Туарег - читать онлайн книгу. Автор: Альберто Васкес-Фигероа cтр.№ 48

– Что ты ищешь в моем лагере? – спросила она, хотя прекрасно это знала.

– Гаселя Сайяха. Ты его знаешь?

– Это мой муж. Но его здесь нет.

Сержант Малик без стеснения разглядывал красивую туарегскую женщину, державшуюся гордо и вызывающе. Она не носила ни покрывала, которое не позволяло бы увидеть лица, ни тяжелых накидок, которые делали бы недоступными постороннему взору ее руки, грудь или ее сильные ноги. Вот уже несколько лет – с тех пор, как он оказался в пустыне, – ему не доводилось видеть вблизи такую женщину, и пришлось сделать над собой немалое усилие, чтобы выкинуть из головы свои мысли и ответить с легкой улыбкой:

– Я знаю, что он не здесь. Он очень далеко. В Тикдабре.

Она затрепетала, услышав столь страшное название, но виду не подала. Нельзя, чтобы кто-то потом говорил, что видел туарегскую женщину испуганной.

– Если ты знаешь, где он, то зачем явился?

– Чтобы защитить вас… Вам придется пойти с нами, поскольку твой муж превратился в опасного преступника, и власти опасаются, что вас растерзает возмущенная толпа.

Лейла чуть было не расхохоталась в ответ на столь наглое заявление и широким жестом показала вокруг.

– Толпа? – повторила она. – Какая еще толпа? На расстоянии двух дней пути в любом направлении нет ни души.

Малик эль-Хайдери ухмыльнулся. Впервые за долгое время он почувствовал себя счастливым и довольным.

– В пустыне новости перелетают по воздуху, – сказал он. – Ты же знаешь. Скоро они сюда заявятся, а нам следует избегать инцидентов, которые могут породить межплеменную войну… Вы пойдете с нами.

– А если откажемся?

– Все равно пойдете. Заставим силой. – Он окинул взглядом присутствующих. – Здесь все? – В ответ на молчаливое подтверждение махнул рукой: – Отлично! Тогда вперед.

Лейла показала вокруг себя:

– Нам нужно свернуть лагерь.

– Лагерь останется здесь… Мои люди будут ждать твоего мужа.

Лейла впервые занервничала, и ее голос слегка задрожал, в нем зазвучала мольба:

– Но ведь это все, что у нас есть!

Малик презрительно рассмеялся:

– Прямо скажем, немного… Но там, куда вы отправляетесь, вам даже это не понадобится. – Он сделал паузу. – Ты же понимаешь, что я не могу передвигаться по пустыне с грузом одеял, ковров и посуды, как какой-нибудь махарреро. – Он подал знак одному из солдат: – Трогайтесь. Али! Останешься здесь с четырьмя солдатами. Ты уже знаешь, как тебе следует действовать, если туарег появится!

Спустя пятнадцать минут Лейла обернулась, чтобы в последний раз взглянуть вниз, на дно крохотной ложбины, на воду гвельты, на свои хаймы и шерибы, на загон для коз и угол около тростника, где паслись верблюды. Это и ее мужчина – вот и все, чем она владела в жизни, не считая сына, которого несла на руках, и ей стало страшно, что она больше не увидит ни своего дома, ни мужа. Она повернулась к Малику, который остановился рядом с ней.

– Что тебе на самом деле нужно от нас? – поинтересовалась она. – Я никогда не видела, чтобы женщин, стариков и детей использовали в мужских разборках… У твоей армии так мало сил, что в борьбе с Гаселем ей понадобились мы?

– У него есть кое-кто, кого мы желаем заполучить, – прозвучало в ответ. – А теперь и у нас есть кое-что, что ему нужно… Мы пользуемся его методами, и пусть скажет спасибо, что мы не перерезали горло никому из спящих. Мы предложим ему сделку: одного человека в обмен на всю семью.

– Если этот человек был его гостем, он не сможет ее принять. Наш закон это запрещает.

– Ваш закон уже не существует! – Малик эль-Хайдери уселся на камень, закуривая сигарету, в то время как колонна солдат и пленников начала спуск с каменистого холма в сторону равнины, где ждали автомашины. – Ваш закон, принятый туарегами для удобства исключительно туарегов, не имеет силы перед национальными законами. – Он выпустил струю дыма в лицо женщине. – Твой муж не захотел понять это по-хорошему, и теперь наша задача объяснить ему это по-плохому. Нельзя поступать так, как поступил он, потому что, дескать, ваш обычай это позволяет и пустыня слишком велика. Когда-нибудь он вернется и должен будет понести наказание. Если он хочет, чтобы его жена и дети оказались на свободе, то ему придется сдаться, чтобы его судили.

– Он никогда не сдастся, – убежденно заявила Лейла.

– В таком случае тебе следует свыкнуться с мыслью о том, что ты больше никогда не будешь свободной.

Она не ответила, устремив долгий взгляд в ту точку тростника, где, как ей было известно, прятался негр Суилем, а затем, словно навсегда распростившись со всем своим прошлым, повернулась и начала спускаться вслед за своей семьей.

Малик эль-Хайдери докуривал сигарету и жадно следил за плавным покачиванием бедер женщины. Наконец он с досадой отшвырнул окурок и не спеша двинулся за ней.

Гасель что-то увидел, как только забрезжил дневной свет, решив, что зрение его обманывает, однако по мере приближения все больше убеждался в том, что это было что-то, он не знал что, но оно выделялось на поверхности, лишенной какой-либо неровности.

Солнце начало припекать, и мужчина понял, что пора прервать движение и разбить лагерь, не дожидаясь, пока верблюдица, хромавшая с полуночи, рухнет окончательно. Однако любопытство оказалось сильнее, и он принудил животных сделать еще одно усилие, позволив им остановиться в километре от цели.

Натянул полог над животными и человеком, который был всего лишь мертвым грузом, проверил, все ли в порядке, и пешком, не торопясь, двинулся дальше, стараясь не волноваться и не расходовать скудные запасы сил, несмотря на желание броситься бежать и поскорее добраться до места.

В двухстах метрах у него уже не оставалось сомнений: белое пятно, выделявшееся на фоне белой равнины, оказалось мумифицированным и почти нетронутым, благодаря сухости атмосферы, скелетом большого верблюда с уздечкой.

Он рассмотрел его вблизи. Огромные зубы скалились в печальной улыбке смерти, из глазниц исчезли глаза, а несколько прорех в шкуре демонстрировали абсолютную пустоту нутра.

Верблюд лежал на коленях, вытянув шею на песке, и смотрел в ту точку, откуда пришел Гасель, то есть в сторону северо-востока, а значит, он прибыл с юго-запада, потому что верблюды, умирая от жажды, всегда устремляются к пункту следования – своей последней надежде.

Гасель не знал, радоваться ли ему или огорчаться. Это был скелет мехари, хоть что-то нарушило однообразие пейзажа, сопровождающего их вот уже несколько дней, но если он издох здесь, стало быть, за его спиной не существует никакого намека на воду.

Хромая верблюдица скоро околеет тут же, неподалеку, и тоже превратится в мумию с пустыми глазницами. Каждый из них обозначит середину пути. Мертвые, они соединили север с югом «пустой земли» Тикдабры.

В таком случае на что остается надеяться ему, Гаселю, которому приходится следовать дальше с двумя истощенными верблюдами и человеком, отказавшимся от борьбы, в котором лишь ему с трудом удавалось поддерживать жизнь?