Игра королей - читать онлайн книгу. Автор: Даниэль Дакар cтр.№ 83

С полминуты он позволил себе просто постоять, наслаждаясь сонным покоем вокруг. Улыбнулся.

Никто не подходит ко сну так основательно, как дети и подростки. Они спят серьезно и вдумчиво, словно выполняют ответственную работу, да так оно, собственно, и есть. Где же взять силы на дневные нагрузки, как не во сне? Так что спать по ночам — прямая обязанность любого кадета.

В этом помещении, правда, кое-кто своими обязанностями откровенно манкировал. В общий фон диссонансом вплетался шелест излишне ровного, выверенного дыхания. И, пожалуй, не одного.

Рокотов уверенно двинулся на неправильный звук. Остановился в изножье двух коек. Покачал головой. Егор Корсаков и Илья Старовойтов притворялись отлично. Просто замечательно притворялись, но провести офицера-воспитателя было не так-то легко. Как-никак, не первую группу ведет, научился.

Валерий Витальевич тихонько прошел между койками к изголовьям, присел на корточки и шепотом позвал:

— Корсаков, Старовойтов! Хватит симулировать, я знаю, что вы не спите. Вставайте, одевайтесь, выходите в коридор. Только тихо.

И добавил, почувствовав, как напряглись мальчишки под его лежащими на одеялах ладонями:

— Все хорошо. Все просто отлично, правда. Давайте быстренько.

Поднялся и вышел, не оглядываясь.

Минуту спустя к нему присоединились кадеты. Как он и предполагал, сна там не было ни в одном глазу. Правда, и бодростью не пахло. Вымотаны парни были до предела. Еще бы: после происшествия с «Москвой» оба спали из рук вон плохо. Не помогали даже усиленные тренировки, к которым сначала прибегнул Егор, а потом подключился и тянущийся за признанным лидером Илья.

Рокотов предостерегающе прижал палец к губам. Мальчики истово закивали. Изобразивший всей физиономией вопрос Корсаков толкнул Старовойтова локтем в бок и вытянулся в струнку.

— Да, — по-прежнему очень тихо произнес капитан и ловко зажал два готовых завопить рта. — Просто — да. А теперь пошли ко мне.

В кабинете он уселся за стол, кивнул кадетам на стулья и, наконец, позволил себе улыбнуться:

— Вы помогли мне выиграть пари, Корсаков. Ваша матушка была твердо уверена, что вы спите сном праведника, а я возражал. Так что коробка сигар — моя! Подтвердите при случае.

— Вы… вы говорили с ней? — выдохнул забывший о субординации и положенной форме обращения Егор. — Когда?!

— С полчаса назад. Она не хотела будить вас раньше времени, но я был совершенно уверен, что будить и не понадобится. Все, повторяю, хорошо — сравнительно. «Москва» вышла из подпространства в Сигме Тариссы. «Мининская» эскадра сняла с крейсера людей и движется в сторону Зоны Тэта.

Два вопроса: «Почему не сами?» Корсакова и «А папа?» Старовойтова прозвучали одновременно.

— Корабль сильно поврежден. Говорю сразу: причины мне неизвестны. Ваш отец, Старовойтов, ранен, и ранен серьезно. В данный момент он лежит в гибернаторе. Однако Мария Александровна заверила меня, что, как только им займутся наши врачи, все будет хорошо. Во всяком случае, на доктора Тищенко, по словам графини, рассчитывать можно смело, а он в своем деле ас из асов.

Илья кивнул. Мальчишки сидели, взявшись за руки, и Рокотов с некоторой тревогой посматривал на побелевшие почти до синевы пальцы.

— Теперь так. Примерно через полтора суток экипаж и пассажиры «Москвы» будут доставлены на Кремль. До начала каникул четыре дня. Графиня предложила немедленно отправить вас по домам во избежание ненужного ажиотажа. Мне нравится это решение, отпускные свидетельства для вас я подготовил. За вами, Корсаков, уже вылетел господин Дорохов, с которым ее сиятельство связалась непосредственно перед разговором со мной. Вашу маму, Старовойтов, я предупредил, она вас ждет, я сам вас доставлю.

Валерия Витальевича немного коробил тот факт, что графиня Корсакова сначала выслала за сыном транспорт, и лишь потом поинтересовалась мнением офицера-воспитателя. Однако следовало признать, что этот вариант был наилучшим из всех возможных, а самолюбием в столь исключительном случае можно и поступиться.

— Разрешите, господин капитан? — обратился к нему Егор. Старовойтов, отпустивший руку друга, помалкивал, но даже молчание его было правильным. Хорошим было молчание, спокойным. Илья вообще никогда многословием не отличался.

— Слушаю вас, Корсаков.

— Давайте Илью забросим домой мы с Иваном Кузьмичом? И вам никуда не тащиться…

— Ну а почему бы и нет, собственно? — если господин Дорохов согласится…

— Согласится, — уверенно заявил Егор и оказался прав.

Два часа спустя они втроем стояли под козырьком выхода на посадочную площадку. Было промозгло, с неба сыпалась какая-то дрянь — то ли снег, то ли дождь. Сильный ветер задувал это недоразумение под козырек, но уйти с холода в помещение никому и в голову не пришло. Рокотов только обнял прижавшихся друг к другу мальчишек за плечи, обоих сразу, и вместе с ними вглядывался в темноту, прорезаемую кое-где мутными лучами прожекторов.

Наконец тишину нарушил рокот приближающегося двигателя и на площадку опустился кар, явно предназначенный для большой семьи. Выпрыгнувший из него бодрый дедуган передернул плечами под теплой курткой и уверенной рысью припустил к козырьку, рукой в перчатке придерживая на голове потрепанный десантный берет. Добежал. Еще раз передернул плечами. Отмахнул приветствие:

— Старший прапорщик Дорохов!

— Капитан Рокотов. Здравствуйте.

— Иван Кузьмич! — тут же сунулся вперед Егор. — Можно Илью домой мы завезем? А то господину капитану в ночь лететь, потом обратно…

— Не вопрос, — кивнул отставной десантник. — Марш на борт, парни. Я тут пока перекурю на холодке. И пристегнуться не забудьте!

Полюбовался стремительно удаляющимися спинами и добродушно хмыкнул:

— Оторвы!

— Других не держим, — усмехнулся в ответ Рокотов, доставая сигару. Воспоминание о выигранной коробке «Заката Тариссы» грело душу.

Некоторое время мужчины курили молча, потом капитан решил все-таки задать вопрос:

— Вы не в курсе, что там, — он кивнул на затянутое тучами небо, — произошло? Графиня Корсакова ничего толком не объяснила…

— У капитана первого ранга Корсаковой, — Дорохов подчеркнул голосом звание, подчеркнул со значением и даже некоторой укоризной, — как ей по должности и полагается, ум долгий, а язык короткий. Поэтому — нет, не в курсе. Скажу только, что ничего хорошего, видно сразу. Я ее и не узнал сперва. Как броником переехали ее высокоблагородие.

— Ну, переехали — не переехали, а про чужого пацаненка не забыла, — философски заметил Рокотов. — Мать велела успокоить, отпускное оформить, отправку домой организовать…

— Это нормально. Для Марии Александровны чужих, по ходу, и вовсе нет, — подвел черту Иван Кузьмич. — Честь имею. Как будут ребята на местах — доложу. Доброй ночи.