Нечаянный поцелуй - читать онлайн книгу. Автор: Сара Беннет cтр.№ 19

– Но, матушка…

– Ступай, Раф. Котята Рейвен никуда не денутся. Поешь и вернешься к ним.

Мальчик надул губы и нехотя пошел искать Агету. Тогда Генрих начал перекладывать котят из ладоней в их теплую корзину у жаровни. Кошка ревностно наблюдала за его действиями, после чего принялась вылизывать детенышей языком, смывая оскорбительный для ее обоняния запах.

Еще мгновение Дженова продолжала смотреть на него в молчании, на прядку волос у него на лбу, жесткую, небритую линию щеки и изгиб твердого рта. Было не так уж плохо увидеть Генри в совершенно ином свете, однако обольщаться на этот счет не стоило. Он не мог измениться за одну ночь только потому, что они стали любовниками. Дженова сознавала, что Генри может стать подходящим мужем для нее и превосходным отцом для Рафа. Размышления на эту тему грозили головной болью.

– Нужно было отправить Рафа ко мне, Генри, чтобы он тебе не докучал.

– Он мне не докучал.

Дженова попыталась прочесть его мысли, но он все еще возился с котятами. Наконец осторожно положил последнего в корзину. Поддавшись искушению, Дженова все же откинула с его лба непослушную прядь. Он вскинул на нее глаза с удивленной улыбкой и обхватил рукой, чтобы привлечь к себе. От него исходило тепло и терпкий мужской запах. Этого оказалось достаточно. Пробудившееся желание заставило ее поежиться.

– Замерзла? – спросил Генри.

– Немного.

Генрих поднялся и заключил ее в объятия. Дженова затаила дыхание. Они были одни в конюшне, и тишину нарушало лишь ржание лошадей, но в любой момент мог кто-нибудь войти. Разве ее репутация, ее положение ничего для нее не значат? Слуги Ганлингорна, особенно Агета, придут в ужас, если узнают, что их хозяйка обзавелась любовником. А Алфрик? Что скажет он? Все вдруг как-то усложнилось.

– Что будем делать, Генри? – прошептала она.

Генрих погладил ее по щеке длинным пальцем с такой же нежностью, с какой обращался с котятами.

– Все пойдет своим чередом, милая, вот увидишь.

– Ты это точно знаешь?

– Похоть, в конце концов, перегорит.

Дженова очень в этом сомневалась. Прежде сладострастие ее не поражало. Она никого не желала так сильно, как Генри. Но, может, он прав. Может, все это пройдет так же быстро, как и возникло. Как туман исчезает от дуновения морского бриза. Генрих знает, что говорит. У него на сей счет большой опыт.

Его теплые настойчивые пальцы гладили теперь ее шею. Она прильнула к нему и подняла лицо. Он поцеловал ее. В морозном воздухе от их дыхания поднимался белый пар. Ее вновь охватил жар нетерпения, который владел ею вчера. Безумие. Чистое безумие.

– Ты придешь ко мне попозже?

Генрих улыбнулся:

– Как только пожелаете, миледи.

Дженова снова его поцеловала, гадая, найдет ли в себе силы от него оторваться. Потом отпрянула, освободившись из его объятий, и побежала к башне.

В Ганлингорне ожидалось прибытие лорда Болдессара с семьей. Дженова устраивала в их честь пир. Они должны были остаться в замке на ночь, а наутро уехать к себе. Событие это было запланировано давно, к большому неудовольствию Генриха. Будь на то его воля, он бы их на порог не пустил. Даже погода благоприятствовала этому событию. День выдался ясный и солнечный, будто назло Генриху.

В такой день они с Дженовой могли бы проскакать верхом многие мили. Только он и она. Могли бы вернуться в башню Адера, чтобы заново пережить первый опыт, вместо того чтобы потратить время на Болдессаров. Дженова и без того уже потеряла два дня на приготовления. Она без устали хлопотала, заботясь о блюдах и напитках, о развлечениях, превращая жизнь слуг в муку. Генрих почти ее не видел.

За исключением одной весьма интересной встречи в кладовой.

Вспомнив о ней, Генрих удовлетворенно улыбнулся. Он случайно наткнулся на Дженову в этом уединенном месте, пропитанном благовониями и уставленном сиропами и консервами, со свешивающимися с вбитых в потолок крючьев сухими пучками розмарина, шамбалы и полыни. На полках вокруг стояли горшочки и баночки с такими зимними снадобьями, как белая шандра, смешанная с медом, от кашля и гусиный жир от обморожений.

В комнате было прохладно и тускло. На столе, за которым работала Дженова, горела свеча. Ее пламя чуть подрагивало. Дженова в платье с закатанными рукавами перетирала пестиком в ступке сухие цветы ромашки.

Некоторое время Генрих просто смотрел на нее, наслаждаясь движением мускулов ее рук и плеч, подрагиванием груди и тихим бормотанием, которым она сопровождала свои усилия. Воздух там был прохладным и сухим, однако Накидку она не надела, голову не покрыла вуалью, и волосы толстой косой спускались до бедер.

– Что ты делаешь, милая?

Хотя его голос прозвучал тихо, она вздрогнула и повернулась в его сторону.

– Генри? – Она провела рукой по лбу, словно догадывалась, что имеет растрепанный вид. К ее влажной коже прилипли завитки волос, делая ее разгоряченной и очаровательной. – Я готовлю лекарство для лорда Болдессара. Алфрик говорит, что его отец страдает от мучительных головных болей.

Смерив его неуверенным взглядом, Дженова отвернулась.

Генрих полагал, что знает о причине больной головы Болдессара – его давил тяжелый груз совести, – но ничего не сказал. Он позволил ей еще немного поработать, а себе – полюбоваться ее красотой, затем сдвинулся с места. Она повернула к нему голову, чтобы узнать, что он задумал. Когда его руки обвились вокруг ее талии, в ее глазах промелькнуло сомнение.

Он начал щекотать носом ее шею, покрывая поцелуями нежную, чувствительную плоть, мягко сдувая прочь тонкие завитки волос. Ахнув, она прильнула к нему спиной и тотчас забыла о пестике и ступке, едва его ладони легли на ее грудь и нащупали сквозь шерстяную ткань твердые соски.

– Кто-нибудь может войти, – прошептала она томно и, повернув к нему лицо, лизнула в ухо.

– Надеюсь, не раньше, чем я удовлетворю тебя, – сказал Генри, подняв ее юбки.

Его пальцы заскользили вниз по стройным ляжкам, пока не нашли место их соединения, теплое и влажное, сказавшее ему о ее готовности.

– Генри, – выдохнула она, изогнувшись. Он еще глубже ввел пальцы в ее лоно, лаская чувствительный бугорок. Дженова задрожала и положила голову ему на плечо. – Генри, – снова прошептала она.

– Тише, милая, – пробормотал он, прижимаясь губами к ее волосам. – Расслабься и насладись тем, что я могу тебе дать. Позволь себе почувствовать…

Ее тело двигалось в одном ритме с его пальцами. Прислушиваясь к звукам за пределами кладовой, Генрих довел ее до экстаза и крепко сжал, когда, содрогаясь в его руках, она закричала.

Его тело ныло, требуя собственной разрядки, но он не обращал на это внимания, нежно целовал ее в губы, давая возможность перевести дух. Ему было достаточно видеть, как она наслаждается. Впервые в жизни он довольствовался тем, что давал, ничего не получая взамен.