Скала Прощания - читать онлайн книгу. Автор: Тэд Уильямс cтр.№ 177

В центре плато, посреди поляны колышущейся травы, стояло просторное низкое здание из какого-то переливающегося камня, тронутое красным отсветом заката.

Сначала оно показалось храмом, подобным старым зданиям Наббана времен империи, но линии его были проще. Непритязательные, но выразительные формы наводили на мысль, что оно выросло из самой горы. Было совершенно ясно, что это строение органически связано с ветреной горной вершиной и необъятным небом. Величие и самовосхваление, присущие культовым постройкам человека, были чужды тому, кто строил это здание. Течение времени, продолжительность которого было невозможно угадать, частично разрушило его стены, деревья пробились через самое крышу и через арки дверей, как нежеланные гости. Тем не менее, простота и красота этого места были так очевидны, и в то же время так сверхъестественны, что долгое время никто не решался заговорить.

— Вот мы и пришли, — сказал Джошуа, и голос его был торжественным и возбужденным. — После всех опасностей и всех наших страданий мы нашли, наконец, место, где можно сказать: дальше мы не пойдем.

— Это не навсегда, принц Джошуа, — мягко напомнила Джулой, как бы не желая разрушить его настроения, но принц уже уверенно шел по вершине к белым стенам.

— И не нужно, чтобы навсегда, — отозвался он. — Но сейчас мы в безопасности! — он обернулся и жестом пригласил остальных, потом снова огляделся вокруг. — Беру свои слова назад! — крикнул он Джулой. — С несколькими добрыми воинами я мог бы здесь обосноваться так, что сам сир Камарис не победил бы меня, даже если бы к нему присоединились все рыцари Большого стола!

Он помчался к белым стенам, принявшим теперь голубой оттенок. Приближался вечер. Остальные последовали за ним, тихо переговариваясь.

— Дурацкая игра, — сказал Саймон. — Не вижу в ней никакого смысла.

Адиту выгнула бровь.

— Бессмыслица! — настаивал он. — Вот, посмотри! Ты бы могла выиграть, если бы пошла сюда… — указал он, — или сюда… — подняв голову, он встретился с золотистыми глазами Адиту, которые смеялись над ним, дразнили. — Разве не так?

— Разумеется, Сеоман, — она переставила полированные камешки на доске так, как предлагал Саймон: с одного золотистого островка на другой через море сапфирно-голубых волн. Океан был окружен языками алого пламени и темно-серыми тучами. — Но игра окончена, а мы исследовали только мелководье.

Саймон покачал головой. Несколько дней он изучал сложные правила игры в шент только для того, чтобы обнаружить, что он постиг только самые начальные ее положения. Как можно овладеть игрой, целью который не является выигрыш? Но Адиту не стремилась и проиграть тоже, насколько мог судить Саймон. По-видимому, суть игры — сделать ее более занимательной путем введения тем и загадок, которые казались Саймону непостижимыми, как происхождение радуги на небе.

— Ты не обидишься, — сказала Адиту, улыбаясь, — если я покажу тебе другой путь? — Она снова поставила фишки на их прежние места. — Если я воспользуюсь этими своими песнями, чтобы соорудить здесь Мост… — Быстрая серия движений, — тогда ты можешь перейти на Острова Облака Ссылки.

— Но почему тебе хочется мне помочь? — Где-то, как будто в самой ткани подвижных стен, зазвучал неведомый струнный инструмент; если бы Саймон не знал, что они совершенно одни в этих покоях дома Адиту, полных воздуха и аромата нектара, он подумал бы, что в соседней комнате с ее колеблемыми ветром стенами играет музыкант. Он уже перестал задаваться вопросами о подобных вещах, но не мог сдержать невольного содрогания; музыка казалась неземной и изящной, было ощущение, что нечто маленькое и излишне многоногое прикасается к его коже. — Как можно выиграть, если все время помогать противнику?

Адиту откинулась назад. У себя дома она была одета так же легко, как и во время прогулок по Джао э-Тинукай, если не легче; Саймон, который до сих пор не мог смотреть без смущения на ее открытое золотистое тело, уставился на фигуры на доске.

— Дитя человеческое, — проговорила она, — мне кажется, ты можешь научиться. Мне кажется, ты уже учишься. Но помни, что мы, зидайя, играем в эту игру с незапамятных времен. Праматерь говорит, что мы принесли ее из Утраченного Сада. — Чтобы утешить его, она накрыла своей ладонью его руку, отчего по телу у него побежали мурашки. — В шент играют исключительно для развлечения. Я играла в игры, которые были просто сплетнями и дружескими насмешками, и вся суть их была именно в этом. В других играх можно выигрывать, почти проигрывая. Я также знаю игры, где оба игрока стремятся проиграть, хотя на достижение этого иногда уходят годы. — Какие-то воспоминания вызвали тень улыбки на ее лице. — Разве ты не видишь, Снежная Прядь, что выигрыш и проигрыш — просто две грани, в пределах которых проходит игра. В Доме Шента… — Она замолчала, на лицо ее набежала тень: — это трудно передать на вашем языке, — и исчезла. — Может быть, поэтому игра и кажется тебе такой трудной. Суть в том, что в Доме Шента есть приход и уход; друзья и враги здесь — гости; здесь есть рождение и смерть — все то, что имеет значение. — Она обвела рукой окружающее ее жилище: пол, поросший душистыми травами, комнаты, увитые ветвями крошечных цветущих деревьев. На некоторых деревьях, как обнаружил Саймон, были маленькие острые шипы. — Как и во всех жилищах, — сказала она, — как у смертных, так и у бессмертных, дом — это жизнь, в нем текущая, а не двери и стены.

Она поднялась и потянулась. Саймон наблюдал исподтишка, пытаясь сохранять нахмуренный вид, хотя ее грациозные движения заставляли болезненно трепетать его сердце.

— Мы продолжим игру завтра, — сказала она. — Мне кажется, ты кое-чему научился, хоть сам этого не замечаешь. У шента могут учиться даже судходайя, Сеоман.

Саймон знал, что ей наскучила игра, и что пора уходить. Он старался не задерживаться дольше положенного времени. Он терпеть не мог, когда ситхи проявляли к нему доброту и понимание, какое проявляют к несмысленышу-зверьку, который не умеет себя вести иначе.

— Мне пора, Адиту.

Она не предложила ему остаться. Злость и сожаление, и еще какое-то физическое ощущение неудовлетворенности боролись в нем, когда он кратко поклонился, повернулся и направился к выходу среди благоухающих цветов. Дневной свет пробивался через розово-оранжевые стены, как будто они находились в самой сердцевине заката.

Он постоял немного перед домом Адиту, глядя вдаль через переливающуюся разными цветами пелену водных брызг, извергаемых маленьким фонтанчиком у ее двери. Долина была золотисто-коричневой, ее прорезали полоски покрытых темной зеленью холмов и изумрудных полей. Джао э-Тинукай был живым воплощением контраста между солнцем и дождем. Как и в любом другом месте, здесь были скалы и зелень, деревья и дома. Но здесь были еще ситхи, те, кто живет в этих домах, и Саймону было совершенно ясно, что он никогда их не поймет. Саймон теперь уже осознавал, что он так же не способен понять то, чем полон Джао э-Тинукай, как непостижима та скрытая, тайная жизнь, что проходит в черной земле под этим безмятежным травяным покровом. Он уже выяснил, насколько мало он понимает во всем этом, когда попытался бежать, после того как услышал приговор к пожизненному заключению среди ласковых тюремщиков.