Спасатель - читать онлайн книгу. Автор: Вадим Денисов cтр.№ 75

Вот это я и имею в виду.

И ливень эту аутентичность проявляет и закрепляет.

Я сижу на подоконнике гостиничного номера и смотрю на мокрый Шанхай, слушаю, как маленькие разномастные крыши этого удивительного города под ударами тяжелых литых капель разговаривают друг с другом. Плетеные и крытые, фанерные и черепичные, крыши из длинных листьев и аляпистые крыши из заплаток пластика и шифера — у каждой свой голос, своя история, свой рассказ. Наверное, это единственный шанс крыш лаосского квартала пообщаться не только друг с другом, но и с дальней «родней» из других кварталов — ведь многие из них видят лишь небо.

Люди тоже изменились — надели шляпы. Разом исчезли тюрбаны и тряпичные повязки, сегодня в моде вьетнамское.

Zicke сладко спит послеобеденным сном, что неудивительно после такой трапезы. Натянула клетчатое покрывало на голову, только косички торчат, у нее теперь новый прикол и новый имидж — Пеппи Длинныйчулок. В общем-то недалеко отпрыгнула. Крепко спит, хорошо мы поели, плотно. Я все больше на мясо налегал. Русский, значит, имею северные корни. А северные лао едят мясо. Сильфида же напала на салат с обжаренными в масле раковыми шейками, очень вкусный, кстати. Салат такого размера, что оснащение его раками потребовало, наверное, целого ведра этих членистоногих, причем уже отваренных до должной красноты. Местные мальчишки ловят их в искусственных запрудах Брахмапутры, невеликой речки, севернее Шанхая впадающей в Рейн. Речка эта вытекает из больших озер в районе Нью-Дели и спокойно змеится вдоль желтого тракта, соединяющего столицы. Вода в ней чистая и теплая.

Изредка я прямо с подоконника общаюсь с радостными мокрыми детьми, кричу им разнообразно-иностранное, уж что память вытолкнет:

— Бонджорно, бамбини!

— Аллоха, бача!

Орут что-то на разных языках, отвечают.

Им интересно посмотреть на полуголого белого, праздно сидящего на подоконнике.

Все дети здесь веселые и жизнерадостные, в любых ситуациях. Детям в принципе это свойственно. Но шанхайских с базельскими не сравнить: у местных малоросликов сердца наружу. Вот один из пацанчиков на бегу остановился, что-то весело прокричал мне и точно в окно закинул самый настоящий банан! Маленький, зелененький, но банан! Я ведь на базаре не присматривался к продуктовым рядам — сказывается холостяцкое восприятие жизни. Оказывается, растут.

Федя, растерявшись на секунду после подарка, метнулся в комнату и отдарился швейцарскими платежными карточками: их в кошельке еще много, и они практически уже не нужны, все нужное куплено и собрано. А лишний раз жадничать в этом новом мире не хочется.

Один из таких карапетов сидит внизу, под полосатым матерчатым, тяжелым от влаги козырьком — это Пармеш, племянник хозяйки, он тут охранник. Я симпатичного сопливого пацана девятилетней выдержки кличу ностальгически — Пельмеш, — ниче, откликается. Пельмеш старательно караулит «автостоянку» гостиницы. Обычно на ней припаркованы китайские велосипеды завсегдатаев таверны, но ныне красуется объект поинтересней.

Стоянка, по местным меркам, просто огромная — пять метров на полтора; она огорожена плетеным забором, низкая калитка забрана в полосатые столбики. Эта повсеместная «миниатюризация серьезного» в шанхайской городской среде нравится мне больше всего. Вот понимаете, как бывает: игрушечное, но настоящее. Ну не прелесть ли!

Так вот, главный сегодня на стоянке — мой мотоцикл.

Субедар квадроцикла мне не отдал. Честно извинялся, в рамках своего статуса, скупо пояснял — в рамках дозволенного: для них квадроцикл то же самое, что БМП-3. Вот зарез, как нужны анклаву! Вопрос национальной обороны. А и ладно.

Тем более что нам предложили на выбор два «ямаховских» мотика:

1. Внедорожный байк XT1200Z;

2. Круизер XV1900A Midnight Star.

Я посоветовался с сильфидой, как человеком опытным, вопрос знающим не понаслышке, — себя же к заядлым мотоциклистам не отнесу.

— Мощный?

— Что ты, Тео, как черный носорог.

— А по проходимости?

— Мы же не будем, я надеюсь, продираться через кочковатые дебри?

— Не планируется.

— А во всех остальных случаях этот пройдет. Еще как! А уж на ровной лесной дороге…

И мы выбрали «Полуночную Звезду».

Черно-серебристый круизный мотоцикл классического стиля, почти как в «Беспечном ездоке», созданный для передачи красоты эры открытых дорог, с впечатляющим крутящим моментом, управляемостью и комфортом. У машины плавное управление, шикарная подвеска, комфортабельные седла. Радикальная обтекаемая форма корпуса этого железного коня, толстые легкосплавные колеса, отведенные назад рукоятки руля и блестящие поверхности двигателя…

На «Полуночной Звезде» стоит двухцилиндровый V-образный двигатель воздушного охлаждения, четырехклапанный и четырехтактный в сочетании с множеством техновшеств, не совсем нужных в этом мире.

Ух! Полная победа формы над функциональностью. И запасное колесо в придачу.

В конце концов, он был просто красив.

Байкеры говорят так: «Бог создал вначале круизеры и только потом — все другие мотоциклы». Не поспоришь. Этот хромированный монстр — явная альфа.

А с альфой оно как-то всегда спокойней…

Минут двадцать назад Пельмеш, заметив, что на черный лак сверху капает, быстро вылез из своего убежища, цепляясь пальцами, мгновенно вскарабкался по стене, поднявшись чуть выше тента, и острыми деревянными иглами опытно приколол поверху кусок полиэтилена.

Собственно, мотоцикл — это вторая причина, по которой мы с Ленни все еще торчим в гостинице, а не плывем под грустные хоровые песни к синему морю, влекомые ленивыми водами старины Рейна. Я жду заказ: скоро должны притащить навесные багажники и специальные кенгурятники, подогнанные под этот супербайк. Согласен, грошовый повод, тут можно было не торопиться и не суетиться.

В успокоение скажу, что первая причина куда как существенней.

Мы ждали Джая.

Индус должен был привести и познакомить меня с тем самым человеком, который и поедет с нами в Россию. Вроде как выступая официальным солидарным представителем сразу двух анклавов — Нью-Дели и Шанхая. Он и познакомил. Сам с собой. Ввалился к нам ранним утром, веселый, полный энергичных замыслов и умыслов, и от порога, явно ожидая бурной реакции, сразу выдал главное. Встал в позу Ленина на броневике и начал сугубо казенно:

— Господа, смею заявить, что решениями глубокоуважаемых Старших именно моя скромная персона выбрана в качестве полномочного представителя двух анклавов в столь долгом и трудном путешествии на запад и исполнителя представительских функций в конечной точке столь знаменательного маршрута.

Заметив, что интерес у публики какой-то вялый, Джай решил перевести нудное на простое и радостно рявкнул:

— Что за чертовщина! Хэллоу, странники, проснитесь, я еду с вами!