— А после запрета?
— Все публично заявили, что их святыни разрушены. Но
многие, думаю, просто упрятали их в укромные уголки.
— А как насчет друзей на обрядах?
— Полагаю, это зависит от того, насколько друг близкий.
Понятия не имею, как сейчас поклоняются культу Амбера. — Она махнула в
сторону алтаря. — Хотя места, подобные этому, незаконны. Хорошо, что я не
знаю, где мы находимся.
— А как насчет связи между объектом поклонения и
реальной фигурой?. Я бы сказал, что Мандор действительно небезразличен к Фионе.
Он встречал ее — а я при этом присутствовал. Мне известен кое-кто еще, укравший
вещь своего… покровителя?.. и хранящий ее в святилище. И вот это, — я
встал, прошел к алтарю и поднял меч Корвина, — подлинный клинок. Я видел
Грейсвандир вблизи, трогал его, держал в руках… Это он. Так вот я и думаю: мой
отец пропал, и последний раз, когда я видел его, при нем был этот клинок.
Допускают ли догматы культа возможность держать своего кумира в заточении?
— Я ни о чем подобном не слышала, — ответила
Гилва. — Но почему бы и нет? Предметом почитания является дух личности.
Почему бы не содержать в заточении саму личность?
— Или умертвить?
— Или умертвить, — согласилась она.
— Тогда это все очаровательно, конечно, — сказал
я, отворачиваясь от алтаря, — но никак не поможет отыскать мне отца.
Я пошел к Гилве, наступив на то, что должно было изображать
Амбер, — стилизация, как на узоре кавказского ковра, в сочетаниях темных и
светлых плиток; рисунок, символизирующий Хаос, лежал далеко справа.
— Тебе следует расспросить особу, благодаря которой клинок
твоего отца и оказался здесь, — сказала она, поднимаясь.
— Я уже спрашивал того, кого считаю ответственным. И
ответ меня не удовлетворил.
Я взял Гилву за руку, чтобы отвести к пути на дерево. И
вдруг она подошла совсем близко.
— Буду рада служить нашему новому королю всеми
возможными способами. Хотя я не уполномочена говорить от имени всего нашего
Дома, уверена, что Драседки согласятся помочь тебе надавить на виновника.
— Спасибо, — проговорил я, пока мы обнимались. Ее
чешуя была холодной. Клыки ее раскромсали бы мое человеческое ухо, но лишь
покусывали его демонический аналог. — Мы еще поговорим, если мне
понадобится помощь.
— Обращайся в любое время.
Приятно наслаждаться объятиями — чем мы и занимались, пока я
не увидел тень, пробежавшую поблизости.
— Mac-стер Мерлин.
— Глайт!
— Да. С-смотрю, ты опять с-сдес-сь. Человеком ли,
демоном, большим, маленьким — я ус-снаю тебя.
— Мерлин, что это? — спросила Гилва.
— Старый друг, — сообщил я ей. — Глайт,
познакомься с Гилвой. И наоборот.
— С-с удовольс-ствием. Я приш-шла предупредить: с-сюда
идут.
— Кто?
— Принцес-са Дара.
— Этого еще не хватало! — воскликнула Гилва.
— Теперь ты догадываешься, где мы, — сказал я
ей. — Не проболтайся.
— Мне дорога моя голова, господин. Что нам теперь
делать?
— Глайт, ко мне, — сказал я, вставая на колено и
протягивая руку.
Змея заструилась вверх по руке и устроилась поудобнее. Я
встал и другой рукой обхватил Гилву. И послал команду в спикарт.
А потом заколебался. Я понятия же имел, где мы находились —
реально, физически, в географических терминах. Путь может доставить тебя к
соседней двери или куда-то за тысячи миль от исходной точки; а может, и в
Царство Теней. Требуется время, чтобы спикарт определил наше местоположение и
затем вернул нас обратно, если уж мы собираемся отказаться or этого пути. А вот
времени как раз и не было.
Я мог велеть спикарту сделать нас невидимыми, но боялся, что
колдовского чутья моей матери хватит, чтобы обнаружить наше присутствие даже за
пределами видимого. Поэтому повернулся к ближайшей стене и силой спикарта
простерся за нее всеми своими чувствами. Мы не были ни под водой, ни в бездне
лавы или зыбучих песков. Кажется, мы находились в лесу. Тогда я подошел к стене
и провел нас сквозь нее.
Сделав несколько шагов по тенистой просеке, я оглянулся и
обнаружил склон холма, поросшего травой. Мы стояли под голубым небом, оранжевое
солнце находилось недалеко от зенита. Вокруг слышалось пение птиц и жужжание
насекомых.
— Кос-стный мос-сг! — в восторге прошипела Глайт,
размоталась с моей руки и скрылась в траве.
— Не пропадай надолго! — сказал я ей вслед,
стараясь говорить тише, и повел Гилву прочь от холма.
— Мерлин, — промолвила она, — я напугана тем,
что узнала.
— Я никому не расскажу. И, надеюсь, ты не расскажешь.
Если хочешь, я могу даже удалить эти воспоминания, прежде чем отправлю тебя
обратно на церемонию.
— Нет, позволь мне оставить их. Даже жаль, что их, по
сути, так немного.
— Я определю наше местонахождение и отправлю тебя назад
еще до того, как обнаружат твое отсутствие.
— Позволь остаться с тобой, пока твоя подруга охотится.
Я почти ожидал продолжения: «…вдруг нам никогда больше не
суждено встретиться», что было бы вполне уместно, учитывая скоропостижный
серфинг Тмера и Таббла по спирали смерти. Но нет, Гилва оказалась тактичной и
хорошо воспитанной амазонкой — с более чем тридцатью зарубками на рукояти
своего палаша, как я узнал позже, — и смогла удержаться от безвкусных
банальностей в присутствии возможного будущего сюзерена.
Когда через какое-то время Глайт вернулась, я произнес:
— Спасибо, Гилва. Теперь я верну тебя на погребение.
Если кто-то видел нас вместе и захочет узнать, куда я делся, скажи, что, по
моим словам, я собирался удариться в бега.
— Если тебе нужно место, чтобы спрятаться…
— Спасибо, я знаю, что могу на тебя
рассчитывать, — сказал я и отправил ее обратно в храм на краю всего
сущего.
— Отличный грыс-сун! — прошипела Глайт.
Я приступил к возвращению в человеческое обличье (в нем мне
всегда было уютнее, чем в личине демона).
— Пора тебе назад в сад скульптур Всевидящих.
— Почему туда, мас-стер Мерлин?
— Может, заметишь разумный круг света. И если да,
обратись к нему: «Колесо-Призрак» — и вели отправляться ко мне.