Поморский капитан - читать онлайн книгу. Автор: Иван Апраксин cтр.№ 16

– Я буду хорошим мужем вашей дочери, капитан Нордстрем, – говорил штурман. – И вы, госпожа Ловийса, не беспокойтесь, я никогда не обижу вашу Ингрид.

Мать смущенно опускала взгляд, не зная, что сказать, а отец был прямолинеен, как всегда.

– Ингрид шестнадцать лет, – сказал он сурово, поджав тонкие губы.

– Хороший возраст, – отозвался гость безмятежным тоном. – Большинство девушек выходят замуж именно в шестнадцать лет. Разве не так?

– Я сказал, что ей шестнадцать лет, Хаген, – продолжил отец, – не потому, что она кажется мне слишком молодой, а потому что вы кажетесь мне неподходящим ей по возрасту. Сколько вам лет? Наверняка ведь больше сорока.

Хаген усмехнулся, пригладил рукой свои редеющие кудри на голове.

– Тридцать восемь, – ответил он. – Я старше вашей дочери на двадцать два года. Не так уж много, капитан Нордстрем, согласитесь. И если позволите спросить, а вы сами старше вашей супруги на сколько лет?

Он метнул взгляд в сторону Ловийсы, которой было тридцать два года, и замер в ожидании.

– Хорошо, Хаген, я отвечу, – после некоторого раздумья произнес отец Ингрид, – знайте же, что вы сами нарвались на такой ответ, который получите. Я не собирался вас обижать, но вы сами пришли в мой дом и сами оказались слишком настойчивы.

Он провел рукой по льняной скатерти на столе, повертел в пальцах опустевший серебряный кубок и наконец сказал:

– Вы правы, моя уловка насчет возраста дочери выглядит нелепо. Я сам старше своей жены на двадцать лет, так что глупо было с моей стороны упоминать эту тему. Но Ингрид я за вас не отдам все равно, будь вы хоть трижды правы.

– Но почему? – взорвался Хаген, с него в один миг слетела наигранная учтивость и самоуверенность. – Почему?

– Потому что я не доверяю вам, Хаген, – твердо и нарочито спокойно ответил Александр. – Штурман вы хороший, и даже очень. Я ценю вас как штурмана, вы это знаете. Вести корабль вместе с вами – одно удовольствие. Но вы плохой человек, Хаген, и вы это знаете. Вы стремитесь к злу, в вашем сердце нет закона и справедливости. У меня такое чувство, что вы знаетесь с самим Дьяволом – врагом рода человеческого.

Хаген нервно засмеялся при этих словах и краем скатерти вытер вспотевший от волнения лоб.

– Напрасно смеетесь, милейший, – заметил капитан Нордстрем. – Вынужден все это вам говорить, раз уж вы сами напросились. Вас пока что спасает то, что вы плаваете под моим начальством. У вас связаны руки, я не даю вам своевольничать. А если бы не я и вы бы действовали по своему собственному усмотрению, то давно уже болтались бы в петле на рее королевского корабля. Вы так не считаете?

Лицо Хагена все время окрашивалось в разный цвет. Сначала, когда хозяин дома начал говорить, штурман побагровел. Затем кровь отлила от его лица, и оно стало бледным. Теперь же, после последних слов, штурман вновь начал наливаться кровью.

– Вы так добры, капитан, – сдавленно проговорил он. – Без вас я бы погиб? Что ж, я очень признателен вам за то, что вы для меня делаете…

Отец смерил гостя тяжелым взглядом и острым концом ножа поковырял у себя в зубах.

– Только не надо паясничать, – сказал он. – Вы сами вынудили меня сказать вам это. Нечего теперь обижаться. Я думал, что вы сами понимаете свое положение и у вас хватит ума не набиваться ко мне в друзья, а уж тем более – в родственники. Ума, как видно, не хватило. Мне пришлось сказать вам обидное. Моей дочери вам не видать никогда, запомните это. Если пришла охота жениться, то найдите себе другую девушку. За вас многие пойдут охотно – вы хороший штурман и зарабатываете неплохо. И когда вы соберетесь жениться, то пригласите нас – мы всей семьей охотно будем танцевать на вашей свадьбе.

Хаген был обескуражен и подавлен этой прямой речью сурового, но честного человека. Но он был не из тех, кто сдается.

– Я люблю вашу дочь, капитан, – подавив в себе злобу и обиду, сказал он, – я люблю Ингрид и хочу жениться именно на ней, а не на какой-то другой девушке.

– Про любовь оставьте, господин Хаген, – покачал головой Александр Нордстрем. – Оставьте, прошу вас. Пусть в любовь играют совсем молодые люди, им это пристало. Для двух таких старых моряков, как мы с вами, любовь – это не тема разговора.

Штурман открыл было рот, чтобы перебить и что-то сказать, но хозяин дома повелительным движением руки заставил его замолчать и слушать.

– Вы хотите жениться на Ингрид просто потому, что так принято, – сказал Александр. – Да, я согласен с вами, так действительно принято. Штурман женится на дочке своего капитана и таким образом становится полноправным участником дела, а затем и наследником. Так многие делают, и это нормально, я не осуждаю. Но в вашем случае так не будет. Я не отдам за вас Ингрид именно поэтому: я не хочу, чтобы вы становились участником моего дела. Не хочу впускать в свое дело такого человека, как вы. Кажется, теперь я уже достаточно прямо выразился. Вы не можете пожаловаться на туманность и неопределенность моих слов, не правда ли?

Отец Ингрид сделал все от него зависящее, чтобы неприятный разговор не превратился в ссору: он совсем не хотел терять хорошего штурмана. Он был отличным капитаном и прекрасно знал моря-океаны, разбирался в картах и в звездном небе. В людях он разбирался гораздо хуже…

Ему казалось, что, отказав в руке дочери, можно сохранить нормальные деловые отношения. Наверное, с самим Александром Нордстремом такое и было бы возможно: каждый ведь судит о людях отчасти по себе самому. Но только не с Хагеном. Недобрый штурман имел два главных качества – злопамятность и упорство.

Когда он ушел и Ингрид помогала служанке собирать тяжелую оловянную посуду со стола, Ловийса спросила мужа о причинах такого дурного отношения к Хагену.

– Он хочет торговать людьми, – ответил отец, – все время только об этом и говорит. Это – выгодное дело, но я никогда на это не пойду. Наше дело – возить грузы, а не заниматься торговлей рабами. К тому же Хаген хочет торговать белыми людьми, а это уж совсем плохое дело.

С Ингрид родители о случившемся даже не говорили. Девушка была свидетельницей того, как штурман просил у отца ее руки и как получил суровый отказ, но ее саму никто не спросил, что она думает об этом. Да и вообще, она постаралась выбросить эти мысли из головы, потому что штурман Хаген ей совсем не нравился. Ну, просто ни капельки…

* * *

Спустя год Александр Нордстрем не вернулся из плавания. Корабль пришел цел и невредим, вот только капитана на его борту не было.

Хаген спустился на берег первым. Он был тих и торжественен. Приблизился к Ловийсе и взял ее за руку. Потом проникновенно посмотрел на стоявшую рядом Ингрид и сообщил о том, что отважный капитан заболел лихорадкой и черной меланхолией на острове Майорка.

– Мы спешно пошли назад, – сказал он. – И ветер был попутный, но сразу после того, как мы прошли Гибралтар, наш капитан не смог больше бороться с болезнью и умер.