Невероятные будни доктора Данилова: от интерна до акушера - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Шляхов cтр.№ 130

— Здравствуйте, кто из вас Генварская?

— Я, — отозвалась брюнетка, захлопывая книгу и садясь на кровати.

Блондинка продолжала беседу, никак не отреагировав на появление Данилова.

— Меня зовут Владимир Александрович, я буду давать вам наркоз.

— Ой, а вы ничего не перепутали? У меня был другой анестезиолог, милый такой дядечка. Анатолий Никитич…

— Анатолий Николаевич. Он приболел, поэтому сегодня вами буду заниматься я. Возражений нет?

— Нет, конечно.

— Тогда начнем!

Данилов переставил стул, стоящий у окна к кровати своей пациентки. Та начала развязывать пояс на халате.

— Подождите пока, — остановил ее Данилов. — Сначала мы с вами побеседуем.

Он сел и первым делом спросил:

— К операции как, готовы?

— Не ужинала и не завтракала. Только стакан воды на ночь и стакан утром. Негазированной…

— Это хорошо, — похвалил Данилов. — А как общий настрой?

— Бодрый.

— Превосходно, Светлана Максимовна. Тогда перейдем к вашему прошлому. Чем болели раньше?

— Детские инфекции. Ангины. Оэрзе. — Пациентка виновато улыбнулась, словно сожалея о том, что больше никаких заболеваний назвать не может.

— Больше ничего?

— Нет.

— Операции были?

— Гланды вырезали в семь лет.

— Аллергия? Непереносимость к лекарствам?

— Нет, ничего…

Выяснив все, что ему было нужно, Данилов перешел к осмотру. Все было нормально. Слегка учащенный пульс можно было отнести за счет обычного предоперационного волнения.

— Вам про операцию рассказали? Что произойдет и как…

— Да, да! — закивала пациентка, натягивая халат. — Разрежут, посмотрят и будут решать, как и что именно удалять.

Очень важно заранее подробно обсудить с пациентом операцию, а также возможные риски и осложнения. Неплохо, чтобы пациенты имели представление о продолжительности восстановительного периода после операции. Это помогает правильно спланировать распорядок жизни.

— Хорошо, Светлана Максимовна. — Данилов встал. — Промоем вам для надежности желудок, сделаем укол и повезем в операционную. Не отлучайтесь, пожалуйста, из палаты.

— А я договаривалась с Александром Николаевичем, чтобы мне желудок шлангом не промывали, — заволновалась Генварская. — Я его сама промою, при помощи воды из-под крана и двух пальцев. Я пробовала однажды проглотить шланг на гастроскопии, но не смогла. Потеряла сознание.

— А вы хорошо промоете? Как минимум троекратно? Данилов предпочитал делать промывание желудка по правилам — с зондом, но настаивать не стал. Если пациентка ничего не ела более двенадцати часов, то можно обойтись и упрощенным вариантом.

— Пять раз промою! — заверила Генварская. — Все будет в лучшем виде. Мне Анатолий Николаевич объяснил, почему желудок должен быть пустым.

— Будь по-вашему, — согласился Данилов. — Только воду пить до тех пор, пока из ушей не польется. И не меньше трех раз!

Оживленную дискуссию он услышал сразу, как только вышел в коридор: в ординаторской отделения гинекологии доктор Подвыготская обсуждала с коллегами подготовку ко встрече Нового года, до которого оставалось всего два дня. Прервав обсуждение на несколько минут, она переговорила с Даниловым по поводу предстоявшей операции, а затем вернулась к праздничной теме.

Данилов спустился в свое отделение, наскоро выпил чашку крепкого кофе, сообщил медсестре Ире перечень того, что потребуется для наркоза, ознакомил ее с планом действий и вместе с ней вернулся в гинекологию за пациенткой.

Подвыготская вместе с ординатором Ниной Полосухиной уже мылась к операции. Рядом с маленькой Ниной высокая и плечистая Подвыготская казалась великаншей. «Неплохой эстрадный дуэт мог бы получиться», — подумал Данилов.

Генварская держалась молодцом: с любопытством смотрела по сторонам, но не истерила и с вопросами не приставала.

— Все будет хорошо, — обнадежил ее Данилов. — Перебирайтесь на стол.

— А я не упаду?

— Мы вас пристегнем, видите, вот этими ремнями.

Вообще-то эластичными ремнями оперируемых фиксируют к столу не для того, чтобы они не упали, а для того, чтобы они не дергались, начав испытывать боль во время операции. Бывает, что обезболивание проходит раньше времени.

Данилов установил пациентке подключичный катетер и влил в него виадрил, препарат для вводного наркоза. Спустя минуту пациентка заснула. Данилов интубировал ее и подключил к аппарату. С минуту понаблюдал за показаниями монитора, измерил давление, поочередно приподнял веки, чтобы посмотреть на зрачки, проверил рефлексы…

К этому времени операционное поле уже было готово — обложено стерильными салфетками. Врачи и операционная сестра ждали команды анестезиолога.

— Можно начинать, — сказал Данилов.

— Спасибо, — оживилась Подвыготская. — Давай, Нина, начинай.

Нина сделала разрез на коже живота пациентки.

— Шире, шире! — посоветовала Подвыготская, стирая тампоном кровь. — Ей лишние два сантиметра в восстановительном периоде роли не сыграют, а работать будем гораздо удобнее. И быстрее.

Нина увеличила разрез.

Когда в операционной ране показался яичник, Подвыготская взяла инициативу в свои руки.

Оперируемая вела себя хорошо — и сердце сокращалось ритмично, и давление держалось на должном уровне.

— Смотри-ка, а тут она приросла, — сказала Подвыготская.

— Или проросла, — ответила Нина.

— Возможно… Таня, дай зонд с желобом…

Сигнал монитора прозвучал настолько неожиданно, что в первую секунду Данилов подумал о поломке. Нет, монитор работал нормально. Отказало сердце пациентки: вместо четких изломов обычных сердечных сокращений, отделенных друг от друга ровной линией, на мониторе высвечивались волны. Словно чья-то неуверенная рука бесконечно выводила букву «Л».

Фибрилляция желудочков — осложнение, угрожающее жизни. Вместо нормального сокращения — хаотические подергивания мышечных волокон. Сердце не бьется, прокачивая кровь, а трепещет, как жабры рыбы, оказавшейся на воздухе. Если фибрилляцию экстренно не прекратить — человек умирает.

Данилов рванулся к дефибриллятору, стоявшему наготове в двух метрах от него. В каждой операционной, в каждом оперблоке непременно должен быть дефибриллятор — переносной или на колесах. Исправный, заряженный или подключенный к сети, полностью готовый к работе. Это несложный прибор, его единственная задача — выдать электрический разряд нужной мощности.

Ира сдернула простыню, прикрывающую грудь пациентки, и отсоединила наркозно-дыхательный аппарат. Данилов пододвинул дефибриллятор к операционному столу, схватил электроды, прикрепленные к П-образным ручкам, и наложил их на грудь пациентки.