Барабаны осени. Книга 2. Удачный ход - читать онлайн книгу. Автор: Диана Гэблдон cтр.№ 123

Одна из старших женщин, жившая в том вигваме, куда поселили Роджера, заметила, что он бездельничает, болтаясь в толпе, и резко приказала ему принести дров. Он поспешил выполнить ее распоряжение и больше не видел священника, но замечал тут и там вновь прибывших индейцев, рассыпавшихся между вигвамами; их приняли вполне хорошо.

Но что-то непонятное все же происходило в поселке; Роджер просто кожей чувствовал, как в воздухе клубится напряжение, но совершенно не понимал, в чем дело. Мужчины, усевшиеся вечером ужинать у костров, что-то обсуждали, и женщины постоянно обменивались замечаниями во время работы, но тема их разговоров была за пределами понимания Роджера; тех начатков языка, которые он успел освоить, было для этого недостаточно.

Он спросил одну из девочек о явившемся в поселок большом отряде; она только и смогла объяснить, что те люди пришли из деревни на севере, но почему пришли — она и сама не знала; ей только и было известно, что их приход как-то связан с Черной Сутаной, Kahontsiyatawi.

Прошло больше недели, и вот Роджер отправился из деревни в горы вместе с отрядом охотников. День был очень холодным, но ясным, и они ушли очень далеко, пока наконец отыскали и убили лося. Роджер был ошеломлен не только размерами, но и глупостью этого животного. Он вполне понимал отношение индейцев к этому великану: не было никакой чести в том, чтобы убить его. Это было просто мясо.

Но зато мяса было много. Роджера нагрузили, как мула, и на его еще не окрепшую ногу легла слишком большая нагрузка; к тому времени, когда они вернулись в поселок, Роджер хромал так сильно, что не мог держаться вровень с охотниками, а тащился далеко позади них, отчаянно пытаясь не потерять их из виду и не заблудиться в лесу.

К его немалому удивлению, когда он наконец добрался до окраины поселка, оказалось, что его ожидают там несколько человек. Они схватили его, сняли с его спины мясной груз и быстро потащили по поселку. Но не в тот длинный вигвам, где он жил, а в маленькую хижину, что стояла на дальнем краю центральной поляны.

Роджер не настолько хорошо знал язык могавков, чтобы задать вопрос, да и не думал, чтобы они стали ему отвечать. Они молча втолкнули его в хижину и ушли.

Внутри горел небольшой костер, но вообще было довольно темно, и после яркого дневного света Роджер на несколько мгновений словно ослеп.

— Кто вы такой? — услышал он вдруг испуганный голос, говоривший по-французски.

Роджер несколько раз моргнул — и наконец различил худощавую фигуру, поднявшуюся с циновки у костра. Священник.

— Роджер Маккензи, ответил он. — Et vous? — Роджера неожиданно охватило волной радости просто от того, что он произнес свое собственное имя. Индейцы вообще не спрашивали, как его зовут. Когда он был им нужен, они называли его собачьей мордой.

— Александр, — представился священник, делая шаг вперед и всматриваясь в Роджера с любопытством и недоверием. — Преподобный Александр Фериго. Vous etes anglais?

— Шотландец, — коротко ответил Роджер и опустился на землю, его больная нога отказалась держать его.

— Шотландец? Но как вы здесь очутились? Вы солдат?

— Я пленник.

Священник присел рядом с Роджером на корточки, внимательно всматриваясь в него. Священник был действительно молод — ему было около тридцати, скорее меньше, чем больше, хотя его светлая кожа обветрилась и потрескалась от холода.

— Вы поедите со мной? — Священник взмахнул рукой, показывая на несколько глиняных горшков и корзин с пищей и водой.

Похоже, для священника возможность поговорить на родном языке была такой же радостью, как для Роджера вообще возможность разговора. К тому времени, как с едой было покончено, они уже осторожно, вкратце рассказали друг другу об основных событиях, приведших их в этот поселок, — хотя и не приступили еще к выяснению обстоятельств, создавших конкретную ситуацию.

— Почему они привели меня сюда, к вам? — спросил наконец Роджер, вытирая перепачканные жиром губы. Он вовсе не думал, что могавки просто позаботились о том, чтобы священнику не было скучно. Подобного рода размышления не были свойственны индейцам, насколько он успел заметить.

— Я и сам не знаю. Я был просто изумлен, увидев здесь белого человека.

Роджер посмотрел на кожаную завесу, закрывавшую вход в хижину. Она слегка качнулась, снаружи кто-то стоял.

— А вы тоже пленник? — задал он следующий вопрос, недоумевая. Священник помолчал, потом пожал плечами и едва заметно улыбнулся.

— И этого я не знаю. Для могавков что один Kahnyen kehaka, что другой… мы все для них «другие». И грань между положением гостя и положением пленника может в одно мгновение переместиться. Можно жить рядом с ними, как я… а я живу среди могавков уже несколько лет, — но так и не стать полноправным членом племени. Я все равно «другой» для них. — Он слегка откашлялся и сменил тему. — Но как вы оказались в плену?

Роджер замялся, не зная, как все это объяснить.

— Меня предали, — сказал он наконец. — И продали.

Священник сочувственно кивнул.

— А найдется кто-нибудь, готовый заплатить за вас выкуп? Они бы постарались сохранить вам жизнь и даже здоровье, если бы рассчитывали на плату.

Роджер покачал головой, чувствуя себя пустым внутри, как барабан.

— Нет, никого нет, — ответил он.

Беседа сама собой затихла, когда свет, сочившийся сквозь дымовое отверстие, начал тускнеть, и в хижине стало совсем темно.

Дрова закончились; от костра остались одни угли. Хижина казалась абсолютно нежилой; здесь был, правда, лежак для сна, стоявший на невысоких столбиках, но больше — ничего, кроме пары потертых оленьих шкур и небольшой груды домашней утвари в одном из углов.

— Вам уже приходилось жить здесь… в этой хижине… прежде? — спросил наконец Роджер, прерывая затянувшееся молчание. Он почти не видел своего собеседника, хотя сквозь дымовую дыру еще сочились слабые отсветы умирающего дня.

— Нет. Они привели меня сюда только сегодня… незадолго до вашего прихода. — Священник кашлянул и неловко передвинулся на покрытом грязью полу.

Это показалось Роджеру довольно зловещим, однако он решил промолчать, чтобы не пугать священника. Впрочем, Роджер не сомневался, что священник так же хорошо, как и он сам, понимает, что разница между понятиями «гость» и «пленник» уже стерта. Но что мог совершить этот человек?

— Вы христианин? — Теперь уже вопрос задал Александр.

— Да. Мой отец был священником.

— А! Могу ли я вас попросить… если они уведут меня, вы не помолитесь о моей душе?

Роджера пробрало холодом.

— Да, — неловко ответил он. — Конечно, если вы хотите…

Священник встал и принялся тревожно шагать по хижине, не в силах оставаться в неподвижности.

— Может быть, все и обойдется, — сказал он, однако это был тон человека, пытающегося убедить в чем-то самого себя. — Они ведь все еще обсуждают…