Наследник. Поход по зову крови - читать онлайн книгу. Автор: Антон Краснов cтр.№ 18

– Ты так рассуждаешь, как будто тебе доводилось видеть боевых терциариев ордена Рамоникейя… – сумрачно отозвался Себастьян.

– Чев-во? – высунул голову Ржига.

– Не неси чушь, говорю. Эти ребята из Школы Пятого окна, конечно, подготовленные и занимаются делом, но очень уж заносчивые. А этот златоуст Ариолан Бэйл… Честно говоря, даже навскидку не предположу, что могло связать его и нашего доброго дядюшку Армина… Тот хоть и неотесанный, но даже в своих летах не позволяет себе такого тона…

– Ну да! – охотно согласился полубрешак. – Тот просто выпучит зенки и орет, брызгая слюной. Ариолан Бэйл делает все куда аккуратнее. Одно слово, один величавый жест – и чувствуем себя букашками на булавке у этих естествоиспытателей…

– Говори за себя! – неожиданно разозлился Себастьян. – Лично на меня его ужимки впечатления не произвели! Гонору у этих сейморских…

Он определенно лукавил. Манеры и красноречие Ариолана Бэйла производили впечатление и на куда более опытных и искушенных людей, чем юный воспитанник простодушного барона Армина. Говорили, что сам Каспиус Бреннан-старший, владетель Корнельский, приехав в школу, возглавляемую его сыном, был впечатлен умением Ариолана Бэйла просто и убедительно говорить о самых сложных вещах. А равно – и той зрелой не по годам уверенностью, с которой он это делал. «В груди этого юноши бьется сердце Мелькуинна, а в уста вложен огонь от искры Великих», – сказал тогда владетель Корнельский, и более высокой похвалы, с упоминанием священного в королевстве Альгама и Кесаврии имени, немыслимо было и представить.

Конечно, на фоне величавого и одновременно пылкого Ариолана Бэйла, свободно произносящего речи перед огромным лагерем Трудовой армии, Себастьян казался еще подростком. Нескладным, угловатым, скрывающим свою застенчивость за преувеличенно резкой и саркастичной манерой держать себя.

Конечно, тот был человеком совершенно иного уровня.

Ну и наконец, как могли слова Ариолана Бэйла не запасть в душу Себастьяну, если они касались того, о чем он думал (в той или иной степени скрывая это от себя самого) вот уже четыре года?..

Если бы Себастьян только мог предположить, на кого еще произвел неизгладимое впечатление блистательный предводитель испытательной партии Школы Пятого окна, боюсь, разговор в том шатре с серыми жерланами сложился бы совершенно по-иному. Впрочем, он недолго находился в неведении. Когда имеешь в друзьях такого болтуна, как Ржига, сложно долгое время не знать о том, что знает брешак.

Ржига поерзал задом по полу и, видимо, собираясь с мыслями и преодолевая конфуз, выговорил:

– Я тут… хотел тебе сказать… Об Армине.

– Хррррр!… Кххха… Чпок! Хррр… пш-ш-ш… – неслось из закрытой комнаты.

– А что такое я о нем не знаю? – глухо спросил Себастьян и стал медленно поднимать глаза на непривычно зажатого Ржигу. – Или… что такое ты хочешь мне сообщить, раз так побагровел, будто Жи-Ру дал тебе не в меру крепящий отвар?

– Ты бы все равно узнал…

Себастьян одним рывком переместился вплотную к Ржиге и, крепко взяв того за ворот, тряхнул так, что отлетела и лягушкой запрыгала по дощатому полу пуговица.

– Что бы я все равно узнал? – тихим, задушенным, страшным голосом спросил он у брешака, у которого нервно задвигались уши, а на лбу и на висках стал густо проступать пот. – Ну!

– А что ты меня хватаешь? Как будто я в этом виноват! Как ты думаешь, почему этот нахальный Ариолан, который не очень-то похож на того, кто будет расшаркиваться перед бароном… С какого перепугу он определил нас на ночлег? А наутро дает корабль с тем, чтобы мы со всем барахлом доплыли до Сеймора? А? Просто этот Бэйл помолвлен с Аннабелью… с дочкой барона, по которой ты только все вздыхал, а этот пышный трудармейский оратор действовал! Взял да и захомутал девчонку! Она же, как мы с тобой вчера утром вспоминали, уже не та свиристелка, которую мы сажали в бочку с медузами и таскали с собой по ночам показывать всякие ужасы и напасти! Она теперь совсем другая, она настоящая молодая дама!

– А че ты разорался-то? – сказал Себастьян, и казалось, что от этого спокойного, замедленного, как остывающая кровь, тона, от наигранного хладнокровия сейчас остановится сердце. – А че ты разошелся, Ржига? Наших увальней своими воплями разбудишь, тогда они с тобой по-другому поговорят.

И он выпустил ворот приятеля. Тот поворочался на полу и, вздохнув, пробормотал:

– А я-то в чем виноват? Это же не я… а…

Он хотел было назвать имя Ариолана Бэйла, но, поймав взгляд Себастьяна, поперхнулся им…

– Предрассветные братья владеют многими искусствами, отличающими только их орден Рамоникейя. Это известно из многих источников, которые я, конечно, не могу назвать, тем более что я давал присягу не разглашать информацию, когда двадцать лет ходил коком в каботажном флоте…

Повар Жи-Ру не только отлично выпил и закусил, но успел накормить своими яствами и попотчевать отменными наливками всех присутствующих на борту судна. Поэтому настроение у него было отменным, а голос, побасовевший от сытости, громким и просто завораживающим многочисленных слушателей. О том, что об ордене Рамоникейя из Черной Токопильи лучше не рассуждать вслух, никто не думал: да кто будет контролировать соблюдение Иерархии знаний тайных и явных тут, на борту брига «Летучий»?.. Здесь все свои.

По крайней мере, так полагал и барон Армин, и его словоохотливый повар. Никого не смущало присутствие на борту Ариолана Бэйла, последовавшего в Сеймор вместе с будущим родственником.

Впрочем, никого – это, наверно, не совсем так. Себастьян тоже слушал россказни плута Жи-Ру. Однако он не присутствовал на шканцах, где ораторствовал повар: слова долетали через открытое окно маленькой каюты. Помимо воспитанника барона Армина, в ней расположились Ржига и двое однокашников Ариолана Бэйла по Школе Пятого окна, но сейчас все они находились на открытом воздухе – впитывали соленый морской ветер и не менее специфичные и остро приправленные байки повара Жи-Ру.

– Предрассветные братья смертельно опасны даже тогда, когда в их руках нет и вязальной спицы, а ты находишься от них на расстоянии, скажем, тридцать или даже сорок шагов. Казалось бы, что он может сделать тебе, если у него нет ни боевого «серпантина», ни сабли, ни кинжала, ни даже маленького метательного ножа, которым можно вспороть горло, отстоя на те самые сорок шагов?

– И что он может сделать?

– А вот на этот случай у них есть так называемый метод розового льда. Он работает, когда поблизости от брата ордена Рамоникейя есть открытый источник воды, к которому он может прикоснуться раскрытой ладонью. Этим источником может быть и большой водоем, скажем, река или море, в которое мы сейчас вышли, или совсем маленький – ну, вроде бочки или даже ведра с водой. Токопилец бьет раскрытой ладонью по поверхности воды так, что взлетает маленький водяной столбик. Это все, что надо. Из этого-то столбика, который мгновенно замерзает, Предрассветный брат извлекает кусок льда – тонкую, прочную, острую, как стилет, сосульку. Ею он может воспользоваться и как метательным кинжалом, и как простым ножом. Очень холодное оружие…