Ловец душ - читать онлайн книгу. Автор: Аарон Дембски-Боуден cтр.№ 48

— Ты что-то видишь? — прошептал Эдсан.

— Нет. Зато слышу.

И в эту секунду Эдсан тоже услышал. Может, услышала и девчонка, потому что она снова застонала. И заработала пощечину от Миррика, который, все еще в крови, сидел позади. Новые ноты вплелись в утихающий вой генераторов. Что-то ритмическое. Металлическое кланк-кланк-кланк-кланк… Эдсан даже не мог понять, на что это похоже. В голове всплыло единственное сравнение, пробившееся сквозь нарастающую панику. Как шаги великана. Когда минуту спустя он узнал правду, то ужаснулся тому, насколько верным было его сравнение.

Индрига поднял дробовик:

— Кто-то идет сюда.

— За ней?

Эдсан сглотнул. Тихая сосредоточенность Индриги действовала ему на нервы. Плохо. Может, стоит бросить девчонку и убраться отсюда?

— Индри… Они пришли за девкой?

Эвридика заговорила в первый раз с тех пор, как ее схватили. Облизнув распухшие губы, пленница прошипела, вложив как можно больше яда в свои слова:

— Нет. Он пришел за вами.

Один из сыновей Императора всегда отличался от своих братьев.

Поворот судьбы, которому суждено было привести к гибели человечества, отнял двадцать потомков Императора у их генетического отца. Выращенные в инкубаторах, созданные мастерами-генетиками в гигантских подземных лабораториях Терры, они должны были воплотить самые лучшие и благородные черты человеческой расы и стать символом человеческого совершенства.

Их взлеты и падения запечатлены в многочисленных мифах и в тысячетомных имперских хрониках. Эти истории были забыты большинством смертных за десять тысячелетий существования Империума, заперты в хранилищах Инквизиции или настолько искажены временем, что правда стала неотличима от лжи.

Хотя однажды всем двадцати сыновьям суждено было воссоединиться со своим отцом, отправившимся покорять звезды в Великом Крестовом Походе, девятнадцать из них выросли под опекой дурных или достойных наставников. Их инкубационные капсулы пронзили небо двадцати миров. Двадцать планет стали им домом и покорились богоподобным существам, которые выросли и начали вершить судьбы приютивших их миров.

На Кемосе, фабричной планете, загрязненной так сильно, что ее небеса окутал ядовитый оранжевый смог, примарх Фулгрим выдвинулся из рядов рабочих и служащих и стал повелителем ее крепостей-фабрик, провозгласив новую эру богатства и процветания.

На Калибане суровый примарх по имени Лев вырос и возглавил рыцарские ордена в достославном крестовом походе против нечисти, терроризировавшей леса его родного мира. На Фенрисе ходят легенды, что примарх Леман Русс был усыновлен свирепыми волками ледяной планеты, а затем стал верховным королем тамошних диких кланов.

На безымянной планете, чье имя давно затерялось в глубинах истории, примарх Ангрон вырос рабом в темной яме. Его заковали в цепи правители этого на первый взгляд цивилизованного мира. Опыт кровавого взросления навеки изменил примарха, превратив в чудовище.

К лучшему или к худшему, но каждый из сыновей Императора рос под чьей-то опекой, воспитанный наставниками, учителями, друзьями или врагами. Лишь один из примархов взрослел в полном одиночестве, скрытый от людских глаз. У него никогда не было ни руководителя, ни старшего товарища.

Со временем он стал известен под именем, которое дал ему отец: Конрад Курц. Но для жителей Нострамо, планеты, вечно погруженной в ночную тьму, он не был — по крайней мере поначалу — человеческим существом. И там у него никогда не имелось человеческого имени.

Ребенок, обреченный на жизнь дикого зверя в тени человеческих городов. Он рылся в мусоре на бульварах и улицах столицы этого мира — Нострамо Квинтус, гигантского мегаполиса, занимавшего большую часть северного полушария. Преступление здесь, как и повсюду на Нострамо, встречалось чуть ли не чаще, чем сама жизнь. Не зная ничего о человеческой морали, кроме тех уроков, что преподали ему городские джунгли, юный примарх взялся за работу. Работу, ставшую делом всей его жизни.

Поначалу деятельность его была довольно скромной, по крайней мере по меркам Имперского законодательства. Мелкие преступники: убийцы, насильники и грабители, гангстеры и рэкетиры, расплодившиеся на темных улицах Нострамо Квинтус, — вскоре начали шепотом передавать друг другу имя. Имя, срывавшееся с дрожащих губ. Ночной Призрак.

Он убивал их. Едва вступив в период отрочества, мальчик, заметив совершавшееся преступление или насилие, бросался на злодеев из теней. Он нападал на них, обуреваемый животной яростью, и разрывал на куски тех, кто паразитировал на своих согражданах. Так проявлялась присущая ему от природы гуманность и желание навести порядок в окружающем мире.

Юный бог отлично понимал, что такое страх, глубинный и первобытный. Возможно, понимал даже слишком хорошо. Он научился использовать страх и убедился, что люди, охваченные ужасом, становятся куда податливей и послушней. На этих черных улицах он заучил уроки, сформировавшие впоследствии его легион. Человечество не нуждалось в доброте, в понимании и доверии для того, чтобы двигаться дальше по пути прогресса. Люди не подчинялись закону и порядку из альтруизма или из стремления к общему благу.

Они покорялись навязанным обществом законам из страха. Нарушение закона влекло за собой правосудие. А правосудие означало кару.

И он стал этой карой. Он стал угрозой законного возмездия. В чуть рассеявшемся рассветном сумраке Ночной Призрак выставлял на всеобщее обозрение самых известных преступников. Распятые, с выпущенными кишками, они были прикованы цепями к стенам общественных зданий или украшенным золотом дверям дворцов богатейших криминальных боссов и глав корпораций. Он всегда оставлял их лица нетронутыми, искаженными гримасами боли и мучительной агонии. Ночной Призрак знал, что застывшие взгляды его жертв пробудят больше ужаса и сострадания в сердцах их напуганных сограждан.

Прошли годы, и погибли еще многие. Вскоре бледные и хищные руки Ночного Призрака протянулись в высшие слои общества, выдергивая по одному главарей банд, организаторов и чиновников, стоявших у истоков коррупции. Страх, переполнивший улицы, навис теперь над дворцами богачей и правителей.

И пришла власть закона. Мир и согласие под угрозой наказания. Порядок, выстроенный на страхе.

В хрониках Восьмого легиона говорится, что, когда Император прибыл на Нострамо, он сказал своему потерянному и вновь обретенному сыну такие слова: «Конрад Курц, пусть сердце твое успокоится, ибо я пришел за тобой и собираюсь забрать тебя домой».

Ответ примарха также известен: «Это не мое имя, Отец. Я — Ночной Призрак».

Возможно, если бы основатель Восьмого легиона вырос в ином мире и усвоил иные уроки, его сыны стали бы более типичными Астартес, не похожими на тех одержимых, в каких они превратились к началу сорок первого тысячелетия. Но сыны Ночного Призрака помнили все заветы своего генетического отца и пронесли его правду сквозь века.