Завоеванная любовь - читать онлайн книгу. Автор: Аманда Маккейб cтр.№ 4

Как возмутились бы надменные строители, увидев вновь прибывших, которые собирались вселиться в этот рай. Две чопорные англичанки и громогласный младенец. Хотя Калли еще и графиня. Талия вынуждена была признать, что здесь красиво и вполне в духе любимой семейством Чейз классики. Карета катила по серповидному изгибу улицы мимо безукоризненно чистых лестниц подъездов и строгих колонн. Здесь царили респектабельный покой и тишина, прекрасное место для Каллиопы.

— Здесь можно гулять по утрам. — Каллиопа указала на огромный луг, прямо напротив домов. — Это знаменитые Кресн-Филдс.

Талия посмотрела из окна на проходившую по улице леди в расшитом желтом спенсере и модной экстравагантной шляпе, украшенной перьями, которая вела на поводке собачку. Широкие поля шляпы сбоку не позволяли видеть ее лицо и прикрывали даже лицо ее спутника. Всего лишь миг, и карета покатила дальше, но Талии показалась знакомой фигура высокого спутника дамы, промелькнули широкие покатые плечи, обтянутые модным синим сюртуком. Знакомый? Но карета уже проехала мимо и остановилась перед подъездом в конце дуги. Ливрейный лакей сбежал по ступеням навстречу прибывшим, а позади лакея показался муж Каллиопы.

Камерон де Вер, граф Уэствуд, был прекрасной парой для сестры, так считала Талия. Оба темноволосые, красивые, добросердечные, оба увлечены изучением античной истории. Камерон обладал прекрасным чувством юмора и умел рассмешить жену, когда она проявляла серьезность, таким образом, они уравновешивали друг друга. И безусловно, были самой счастливой парой на свете.

Лицо Кэма, обычно веселое и улыбающееся, было непривычно озабоченным, когда он помогал жене выйти из кареты.

Талия держала на руках Психею, глядя, как муж с женой обнялись, не обращая внимания на прохожих. Он прижал ее к себе и держал бережно, как драгоценную хрупкую старинную вазу, а она прильнула к нему и положила голову ему на плечо.

Талия остро ощутила свое одиночество. Как они подходили друг другу, как две половинки старинной монеты.

Но нет времени, чтобы себя жалеть. И бесполезно желать того, чего нет. Лакей помог ей спуститься на тротуар, и она передала Психею няне, следовавшей вместе с другими слугами во второй карете.

— Талия! — воскликнул радостно Камерон, целуя ее в щеку. — Ты прелестно выглядишь, сестренка! Кажется, тебе подходит воздух Бата.

Талия засмеялась, а Каллиопа шутливо хлопнула его по руке.

— Она цветущая и хорошенькая, не то что твоя бедная женушка, бледная и больная.

— Нет, дорогая, — запротестовал Камерон, — ты моя греческая роза. А теперь, прекрасная роза, позволь показать тебе твой будуар.

Он подхватил Каллиопу на руки и понес в дом по лестнице с покатыми ступенями под классическим фронтоном. И хотя Калли протестовала, Талия видела, что она устала и нуждается в помощи. Талия взяла коробку, оставленную лакеем на тротуаре, и пошла следом.

В холле было прохладно и царил приятный полумрак после яркого солнца. Пахло свежими цветами и лимонной мастикой. За Камероном они прошли через арку во внутренний холл. Из него вела лестница на второй этаж. Откуда-то доносился громкий протестующий плач Психеи.

Камерон внес жену в гостиную, где стены были обиты золотистым Дамаском. Пышные портьеры, мебель, обтянутая шелком кораллового цвета, стулья и диваны группировались вокруг чайного стола, уже накрытого для прибывших.

У окна стояли фортепьяно и арфа. Талия подошла, разглядывая музыкальные инструменты. Потом бегло пробежала пальцами по клавишам.

— Неплохо звучит. Могу по вечерам поиграть для вас, я выучила много новых песен в Италии.

— Я обожаю твою игру, дорогая, — обрадовалась Каллиопа, принимая чашку из рук мужа и жестом отказываясь от его попытки укутать пледом ее ноги. — Но ты заслужила большей аудитории. Прекрасная гостиная. Можно устраивать вечера игры в карты или музыкальные, как только обзаведемся знакомыми в Бате.

— Тебе надо отдыхать, — в один голос произнесли Камерон и Талия, и оба рассмеялись.

Кэм продолжил:

— Помни, что сказали доктора. Полный отдых и каждый день принимать ванны.

Она отмахнулась нетерпеливо:

— Ей-богу, вы такой подняли шум, как будто я заявила, что собираюсь переплыть на лодке Ла-Манш. Талии надо развлекаться, и небольшие приемы никому не повредят, ведь она ради нас покинула Италию.

— Я не могла тебя оставить одну, Каллиопа. И я здесь, чтобы помочь тебе поправиться. — Талия сняла шляпу и посмотрела в окно, на случай если мимо пройдет высокий мужчина в голубом костюме, который показался ей знакомым. Очевидно, вновь разыгралось воображение.

Марко швырнул шляпу на ближайший столик, бросился в кресло и хмуро уставился на удлиняющиеся тени на полу, натертом до блеска. Гостиница «Уайт Харт» была в это время дня пустынна, все разошлись по своим комнатам, готовясь к вечерним концертам и балам. Даже в коридорах и холлах не было видно привычной суеты.

Он был далек от спокойствия с тех пор, как приехал в Бат, этот белый город на холмах. Он слышал раньше, что Бат скучен, но весьма респектабелен. Марко нашел, что лекции по философии и Гранд-Бювет вполне привлекательны. Хотя в белом городе прятались люди с темным прошлым. Он провел здесь неделю, пытаясь подружиться с леди Ривертон, войти к ней в доверие, подобраться к ее сейфу и документам, так тщательно охраняемым на ее вилле на окраине города. Спрятаны ли там сокровища из Санта-Лючии? Пока от общения он получил лишь головную боль от ее непрерывной трескучей болтовни.

А в поисках не продвинулся ни на шаг.

— Maledetto [1] , — пробормотал он. — Глупец. — Он был глупцом, рассчитывая на свой шарм и умение льстить. Леди предпочитала грубую силу наемных злодеев.

Впрочем, она, казалось, была им очарована и с восторгом принимала его общество. Теперь надо срочно придумать другой план действий.

Мало того что он оказался глупцом и ничего не добился, он тратил время на женщину, которую презирал. Когда леди Ривертон брала его за руку и жеманно заглядывала в глаза, он видел перед собой не ее смуглое лицо, обрамленное каштановыми локонами, а голубые дразнящие глаза Талии. Глаза, голубые, как безоблачное небо, которое могло вдруг стать штормовым, когда она сердилась на него. Или жемчужно-серыми в свете свечей. Со времен своей юности он ни разу не был в таком восхищении от женской красоты. Со времен Марии. Бедная Мария, такая красивая и такая несчастная в любви.

Он лишь короткий период времени был знаком с Талией Чейз, но ее красота, ум, художественная натура и темперамент его покорили. Если бы она знала, на что он готов пойти сейчас, ее голубые глаза блеснули бы презрением. Безусловно, она предпочла бы бой с открытым забралом.

Его старые друзья в Неаполе и Флоренции, разделяющие мечты о независимости Италии, тоже предпочли бы открытый бой, но он еще упрямо надеялся.