Бой бес правил - читать онлайн книгу. Автор: Антон Мякшин cтр.№ 61

— Ночью, говорят тебе.

— А что ж выстрелов не слышал? Неужели так крепко спал?

— А не было выстрелов, — пожал плечами Филимон. — Штурм прошел без единого выстрела. Героическая дивизия обезоружена. Командный состав сидит в подвале, а рядовые бойцы — там же, где и остальные военнопленные, — в помещении старого зоопарка… — он хихикнул, — в вольерах и клетках.

— Ничего себе… А откуда эти «остальные военнопленные»? Что кроме моей дивизии кто-то еще попался?

— А как же. Первая Конная армия. Мы ее по дороге прихватили. Представляешь, идем себе Ближне-Камышинск. перехватывать, а тут на горизонте снежная пыль столбом. И кони ржут как сумасшедшие… Ну, чтобы крюка лишнего не давать, погнали мы их перед собой, впустили в город, сами следом вошли и уж всех сразу повязали. Время, понимаешь, экономили…

— Нам… Мы — это кто?

— Легион Черного Барона! — отчеканил Филимон.

Мне что-то поплохело. Вот и воюй с таким противником. Боевую мою дивизию без единого выстрела захватили. Первую Конную армию расколошматили походя, ненароком — только потому что она по дороге попалась. А Анна? А Карась и Огоньков? Им, наверное, досталось… Не могли же они сдаться в плен без всякого сопротивления?

— Да ты не волнуйся! — Приобняв за плечо, Филимон вел меня к городу. — Главное — не волнуйся. Волноваться тебе вредно. С твоими драгоценными людишками ничего не случилось. Пока… Живы-здоровы, чего и тебе желают. Все идет по плану. Эффект двукратных перемещений в параллельный мир налицо. Черный Барон почти уже и не сердится на тебя. Еще один разик осталось прокатиться тебе, Адольф, на Кристалле. Полное слияние личностей. А там и финальная схватка с Бароном. Врежет он тебе по сопатке, признаешь себя побежденным — и готово дело. Поедешь обратно в контору. Нервишки подлечишь. Я тебе премию выпишу за ударный труд. Отпуск, само собой, за счет организации. Ну почетная грамота и благодарность в личное дело. Расслабься!

Как-то не получалось у меня расслабиться. И лязг винтовочных затворов за спиной, вкупе с пыхтением и многоногим топотом моих конвоиров, комфорта нашей прогулке явно не добавляли. Зато Филимон выглядел веселее некуда. Посвистывал что-то, весело поглядывал вокруг.

Довольно быстро мы вошли в город, конвоиры мои остались на блокпосту, что меня несказанно порадовало.

Да, город… Первый раз я шел по улицам Ближне-Камышинска. Вчера как-то недосуг было заглянуть… Следов сражения заметно не было. Как, впрочем, и мирного населения. Маршировали по мостовым возглавляемые офицерами отряды пехотинцев; блестели обнаженные сабли, сверкали примкнутые штыки, денщики и распоясанные рядовые драили стеклянные витрины магазинов, развешивали разноцветные флажки и бумажные китайские фонарики. Дворники с начищенными бляхами спешно засыпали сточные канавы мерзлой землей и втыкали через каждые два метра спиленные в соседнем лесу елочки. На окнах домов развевались флаги (черный козлиный череп на красном фоне) — Филимон мне тут же объяснил, что это личный герб Барона.

— А где население? — спросил я.

— По домам сидят. Строжайше запрещено появляться на улице. Ну сам понимаешь, запах от народа, грязь, окурки всяческие и огрызки…

— Красиво у вас, — помолчав, проговорил я.

— Барон порядок любит, — кивнул Филимон. — Кстати, ты бы причесался. И помылся. И одежду бы сменил. И душ бы принял с ароматическими притираниями. Попахивает, извини, от тебя.

— Мы к Барону идем? — догадался я.

— Точно.

— Переживет меня и немытого, — проворчал я. Филимон взглянул на меня косо, но возражать не стал. Должно быть, вспомнил о моих припадках агрессии.

Свернув на следующем повороте, я неожиданно увидел под ногами не булыжники мостовой, а мягкие ковровые дорожки, тянущиеся вдоль по улице насколько хватало перспективы. В воздухе стоял удушливо-приторный запах; я потянул носом и выяснил, что ароматы исходят от стен домов, густо натертых белилами, румянами и розовым маслом. Кружащиеся над домами вороны оглашали окрестности торжествующим карканьем. Откуда столько ворон?

— Приближаемся, — шепнул мне Филимон. — Вороны о нас уже сообщили Барону. Умнейшие и деликатнейшие птички. Новая порода, выведенная лично Черным Бароном. Разговаривают на пяти языках, включая арамейский и древнегреческий, гадят исключительно в специально отведенных для этого местах и только по команде «на оправку становись!». Как я уже говорил, Барон прежде всего ценит порядок и чистоту. Кстати, ты это… не дерзи, а веди себя прилично. Барон кроме порядка еще и смирение любит.

— А если у меня чапаевский припадок начнется? — осведомился я. — Если я вдруг почувствую непреодолимое желание разнести в клочья эту парфюмерную лавку?

— И думать не смей! — испугался Филимон. — Забыл, кто у нас тут VIP-персона преисподней? Постой-ка… Я вот для тебя захватил…

Он сунул мне в руку колбочку с розовыми пилюлями.

— Яд? — осведомился я. — На случай провала? — Типун тебе на язык! — Филимон поплевал через правое плечо. — Успокоительное для невротиков! Еще не хватало, чтобы ты при Бароне надебоширил… Прими одну пилюльку.

— И не подумаю… в гробину шашкой перемать!

— Припадок?! — схватился за сердце Филимон. Какая-то ворона спустилась пониже и кружилась теперь прямо над моей головой.

— Да ладно, шучу…

— Забыл предупредить. Черный Барон шуток тоже не любит.

— Какой он привереда, это ваш Барон, — проворчал я и, взглянув вверх, плюнул в ворону, явно подслушивавшую разговор. Возмущенно каркнув, крылатый шпион взмыл под облака и оттуда пронзительно обругал меня самыми грязными словами, какие только нашлись в пяти языках, включая арамейский и древнегреческий. — А что он еще не любит? — поинтересовался я.

— Много чего, — задумался Филимон. — Неподчинения не любит, грубости не любит, зубной боли, ирисок, чеснока, касторки… когда громко разговаривают, портят воздух и курят в его присутствии. И 'глупых вопросов тоже терпеть не может. А главное — ненавидит пение шарманки. Прямо в бешенство приходит, когда услышит шарманку.

— С чего это такое странное отношение к шарманкам? — удивился я. — По-моему, вполне безобидный инструмент. Было бы понятно, если бы Барон не переносил спаренные пулеметы или базуки. А шарманка? Ну кому может навредить песенка вроде: «А-ах, майн либе Августин, Августин, Августин…»

Небо над нами взорвалось вороньим карканьем.

— Тихо! Тихо! — зашипел Филимон. — С ума сошел? Замолчи немедленно…

— Да ладно тебе…

— И так проштрафился, еще и хочешь дополнительное неудовольствие у Барона вызвать? Смотри, наябедничает начальству, улыбнется тогда тебе и премия и отпуск… Кажется, утихли… — проговорил он, задрав голову. — Ну, Адольф, с тобой не соскучишься.

— А все-таки, — помолчав, спросил я. — Что там про шарманки?

— Дальний предок Барона, —неохотно пояснил Филимон, — Фридрих фон Опельгерцхайзен был нищим бранденбургским шарманщиком. Люто ненавидел свою профессию, всю жизнь до глубокой старости прожил в бедности, голоде и холоде… Пока не нашел случайно лабораторию чернокнижника с подробно записанными инструкциями по применению зелий, артефактов и заклинаний, в коей лаборатории и просидел, изучая манускрипты, ровно сорок пять лет. С тех пор нелюбовь к звукам шарманки в роду Барона передавалась из поколения в поколение. Как, впрочем, и множащееся из года в год колдовское наследие. Кстати, замок, который, только-только овладев знаниями чернокнижника, захватил Фридрих, назывался Чшапаефф. Представляешь, какое совпадение!