьбы, которая была хуже смерти, хотя и включала в себя данный пункт? Я не думал, что она на это способна. Не по собственной воле, во всяком случае. Я глотнул воды и решил обдумать этот вопрос подробнее.

Она бы не оставила меня по доброй воле. С другой стороны, вызвать подмогу она тоже не могла — ее напарник погиб, а сама она в этот момент уже вышла за пределы компетенции полиции и, откровенно говоря, Уголовного кодекса штата. Так что же она могла предпринять?

Я сделал еще глоток воды. Бутылка уже наполовину опустела, но мне показалось, будто вода несколько облегчила мою головную боль. Не то чтобы голова совсем прошла, но это было уже не так страшно. Я хочу сказать, боль означала, что я все еще жив и, как кто-то сказал, «там, где есть жизнь, есть и надежда». Кто же это? Может, Саманта знает? Но когда я открыл рот, чтобы спросить, она как раз вновь приложилась к бутылке, а я вспомнил, что думал о том, как моя сестра могла допустить, чтобы я оказался здесь, и о ее дальнейших действиях.

Забрав у Саманты бутылку, я выпил еще немного. Дебора не оставит меня вот так. Конечно, нет. Она ведь любит меня. Тут мое сознание затопила неожиданная мысль — я ведь тоже люблю ее. Я глотнул еще воды. Любовь — интересная штука. Странно понимать такое в моем возрасте, но всю жизнь меня окружало столько любви, начиная с моих приемных родителей — Гарри и Дорис. Им совершенно не обязательно было меня любить, ведь я не являлся их ребенком, и тем не менее они меня любили. Как и многие другие, всю мою жизнь, до этого самого момента, когда сейчас у меня есть и Деб, и Рита, и Коди с Эстор, и Лили-Энн. Прекрасная, потрясающая, чудесная Лили-Энн, совершенное воплощение любви. Но и все остальные тоже любили меня, каждый по-своему.

Саманта взяла бутылку и отпила из нее. В этот момент на меня снизошло потрясающее прозрение. Даже Саманта проявила это чувство ко мне. Она доказала это, рискуя всем, что имело для нее значение, всем, о чем она мечтала, только для того, чтобы дать мне возможность сбежать! Разве это не проявление высшей любви?

Я выпил еще воды, и меня охватило удивительное ощущение: меня окружают все эти замечательные люди. Люди, которые продолжают меня любить несмотря на мои действительно ужасные поступки. Но какого черта? Я ведь прекратил, разве нет? Разве я не пытался сейчас начать новую жизнь, наполненную любовью и ответственностью за ближнего в мире, который внезапно превратился в место, полное счастья и чудес?

Саманта схватила бутылку и отхлебнула из нее, потом она вернула ее мне, и я с наслаждением допил все. Эта вода была самой вкусной, какую я когда-либо пил. Или, возможно, я просто начал больше ценить окружающий мир. Да. Мир — это на самом деле совершенно потрясающее место, и я являюсь его неотъемлемой частью. Так же как и Саманта. Что за потрясающий человек Саманта! Ведь она позаботилась обо мне, хотя и не обязана была это делать. И продолжала заботиться! Она выхаживала меня и гладила мое лицо с чувством, которое нельзя назвать иначе, как любовью. Что за потрясающая девушка! И она хотела быть съеденной. С ума сойти, на меня снизошло откровение: еда — это любовь, и желать стать ею — еще один способ выказать другим свою любовь. И Саманта выбрала этот путь, так как была настолько переполнена любовью, что не могла выразить ее в какой-то другой, не столь радикальной форме! Потрясающе!

Я заглянул ей в глаза с новым чувством. Она чудесный щедрый человек. И, несмотря на боль в шее, я должен был показать ей, что понимаю ее и восхищаюсь тем, какой она прекрасный, замечательный человек. Я поднял руку и погладил ее по щеке. Ее кожа была мягкой, теплой, и под ней пульсировала жизнь. Она посмотрела на меня с улыбкой и вновь положила руку мне на лицо.