Крестоносец из будущего. Самозванец - читать онлайн книгу. Автор: Герман Романов cтр.№ 8

Калитка же была в нормальном положении, рядом с воротами заперта на крепкий засов, но и она тоже сделана добротной, с узорами и вычурной резьбой, из пригнанных дубовых плах толщиной в три пальца, как и ворота.

Стояла оглушительная тишина. Андрей ступал осторожно, через ворота зашел во двор, который густо, по пояс, почти полностью зарос разноцветными сорняками, колючим бурьяном и травой.

Усадьба оказалась намного больше, чем он подумал вначале. Солидный дом-пятистенок, умело сложенный из толстенных бревен, стоял в центре участка площадью в полгектара, ну, может, чуточку больше.

Заднюю и левую стороны ограды составляли добротные хозяйственные стайки, сложенные из бревен чуть меньшего диаметра. Всего таких стаек было восемь, по четыре на каждую сторону.

Как и жилой дом, их крыши покрывались потрескавшейся, а изрядными местами и просто отсутствующей, глиняной черепицей.

Узкие окна стаек и дома были плотно прикрыты ставнями — в доме солидными, на амбарах поплоше. А вот стекол в окнах не было, что говорило об их редкости в этом краю.

Правую и лицевую стороны усадьбы прикрывала ограда из плотно пригнанных кольев, вернее заостренных вверху высоких, но тонких бревен.

В частокол гармонично вписывались и толстые ворота с калиткой, по обе стороны которых шли широкие хозяйственные навесы, крытые обычной дранкой. Да, строился хозяин усадьбы очень капитально, на долгие десятилетия, если не на пару веков.

— Непонятно только одно — почему такое хозяйство и усадьбу бросили и наспех ушли, оставив ворота и двери открытыми? В чем причина такой спешки? — Андрей задумался, настороженно оглядываясь. И сделал правильный, но ничего не объясняющий вывод: — Неспроста это…

Для начала он решил осмотреть все стайки и амбары, с правой стороны, против часовой стрелки.

Первое строение оказалось целым складом различного инвентаря — на бревенчатом полу были разбросаны косы, серпы, лопаты, тяпки и прочий полезный инвентарь, отдельные экземпляры которого Никитин впервые видел в жизни.

Крыша была доброй, и лишь там, где она прохудилась, железяки полностью проржавели. Остальные инструменты хоть и имели рыжий налет, но вполне годились в употребление.

Как именовать эти предметы крестьянского труда, Андрей не имел понятия. И ничего здесь не поделаешь, у образования не та специфика, без малейшего познания сельского хозяйства.

Только одно обстоятельство заинтересовало его — все железные орудия были грубой ручной работы, о штамповке и речи быть не могло.

Версий сразу появилось две — опять-таки либо сие есть голимое, без всяких прикрас, Средневековье с его натуральным хозяйством и низкими технологиями, либо владелец был большим оригиналом и предпочитал во всем обходиться собственными силами. Во второе предположение ну совсем не верилось.

Осмотр следующих трех стаек произвел даже на видавшего виды майора самое тягостное впечатление. Они были забиты скелетами домашней животины — в одной передохли три десятка овец и коз, в другой был с десяток коров и быков, ну а в третьей умерло три лошади.

Сладкий, приторный запах смерти витал над усадьбой, но ощущался только в данных строениях. Андрей перекурил это поганое дело и отправился дальше по установленному самому себе маршруту.

Другая стайка имела в углу усадьбы обширный, но пустой загон, полностью заросший травой. Он заглянул внутрь и уже не удивился — понятно, что загон сделали для хрюшек, которые дружно гикнулись, откинув копыта и заставив своими скелетами весь пол.

В следующих двух строениях оказалась только одна труха и почти полностью сгнившая мешковина. В этом амбаре и сеннике тоже ничего не уцелело, все зерно и сено с соломой давно сгнило-перегнило на сто рядов.

А вот последнее крепкое сооружение, тоже с загоном в углу, но огражденное, в отличие от свинарника, более высоким заборчиком, оказалось пустым, совсем пустым.

По остаткам множества перьев, найденных под крытым навесом, мужчина понял, что в нем был птичник для кур и гусей. Но косточек самой птицы здесь не оказалось, пустынное такое помещение, будто пернатые всей стаей в небо поднялись.

Вот это его несколько озадачило.

— Это куда они делись? Улетели, что ли? Может быть, всю домашнюю птицу продали или съели до наступления трагедии?

Андрей пожал плечами, понимая, что нашел слабенькую отговорку, хиленькую, ничего не объясняющую. Он покачал головой, продолжая пребывать в сомнениях.

Вдоль правой стены частокола трава была и выше, и росла погуще, чем на остальной территории брошенной усадьбы.

Никитин углубился в заросли — так и есть, грядочки насыпные, бревнышками окантованные, для огурчиков-помидорчиков предназначенные. Рассматривать дальше весь огород он не стал, а с бодростью подошел к дому.

— Дозволь, хозяин, в дверь войти? Под крышей недолго побыть, худа всякого я не учиню!

У распахнутой двери Андрей постоял еще чуток и второй раз тихо попросил разрешения зайти — и это было не чудачество.

Объяснили ему таежные люди о разных странностях, что происходят вот в таких брошенных домах. А в сибирской тайге не то что дома, немалые деревни раньше целиком вымирали.

В прохладных темноватых сенях стояли рассохшиеся кадки для воды, две добротные грубо сколоченные лавки, такой же стол, полка с нехитрой кухонной утварью.

Никитин подошел поближе — миски, кружки, ложки — все тщательно выстругано из дерева, но грубое и некрашеное. С превеликим трудом он отворил прикипевшую массивную низкую дверь и, сильно пригнувшись, вошел в дом.

Глаза постепенно привыкли к царящим здесь вечность сумеркам, и Андрей медленно обошел комнаты дома. Никаких скелетов в живописных позах там не было, зато один отпечаток во всех пяти комнатах явственно присутствовал — семья собиралась в страшной спешке, и хватали все, что только под руки попадалось.

Вещи беспорядочно раскиданы по комнатам, на многочисленные топчаны набросаны всякие тряпки, крышки сундуков и ларей открыты, половики скомканы и отброшены.

В подвешенной к потолку люльке забыта детская погремушка — тщательно обструганный коробочек на длинной ручке, набитый сухим горохом.

На русской печи с трубой, сложенной из тесаных камней, стояли глиняные горшки. По трухе и пыли в них Андрей сразу понял, что там была пища, которую кушать не стали, может, просто не успели.

Да и немудрено — все свидетельствовало о том, что сматывались отсюда жильцы, а их было два десятка человек, включая полудюжину детей, в авральном режиме. Как говорится, на ходу подметки рвали…

Поэтому экипировался он на славу, благо хороших вещей позабывали массу. Правда, подпорчено или подгнило большинство из брошенного, но и оставшейся пригодной одежды хватало за глаза.

На дне одного сундука нашлась еще прочная рубаха из небеленого холста, а в другом самую малость подгнившие штаны с завязками и приличная меховая безрукавка.