Морской волк - читать онлайн книгу. Автор: Влад Савин, Борис Царегородцев cтр.№ 21

— Высадились нормально. Немцев в точке (месте высадки) нет. Выходим на маршрут.

Все же техническое превосходство — великая вещь! Не было в начале войны «сжатия» передач, когда сообщение в записи выстреливается в эфир за миллисекунды! Что-то похожее появилось лишь в сорок четвертом, и то на кораблях. Так что даже если немецкий слухач на этих частотах бдит (что само по себе проблематично, не использовались они тогда), он поймает лишь коротенькое «пик». И запись на магнитофон (вот они тогда уже были) с замедленной прокруткой не поможет при частотной модуляции и «цифре». Так что Большаков теоретически мог мне хоть «Войну и мир» в прямом эфире читать, — но привычка изъясняться кратко брала верх.

Через час пришло сообщение:

— Дошли до точки два. Отдыхаем.

Все правильно, подумал я, вспоминая, что знал про тактику диверсантов в тылу врага. Идут «перекатом» от точки к точке, пока одни выдвигаются к следующей, а другие страхуют, готовые прикрыть снайперским огнем. Затем вторые подтягиваются тоже, осматриваются, куда идти дальше — и по новой.

Еще через час:

— Дошли до конечной, точка зет. Цель вижу отлично. Ставим подсветку.

Точка зет — это выбранная по карте рельефа очень характерная точка, чтобы к местности привязаться. А подсветка — это инфракрасно-лазерный дальномер от этой точки до выбранной цели, дистанция и пеленг — чтоб их тоже на карте отразить. Ну и для проверки — координаты вершин соседних гор. Затем, если обстановка позволит — то же самое с резервного места: точка игрек.

Ухов уже работает с картой карандашом, линейкой и транспортиром. Принимает координаты и описание целей. Как мы и ждали — немцам больше негде летный состав селить. До города далеко. В палатках здешней зимой холодно. Блиндажи — грунт каменистый, долго и трудно. Так что стоят возле аэродрома пара домов барачного типа, довольно больших, двухэтажных, явно жилых — штаб и общежитие. Склад топлива, склад боеприпасов, ремонтные мастерские, несколько сборных железных ангаров, склады какого-то имущества, казармы охраны, позиции зениток — как «ахт-ахтов», так и двадцатимиллиметровок, доты…

Проходит еще около часа — и вся картина как на ладони, уже привязкой к координатам. Цели — для «Гранитов». Три Эс тут же, наготове.

Чего ждем?

Молчание. Напряжение нарастает.

И вдруг:

— Волку — Лес. Молоты по целям один и пять, сейчас скорее! Мы отходим!

— Лесу — Волк. Принято, подлетное две минуты. У вас все в порядке?

— В порядке, блин! Сейчас два и три рванут, кипеж будет, скорее!

Ничего себе! Они там успели склады ГСМ и БК заминировать? И, конечно, часовых грохнули — надеюсь, что по-тихому! Потому что, если фрицы успеют найти жмуров, весь берег будет стоять на ушах! А если ГСМ и бомбы взорвутся раньше, все фрицы из бараков вылезут на шум. Потому что цель один — это как раз общежитие-штаб. Пять — это скопление самолетов, уж очень удачно стоят, кучно, явно не боятся ничего фрицы!

— Боевая тревога, ракетная атака! Отсчет пошел…

Что ж — с богом!

Дрожь корпуса, рев. «Граниты» ушли. Интересно, что подумают немцы на посту? А плевать, что подумают — потому что никому ничего не сообщат. Не сообщат, потому что Леня врубил установку помех на полную катушку. Теперь волна, на которой вылезет любой передатчик, определенный как немецкий, будет тут же забита «белым шумом».

Была вообще-то идея в качестве шума выбрать немецкие ругательства и даже композиции «Рамштайна», но по размышлении ее отбросили. Все же лучше, если фрицы хоть поначалу будут считать помехи природными. Это север, тут рации вообще иногда работают непредсказуемо, и это может при случае подарить нам время.

— Волку — Лес. Цели поражены. Цель один вообще взлетела, как… Мы отходим, ждите.

Артисты! А мне сейчас за сердце держаться и валидол пить? Случись что, с кого бы товарищ Сталин спросил бы? Ну, погодите у меня — только вернитесь!.. Ох, только б вернулись скорее — и все!

Ждем. Идти к берегу нет смысла. Пока они там спустятся с горы и подадут сигнал… Тогда мы сразу же выйдем в установленное место.

Время идет — а сигнала нет. Вызываем сами. Ответ:

— Волку — Лес. Нормально все. Позже.

Что значит «позже»? С чем-то непредвиденным столкнулись, или… Опять самодеятельность?!

Еще через два часа. Блин, седым стану!

— Волку — Лес. Мы на катере. Идем навстречу, подберите!

Мля! Катер — откуда?!!

— Боевая тревога!

Идем к берегу в полной боевой. Поднимаем перископ.

— Лесу — Волк. Вижу катер, раумбот, курсом норд. Это вы?

— Волку — Лес. Мы это, мы!! Сейчас ратьером дадим.

Вижу — на катере мигает огонек.

— Волку — Лес. Всплывать не бойтесь — нет больше поста! У нас потерь нет!

Ох, е!!! Театр самодеятельности, а не диверсанты!

Ну вот, дождались! Сидели без дела, едва не рехнувшись, когда вокруг творилось такое — и наконец наш выход!

Командовать решил сам. Четыре «Сирены», подводных буксировщика, возьмут лишь восьмерых плюс снаряжение — потому Валентин остался на лодке. С моим приказом:

— У тебя важная задача немца охранять! А вдруг он сбежит и как кок Сигал весь экипаж голыми руками порешит? Так что бди!

Но Валька, кажется, все равно обиделся.

Идем — выскользнув на глубине из подлодки через торпедные аппараты. И если вы считаете, что мы, со всей нашей тренировкой, имея неоднократный опыт подобных заплывов, получали удовольствие от процесса, то вы сильно ошибаетесь!

Водичка в Баренцевом море очень холодная даже летом. А на глубине пяти метров не прогревается никогда. Обогреваемые гидрокостюмы позволяли не замерзнуть вусмерть, но ощущение было мерзейшее. Представьте, что вы в час пик едете в переполненном — даже не автобусе, а открытом кузове грузовика. Причем не в Москве, а в Норильске, да еще зимой и в пургу. Получите примерную картину, как себя чувствовали мы.

Одно лишь было хорошо: обнаружить нас было решительно невозможно! Не было в этом времени ни соответствующих технических средств, ни отработанной тактики. Ну если только поставить в угрожаемом месте на берегу часового с ящиком гранат, которые кидать в воду через произвольные интервалы.

Пару раз приходилось осторожно подвсплывать, чтобы уточнить курс. Вход в фьорд, на юго-запад, слева открывается залив, по берегам которого, собственно, и расположен Киркенес, но нам туда не надо. Аэродром расположен на полуострове, отделенном этим заливом от города ближе к основанию. Место, выбранное еще по карте (спутниковой, из нашего времени — но вряд ли за это время изменились очертания берегов), нашли без проблем. Под скалой, нависшей над водой, сверху нас было не разглядеть. Рядом удобная площадка, как галечный пляж — и расщелина, ведущая наверх, только опытному скалолазу по силам, ну и нам, поскольку штатная ситуация: на Севере скалы у берега, считай, всюду, иной пейзаж встречается редко.