Фабрика героев - читать онлайн книгу. Автор: Даниэль Дакар cтр.№ 26

— Все поняла? — негромко спросил майор, когда дверь захлопнулась за тяжело переваливающейся Джудит. — Или еще в одну семью слетаем? Тут, в принципе, недалеко…

— Я поняла, сэр.

— Не сомневался в этом. Запомни, малышка, ты не сможешь спасти всех. Но даже если ты спасешь одного — это все равно будет на одного больше, чем если бы эти сволочи улетели безнаказанно. И если при этом погибнет или будет и хвачен живым хоть один преступник, значит, на одного мерзавца здесь, на Бельтайне, в нашем с тобой доме, стало меньше. Вот и все.

— Разрешите вопрос, сэр?

— Разрешаю.

— А что с пилотом транспортника?

— Застрелилась, дрянь, — равнодушно пожал плечами Морган. — Оно и к лучшему. Трибунал — такая морока. Да и о репутации стоит подумать.

— О репутации Корпуса и Линий, сэр?

— Именно. Ладно, девочка, полетели-ка домой.

Время шло, а иногда и неслось галопом. Мэри не обращала на него внимания. Время принадлежало ей. Сама она принадлежала одновременно монастырю и полиции, что порой служило причиной некоторой раздвоенности. Пилоты «Сапсанов» сменяли друг друга, после недели дежурства на планете наступал трехнедельный перерыв, во время которого Мэри, как и остальные молодые послушницы, выполняла полеты в поясе астероидов и водила тяжелые баржи с рудой от обители к базе «Гринленд». Там груз принимали суперкарго компании «Бельтайн трейдерс», там формировались караваны, оттуда в Большой Космос отправлялись транспорты с вейвитом и табаком, шерстью и лошадьми, виски и хмелем, кожами и зерном. Ну и тарисситом, конечно, куда ж без него. Иногда она мечтала о том дне, когда Галактика ляжет под ноги капитану Гамильтон — знаменитому капитану, а как же иначе! Но такое случалось нечасто. Работы было много, очень много, мечтать было некогда. А кроме того, даже здесь, на скромной аграрной планете, у нее находились поводы для гордости. В частности, довольно быстро выяснилось, что «ноль двадцать два» — это что-то вроде уважаемой торговой марки. Желающих потягаться с ней становилось все меньше, преступный мир Бельтайна довольно быстро уяснил, что ноль двадцать второго надо слушаться, иначе… Как-то раз Морган дал ей прослушать запись, притащенную одним из его бесчисленных информаторов. Несколько подвыпивших мужчин, обсуждавших нововведения командующего планетарной полицией, сошлись на том, что если тебе на хвост сел ноль двадцать два, единственное, что ты можешь предпринять — это поискать наиболее удачное место для посадки… И не дай тебе бог повредить груз! А уж как стало трудно искать новых пилотов на Бельтайне… Никто не хочет связываться с ноль двадцать вторым, чтоб его так и сяк… Что ни говори, слышать такой отзыв от «противоположной стороны» в переговорах было приятно. Несколько раз Мэри с удивлением ловила себя на том, что подобная слава — а как еще прикажете это называть? — льстит ее самолюбию едва ли не больше, чем полученный в четырнадцать лет сертификат пилота. Сертификат, конечно, штука хорошая. Но сам по себе он не значит ничего. Ну строчка в досье. Ну в рамочку можно вставить распечатку, на стенку повесить. А сейчас в ее руках было Дело. Настоящее, без дураков. И обреченная покорность, с которой ее «подопечные» глушили маршевые двигатели, заставляла ее испытывать эмоции, по поводу которых мать Альма всякий раз укоризненно напоминала на исповеди, что гордыня суть смертный грех. Мэри было все равно. Никаких угрызений совести или, тем паче, раскаяния она не испытывала. Засевшая в голове фраза Мозеса Рафферти «Бог, поди, не дурак» казалась ей куда более разумной, чем все правильные — и удивительно скучные — воспитательные высказывания настоятельницы. Немаловажным обстоятельством было и то, что бабушка, переселившаяся в монастырь Святой Екатерины одновременно с зачислением Мэри в Корпус, была на ее стороне.

— Все она правильно говорит, детка, — размеренно рассуждала София, — и про то, что смирение паче гордости, и про самоуверенность, которая сродни поражению… Только Альма никогда боевым пилотом не была. Может, оно и к лучшему, здесь, в монастыре, ей самое место, но понять нас она не может. Простить может, понять — нет. А ты летай. И будь лучшей. Впрочем, о чем это я? Ты всегда была лучшей. Даже когда тебе было только два месяца от роду и мы с Алтеей принесли тебя в учебный центр…

Мэри любила слушать воспоминания бабушки о своем рождении и раннем детстве. Понятия не имеющая об отце и совершенно не помнящая матери, она ловила и отсеивала крупицы информации, как шахтер тарисситовых рудников — мельчайшие частички драгоценной руды.

— Знаешь, я ведь ужасно разозлилась тогда. Алтея была произведением искусства, по-другому и не скажешь, и вдруг… Когда она вернулась с Бастиона Марико, меня дома не было — я тогда как раз дослужилась в «Транс курьере» до младшего компаньона, дел было невпроворот, а тут такое! Ну, нашлись, конечно, добрые люди, посоветовали домой наведаться, да. Прилетаю я, а она меня на пороге ждет. И пузо на нос лезет. А Монро, дрянь эдакая, тут как тут: ах, незапланированный ребенок! Ах, от чужака! Капитан, повлияйте на вашу дочь, беременность необходимо прервать, требуются искусственные роды, этот плод не должен живым появиться на свет, он не соответствует стандартам Линий! Ты думаешь, у Джастина всегда была такая идеальная улыбка? Не-е-ет, девочка, это Алтея решила, что с матерью будет говорить без посторонних, а он, придурок, убраться не успел. Вот никакого чувства самосохранения у негодяя, и как он до таких лет дожил?! Ладно, к черту его. Поговорили мы с твоей мамой, и знаешь — я ее поняла. И даже позавидовала, грешным делом. У меня ведь такого не было, обе мои дочери в пробирке зачаты были, отцы только в метриках и присутствовали, ни одного из них я в глаза не видела… Врать не буду, святой я уж точно не была, были у меня любовники, куда ж без них, но чтобы вот так… Наплевать на все, похерить карьеру — а ей ведь по всем прикидкам еще больше пяти лет службы оставалось, пойти поперек Линий, забеременеть и родить от выбранного ею самой, а не генетиками, мужчины… Не думать ни о чем, кроме своей любви… Не повезло мне. Просто не повезло. А Алтея от счастья именно светилась. Правда, и плакала часто… не думай, отец твой не каким-нибудь там трахалем был. Он на Алтее жениться хотел, увезти к себе, представляешь? Семье представить как жену. Это в Линиях Пилотов браки не приняты, так ведь не только Линии есть на белом свете, не только пилоты и не только Бельтайн. Да. Только ему еще в один рейд сходить надо было, он же офицер был, как я, Алтея, ты… Ну, она и сказала ему, что ответ даст, когда он вернется. Сама-то все уже решила, но не была бы она женщиной, если б с согласием не потянула. А он не вернулся. Погиб. Вот и все. Мне Алтея говорила, что утром узнала о беременности, а вечером сообщение пришло, что вся его часть полегла, никто не выжил. Ты ведь не просто так Мэри Александра, Александром отца твоего звали. А Мэри — это в честь Пречистой Девы. Смилостивилась она, оставила Алтее память о нем. Вот так-то. Ну, родила она, два месяца тебе исполнилось, пошла Алтея, как положено, в учебный центр, а тебя не берут! Не подходишь, кровь не та. Представляешь? Все показатели зашкаливают, с какой стороны ни посмотри — идеальный младенец, а генетики уперлись и ни в какую. Пришлось мне кое перед кем пачкой кредиток помахать да побряцать орденами. А потом, когда тебя уже приняли, Алтея улетела служить по контракту. Картан тогда как раз колонизацией одной из ближних систем являлся, надо было транспорты с оборудованием и колонистами охранять, а платили они здорово. Как раз хватило бы твое обучение оплачивать вплоть до Испытаний. Ты же знаешь, кроме бельтайнцев никто толком эскортную службу наладить не может. Российская империя — особая статья, этих еще попробуй найми, да и не умеют они, по чести говоря, малыми кораблями оперировать, зачем им, масштаб не тот, и репутация на них работает, дураков нет с русскими связываться… а что касается Свободных Планет и корветов — тут мы лучшие. Только на всякую хитрую гайку есть болт с левой резьбой, вот и Алтея нарвалась. Все бы ничего, и по контракту никто от нее не требовал на таран идти, только на транспорте, который она охраняла, женщины и дети были, а весь боезапас она уже расстреляла. Да, по-моему, и не хотела она жить без твоего отца. Даже ради тебя не хотела. Будешь в Академии — сходи, посмотри на памятник. Красивый, я видела. Да ну, брось, что тебе этот проектор, это своими глазами видеть надо, гало тут не годится. Знаешь, на Картане ведь только скажи, что ты дочь Алтеи Гамильтон — на руках носить будут, ноги мыть и воду пить. И страховку с премией они тогда такую выплатили, что я могла уже о деньгах не беспокоиться. Когда тебе полтора года исполнилось, и разрешили не только навещать тебя, но и домой забирать раз в десять дней на восемнадцать часов, я от дел отошла. Не то чтобы мне летать не хотелось. Хотелось, еще и как, что я, по-твоему, здесь делаю? При чем тут вера, я летать хочу. Только останься я на службе — я бы тебя не видела. Как ты растешь, как в тебе кровь Гамильтон играть начинает. Вот я и решила, что хватит мне того, что дочерей своих я отдала Бельтайну и не оглянулась. И Бельтайну хватит. Обойдется Бельтайн. Ну-ну, не хмури. Какая еще жертва, ты о чем? А помнишь, как мы с тобой на побережье летали, как я тебя плавать учила? Да, хорошее было времечко. Ты вот, небось, и не помнишь такого, а ведь тебя Макклейн рисовал. Ну да, Тимоти Макклейн. Запомнила художника? Ну ничего себе… Хотя чему я удивляюсь, этот шут гороховый кому угодно в память врежется! Мы тогда только-только из воды вылезли, обсыхали на берегу, он примчался и давай круги наматывать… Жаль, картину эту купили, не увидишь ты ее. Увезли куда-то в частную коллекцию. Но если вдруг, мало ли что… Он ее «Семья» назвал. Там ты и я на песке сидим, а Тарисса садится и Маклир такой красный, что аж черный… Хорошая картина. Хотя я бы предпочла, чтобы рядом с нами Алтея сидела. Ну да что уж там, не судьба. В общем, летай, девочка. И гордись собой! Имеешь право.