Драконья гавань - читать онлайн книгу. Автор: Робин Хобб cтр.№ 83

— Собирали фрукты, — ответил Татс, не дав ей раскрыть рта.

— Ты что, считаешь это честным? — спросил его Нортель. — Ты же слышал, что сказал Грефт. И мы все согласились. Пусть она выберет, а мы примем ее решение.

— Я не… — начал Татс, но Тимара резко вскинула руку, оборвав его.

Она окинула взглядом обоих юношей.

— Что сказал Грефт, — повторила она, тоном явно потребовав пояснений.

Взгляд Нортеля остановился на Тимаре.

— Он сказал, что мы все должны играть честно и не пытаться воспользоваться сложившейся у тебя ситуацией. — Он снова посмотрел на Татса и продолжил: — Но ты именно этим и занимаешься, так? Играешь на том, что вы давние друзья, а она скорбит по Рапскалю. Ты пользуешься любым предлогом, чтобы постоянно торчать рядом с ней. Не даешь никому другому даже возможности с ней заговорить.

— Я пошел с Тимарой собирать фрукты. Мы потеряли кучу охотничьего снаряжения. Нам стоит запасти как можно больше еды, пока это возможно, — ровным тоном сообщил Татс.

Слова его казались разумными, в отличие от недобрых искорок в глазах. Он бросает вызов противнику, вдруг поняла Тимара. Нортель выпятил грудь колесом, и в зеленых глазах вспыхнул бледный лиловый огонек. Внезапно он напомнил ей своего дракона, и она определила, что именно сейчас наблюдает: самец бросает вызов другим самцам, споря за ее внимание. Ее пробрал странный трепет. Сердце запнулось и понеслось вскачь. Щеки девушки залил румянец.

— Хватит! — прорычала она, не только им, но и себе.

Ей не нужно было оборачиваться, чтобы понять, что Татс принял вызов Нортеля.

— Меня не заботит, что за чушь болтает Грефт. Он не вправе указывать, кому и когда со мной общаться. И не может требовать, чтобы я принимала «решение», которое существует только в его воображении. Я не намерена никого выбирать. Ни сейчас, ни, вероятно, в будущем.

— Это ведь ты ей что-то наговорил? — облизнув узкие губы, обвиняющим тоном бросил Татсу Нортель. — Чтобы настроить ее против самой идеи?

— Ничего подобного!

— Нортель! Говори со мной, а не с ним!

Нортель переводил взгляд с Татса на Тимару.

— Именно этого я бы и хотел. Уходи, Татс. Тимара хочет говорить со мной.

— Заставь меня.

— Прекратите!

Тимаре совершенно не понравилось, что ее голос взлетел до визга и сорвался. Она звучит, как напуганная истеричка, когда на самом деле вне себя от злости.

— Я не хочу этого, — заявила она, стараясь говорить спокойно и рассудительно. — Все это ни в чем меня не убедит.

С тем же успехом она могла промолчать. Нортель расправил плечи и слегка отклонился вбок, чтобы уставиться из-за ее спины на Татса.

— Могу и заставить, если ты сам этого хочешь, — предложил он.

— Давай проверим.

Они оба внезапно ей опротивели.

— Деритесь, если хотите, — заявила Тимара, — но этим вы ничего не докажете ни мне, ни другим. И ничего не измените.

Она потуже затянула вещмешок, прикинула расстояние до ближайшей нижней ветки и прыгнула. Не такой уж дальний прыжок, да и когти были наготове. Должно быть, это мешок выбил ее из равновесия. Как бы там ни было, Тимара приземлилась мимо середины ветки, поскользнулась и с возмущенным криком сорвалась вниз.

Она пролетела, должно быть, всего лишь дюжину футов, прежде чем раскинутые руки ухватились за новую ветку. Отточенным за годы повторений движением Тимара вонзила в нее когти, перевернулась и забросила на нее тело. И все равно скорчилась и заскрипела зубами от боли. Когда она упала, мышцы спины свело от испуга. И теперь рана горела так, словно ее заново разодрали. Хоть все это время болячка и напоминала о себе, но, по крайней мере, ныла терпимо и, может, даже начала заживать. А теперь казалось, будто с нее не только сорвали корку, но еще и воткнули что-то острое. Тимара осторожно потянулась за спину рукой, но поняла, что боль не позволит ей завершить это движение. Она не сможет даже проверить, не идет ли кровь.

У нее над головой парни сперва окликали ее по имени, а затем принялись обвинять друг друга в ее падении. Пусть их дерутся. Ее это ничуть не волнует. Глупо, глупо, глупо. Но еще глупее то, что глаза ей обожгли слезы.

Они услышали горн задолго до того, как что-то увидели. Три коротких сигнала означали, что Карсон возвращается, причем кого-то нашел. Лефтрин смотрел, как хранители собираются на палубе, вглядываются вдаль и негромко переговариваются друг с другом. Рапскаль и Хеби? Медная драконица? Джесс? Седрик?

Лично он сомневался, что это Джесс. Он еще до волны сделал все, что мог, чтобы охотник не выжил. Но что, если тот все-таки уцелел? Много ли он расскажет и кому? Когда вдали показалась медная драконица, бредущая рядом с парой лодок, хранители завопили от радости и облегчения. Капитан сощурился, удивившись тому, что лодок две. Некоторое время он всматривался в человека, который греб во второй.

— Это Седрик! — взревел он наконец. — Он нашел Седрика! Элис! Элис! Карсон нашел Седрика! Он цел и, похоже, даже невредим.

По палубе застучали торопливые шаги, и вот уже Элис остановилась рядом с ним на крыше палубной надстройки.

— Где? Где он? — задыхаясь, выпалила она.

— Вон там, — указал он. — Гребет во второй лодке.

— Седрик гребет? — с сомнением переспросила она, но мигом позже согласилась: — Да, это он. Это его рубашка. Не могу поверить! Он жив!

— Жив, — подтвердил Лефтрин.

Ненавязчиво он взял Элис за руку. Ему не хотелось спрашивать вслух, но он должен был знать. Изменит ли возвращение Седрика их отношения?

Она стиснула его руку. А затем выпустила. Лефтрин пал духом.

Элис наблюдала за приближением двух лодок, силясь разобраться в собственных чувствах. Она радовалась тому, что ее друг выжил. Страшилась, что вернулся соглядатай Геста. Сердилась на Седрика за то, что он утаил от нее подарок мужа, и удивлялась тому, что он вообще взялся работать веслами.

Драконы затрубили, приветствуя Медную, и Релпда радостно им ответила. В подобных случаях Элис не разбирала в их кличах слов. Она подозревала, что понимает драконов лишь тогда, когда те сами хотят, чтобы люди слышали и понимали их. Она не стала бы утверждать наверняка, но предполагала, что некоторые разговоры драконы ведут только между собой. Она подумала, что эту мысль стоит записать, и тут же ощутила укол совести. Она уже несколько дней не пополняла журнал, не заносила туда новые наблюдения. Элис решила, что ее слишком заботило выживание и поиски себя. О том, как она упала в реку и как ее спас дракон, она напишет. А вот насчет прошлой ночи? Эти воспоминания будут принадлежать ей и только ей, навеки.

Они с Лефтрином не обсуждали произошедшего. Утром, встретившись за столом на камбузе, и позже, когда она прогуливалась с ним по палубе, они соблюдали приличия. Элис старалась не краснеть и не заглядывать многозначительно в глаза капитану. Их молчание было красноречивее слов. Ей вовсе не хотелось, чтобы хранители начали сплетничать и строить догадки на их счет, и она подозревала, что Лефтрин тоже предпочел бы сохранить все в тайне от команды. Теперь же Элис гадала, выпадет ли ей еще когда-нибудь возможность остаться с ним наедине и обсудить, что это для нее значило.