Барабаны осени. Книга 1. О, дерзкий новый мир! - читать онлайн книгу. Автор: Диана Гэблдон cтр.№ 149

Луч рассветного солнца упал сквозь трещину в огромном камне; Клэр ушла навстречу ему… Когда Роджер наконец смог пошевелиться и поднял голову, в небе жарко сияло полуденное солнце, и темно-голубое, лавандовое небо вставало за камнем, и эта огромная глыба казалась черной на фоне золота и синевы.

Он лежал на Брианне, закрывая ее своим телом. Девушка была без сознания, но дышала, и ее лицо казалось невыносимо бледным в окружении темно-красных волос. Он настолько ослабел, что не могло быть и речи о том, чтобы отнести Брианну вниз со склона холма, туда, где их ждал автомобиль; дочь своего отца, она была ростом почти в шесть футов, лишь немного ниже, чем сам Роджер.

Он притулился возле нее, положил ее голову себе на колени, и сидел так, поглаживая ее волосы и дрожа, до самого заката. Только тогда она открыла глаза, темно-синие, как вечернее небо, и прошептала: «Она ушла?»

— Да, все в порядке, — шепнул в ответ Роджер. Он наклонился и поцеловал ее в холодный лоб. — Все будет в порядке. Я позабочусь о тебе.

Он и хотел о ней заботиться. Но как?

* * *

К тому времени, когда Роджер вернулся к себе, уже полностью стемнело. Он слышал стук тарелок в столовой, когда проходил мимо нее, чувствовал запах тушеного окорока и печеных бобов, но ужин был последним, что могло бы сейчас его заинтересовать.

Он с трудом поднялся в свои комнаты и бросил промокшую одежду прямо у двери, свалив все в кучу. Он насухо вытерся, потом уселся на кровать прямо голышом, держа в руках полотенце, но совершенно забыв о нем, и уставился на письменный стол и на деревянную шкатулку, в которой лежали письма Брианны.

Он должен сделать что-нибудь, чтобы уберечь ее от горя. Он должен сделать куда больше, чтобы спасти ее от угрозы тех камней.

Клэр вернулась — как он надеялся — из тысяча девятьсот шестьдесят восьмого года в тысяча семьсот шестьдесят шестой. А потом умерла в тысяча семьсот семьдесят шестом. Сейчас был 1970 год. И тот, кто отправился бы в прошлое сейчас… ну да, он мог бы очутиться в самом конце тысяча семьсот шестьдесят восьмого года. Тогда времени бы хватило. В этом, черт побери, все и крылось; времени бы хватило…

Но даже если бы Брианна разделяла его убеждение — или если бы он сумел доказать, внушить ей, — что прошлое нельзя изменить, как бы она жила следующие семь лет, зная, что приближается последняя возможность, зная, что у нее остается единственный шанс не только узнать собственного отца и снова увидеть свою мать, но и спасти их, — и что эта возможность тает с каждым днем? Одно дело — просто позволить им исчезнуть, не зная, где они находятся или что с ними происходит; и совсем другое — знать все в точности, и не предпринять ничего.

Он знал Брианну уже более двух лет, но рядом с ней находился лишь несколько месяцев из этого периода. И тем не менее в определенном смысле они знали друг друга очень хорошо. Да и как им было не понять друг друга, если им пришлось вместе пережить подобное? А потом были письма… десятки писем, по два, по три, по четыре в неделю… и редкие дни отдыха, проведенные вместе, и вызывавшие чувства очарованности и разочарования… и он все сильнее желал эту девушку.

Да, он ее хорошо знал. Она была тихой и спокойной, но обладала беспощадной решимостью, и эта решимость — он был уверен — не уступит вот так просто даже перед большой печалью. И как только Брианна получит предупреждение — ее острый ум мгновенно начнет работать, собирая детали в целое. А если она решит рискнуть и попытаться войти во временной туннель — ему уж точно ее не остановить.

Его пальцы невольно стиснули влажное полотенце, а желудок упал куда-то вниз, когда он вспомнил глубокую трещину в одном из камней круга и ту безумную пустоту, что чуть не поглотила их обоих. И только одно казалось ему страшнее этой картины: мысль, что он может потерять Брианну, так и дождавшись подлинного обладания ею.

Он никогда ей не лгал. И не собирался лгать. Но когда последствия шока и внезапно нахлынувшего горя стали понемногу отступать, в его уме начали медленно складываться наметки некоего плана. Он встал и обернул полотенце вокруг бедер.

Одним письмом тут не обойдешься. Это должен быть медленный, неторопливый процесс предположений, мягких отговоров. Он подумал, что тут не должно возникнуть особых трудностей; он ведь почти ничего не нашел за целый год поисков в Шотландии, кроме сообщения о том, что в Эдинбурге сгорело здание, где находилась типография Фрезера… Роджер содрогнулся, подумав о том, что и здесь их преследовало пламя… Но теперь, конечно, он понял, почему его поиски не принесли результатов; они должны были эмигрировать вскоре после этого события, и потому он должен проследить их путь по корабельным спискам того времени.

Пора оставить бесплодные поиски, вот что он будет внушать Брианне. Оставьте прошлое в покое… и пусть мертвые хоронят своих мертвых. Он будет осторожно, очень осторожно доказывать ей, что продолжение поисков при полном отсутствии каких-либо свидетельств — это уже похоже на навязчивую идею. Он будет исподволь внедрять в ее сознание мысль, что такая сосредоточенность на прошлом выглядит нездоровой, и что пришло время посмотреть вперед, в будущее, и ни к чему тратить свою жизнь на бесплодный поиск. Ее родителям это вряд ли могло бы понравиться.

В комнате было довольно холодно, но Роджер почти не замечал этого.

«Я позабочусь о тебе», — сказал он тогда, и он действительно имел в виду именно это — заботу. Если он просто скроет от нее опасную правду — будет ли это ложью? Если ты соглашаешься сделать что-то неправильное — это грех, такому его учили с самого детства. Ну и пусть, ладно, он готов рискнуть ради Брианны спасением собственной души, и рискнет охотно.

Он порылся в ящиках стола, ища авторучку. Потом вдруг бросил это занятие, наклонился, запустил два пальца в карман влажных джинсов, валявшихся на полу. Страница из книги смялась и отсырела, превратившись в нечто непонятное. Роджер решительно разорвал ее на мелкие кусочки, не обращая внимания на холодный пот, вдруг покрывший его лицо.

Я давно уже объясняла Джейми, что вовсе не намерена вечно сидеть без работы; там, где вообще есть люди, всегда найдется дело для целителя.

Дункан сдержал слово и сдержал его с блеском; весной 1768 года он вернулся и привез с собой восьмерых бывших узников Ардсмура с семьями, готовых начать новую жизнь в Фрезер Ридж, как теперь называлось это место. И теперь у меня на руках оказалось почти тридцать душ, то и дело взывавших к моему несколько заржавевшему искусству врачевания; мне приходилось зашивать сильные порезы и лечить лихорадки, вскрывать абсцессы и чистить инфицированные десны. Две женщины оказались беременными, и с моей помощью произвели на свет двоих здоровеньких ребятишек — мальчика и девочку; оба родились в самом начале весны.

Моя слава (если можно так выразиться) как целителя вскоре разнеслась по всем окрестным деревушкам, и я вдруг обнаружила, что меня просят поехать к больным во все более и более дальние поселения, — к фермерам, чьи маленькие поля, укрывшиеся в горных долинках, были разбросаны на протяжении тридцати, а то и более миль в этих первозданных горах. К тому же я еще изредка вместе с Яном посещала Аннэ Оока, чтобы встретиться с Наявенне, и возвращалась от нее с корзинами и кувшинами, полными разнообразных полезных трав.