Дом одиноких сердец - читать онлайн книгу. Автор: Елена Михалкова cтр.№ 2

К концу прогулки Даша узнала о своем новом знакомом довольно много. Петр Васильевич оказался журналистом и писателем, собиравшим материал для новой книги. Он сообщил Даше название нескольких уже опубликованных своих книг, но ни одной из них она не читала и поинтересовалась, о чем же будет новая книга. И тут выяснилось кое-что для нее неожиданное.

– Вы, наверное, видели пансионат в глубине лесопарка? – спросил Петр Васильевич и, узнав, что Даша не видела, очень удивился.

– Понимаете, мы в этом районе только третий месяц живем, – объяснила Даша. – Купили здесь квартиру. Много лет снимали жилье и вот наконец купили собственное. Поэтому я еще не весь лесопарк обошла, а только один кусочек.

Тогда старик рассказал, что пансионат, раньше называвшийся «Прибрежный», несколько лет назад выкупили в частную собственность. Новые владельцы организовали там дом престарелых.

– Типичный частный дом престарелых, – рассказывал Петр Васильевич, постукивая тростью при каждом шаге. – Название сохранили прежнее, и теперь полностью он именуется так: Патронажный пансионат «Прибрежный». Стариков там проживает немного, около тридцати человек, и чуть ли не столько же обслуживающего персонала. Так вот, директриса его – на новом русском языке она именуется управляющей – разрешила мне бывать у них, практически беспрепятственно, и я изучаю стариков, живущих там, беседую с ними, а после по беседам пишу свою книгу. Приезжаю сюда три раза в неделю и с утра до обеда, как правило, присутствую. А когда у них начинаются медицинские процедуры, гуляю для моциону по здешнему прекрасному парку. Вот, собственно, и все.

– А почему вы выбрали именно этих стариков? – поинтересовалась Даша. – Почему бы не беседовать с любыми? Или просто найти в самой Москве подобный дом, и неподалеку от того места, где вы живете? Все-таки ехать сюда к нам не близко.

– Ну что вы, что вы, – покачал головой Петр Васильевич. – Мне нужен именно этот дом, и никакой другой. Дело в том, что контингент тут несколько специфический – люди, которые либо сами были очень состоятельными до того, как попали в пансионат, либо имеют весьма небедных родственников. В двух-трех известных мне в самой Москве частных домах престарелых поселяют стариков исключительно в обмен на квартиру, понимаете? А здесь все не так. Здесь они платят ежегодно – или за них платят, – и ни о каких квартирах речи не идет. А вы догадываетесь, в какую сумму обходится проживание в таком доме?

– Догадываюсь, – хмыкнула Даша. – Наверняка в очень и очень немаленькую.

– В том-то все и дело! И родственники, отправляющие своих близких в сие богоугодное заведение, вполне могли бы найти другой вариант – сиделку нанять, например. Но они выбрали «Прибрежный» – все по разным причинам. В раскрытии этих причин и заключается мой, так сказать, охотничий азарт. Потому что за каждой, уважаемая Дарья Андреевна, скрывается чья-то судьба, а нет ничего увлекательнее, чем писать о судьбах.

Петр Васильевич остановился, прищурясь, взглянул на нее.

– Как-нибудь я покажу вам, чем занимаюсь, – пообещал он. – А пока – разрешите откланяться. Чрезвычайно был рад знакомству.

Он церемонно поклонился, взмахнул тростью и неторопливо пошел по дорожке, ведущей к реке. Даша некоторое время смотрела ему вслед, потом подозвала Прошу и заторопилась к дому, огибая маленький прудик, чтобы срезать дорогу. Давно пора было возвращаться.

Человек, сидевший на скамейке у пруда, встал и внимательно посмотрел на нее, когда она проходила рядом, но Даша не обратила на него внимания. И пес, огромный мастино неаполитано, чуть прихрамывающий на переднюю правую лапу, тоже пробежал мимо. Человек вздохнул с облегчением – собак он панически боялся, а вот таких громадных, тяжелых, с гладко лоснящейся шкурой и внимательным, чуть ли не человечьим взглядом из-под нависающих бровей – в особенности. Потом ему пришло в голову, сколько может стоить такая вот прихрамывающая корова, и он злобно сплюнул вслед стройной светловолосой женщине в зеленой куртке.

«Жадная стерва! Откуда она появилась и когда он успел с ней познакомиться, да так, что я ничего не заметил? Хотя неважно. Понятно, что давно – иначе не бродили бы под ручку, как юные придурки. Знаю я таких баб – только дай им богатого мужика, они из него выжмут все соки, а потом пойдут искать следующего. По-хорошему, их всех нужно убивать! Не, ну всех – это типа утопия, а вот с одной разобраться вполне можно. Только собака мешает. Собака, собака… Что же придумать с собакой?..»

Вечером, кормя уставшего и голодного Максима ужином, Даша рассказала ему о своем новом знакомом.

– Писатель? – переспросил Максим с набитым ртом. – Известный?

– Да нет, по-моему. По крайней мере, я ничего не читала.

– А, ну тогда неинтересно! Вот если бы ты с живым классиком познакомилась, тогда да! И он бы с тебя и Олеськи писал литературные портреты, увековечивая для потомков.

– Кто писал? – подала из соседней комнаты голос Олеся, которая давно должна была спать, но не спала, а слушала разговор родителей. – Я тоже хочу, чтобы меня нарисовали.

– Спи давай! – прикрикнула на дочь Даша. – Нарисуют тебя, не волнуйся, еще нарисуют. Но знаешь, Максимушка, – она уселась за стол и задумалась, вспоминая, – он так своеобразно разговаривает – со всякими старинными «позвольте», «разрешите предложить». И даже «ну-с» вставляет иногда! Но получается у него совершенно органично. Наверное, из-за возраста. И вообще, он весь такой интеллигентный… в хорошем смысле.

– То есть бывает интеллигентный еще и в плохом? – заинтересовался Максим. – Ну-ка, ну-ка, поподробней…

– В плохом – это когда человек не умеет постоять ни за себя, ни за кого-то другого, – неуклюже объяснила Даша. – Такой несколько карикатурный персонаж, но довольно часто встречающийся. Ну вот как Владик твой, например, – бездна эрудиции, а при том патологический трус. Петр же Васильевич, мне кажется, при необходимости даже подраться сможет.

– Если не рассыплется, – кивнул Максим, дожевывая третью котлетку. – Ну, в общем, тебе теперь есть с кем общаться, кроме твоих несчастных детишек. Кстати, ты к кому завтра едешь?

– К Барсукову, – вздохнув, ответила Даша. – С самого утра.

– Ах ты моя бедная, – пожалел ее Максим. – Будешь барсучонка учить букву «р» выговаривать? Рассказывать про Карла, экспроприировавшего у несчастной Клары единственную память о курортном романе?

– Ну тебя! – Даша забрала у супруга пустую тарелку и начала ожесточенно тереть ее под водой. – Тебе смешно, а мне страдания. И никакую не «р» – как раз она у него поставлена. Ладно, не хочу даже думать об этом.

Максим встал и сочувственно погладил ее по спине.

– Давай я посуду помою, что ли, – предложил он. – Из сострадания к твоим завтрашним мучениям.

Даша насмешливо хмыкнула, но от раковины отошла.