Человек для особых поручений - читать онлайн книгу. Автор: Антон Демченко cтр.№ 43

Князь выглянул в коридор и коротко бросил в пространство: «Конвой, в допросную вора [7] »… Тут же притопали трое мордоворотов в черных кителях без знаков различия. Двое, подхватив под руки Лукана, потащили его за собой, не давая сделать ни шага самостоятельно. А третий шел чуть позади и следил за каждым движением подконвойного. Стоило только татю опереться ногой об пол, как тут же следовал короткий удар подкованным мыском сапога в лодыжку, и короткий стон боли атамана. После третьего удара Лукан перестал делать попытки двигаться своим ходом.

Был я как-то в одном замке-музее в Германии, и там, в подземелье, была реконструирована классическая средневековая пыточная… Так вот, оказавшись в помещении, которое Телепнев поименовал допросной, я понял, что наука действительно шагнула далеко вперед. По-крайней мере, дыба на паровой тяге, и меха с электроприводом, наглядно это доказывали.

— Вы что?! Вы что делаете, ироды!!! Нельзя же… — Завопил Лукан, когда деловитый хозяин сего помещения, одетый в кожаные штаны и такой же передник на голый торс, с помощью конвойных начали крепить руки татя на все той же продвинутой дыбе. — Государем же запрещено… Вы как!!!

— Так ведь то сыску запрещено, милай. — Тихо улыбнулся князь. И от этой его ухмылочки, по-моему, перекосило даже ката. Про меня, горемычного и вовсе молчу. Не ожидал я такого поворота, совсем не ожидал. А князь тем временем, продолжал вещать. — Добр наш государь к подданным своим, даже таким душам заблудшим, кои в подворотнях у ближнего последний медяк забрать норовят. Заботится он о люде, что под его рукой живет. Но уж коли кто зло затаил, да супротив спокойствия на Руси да власти законной выступает, того государь карает строго и безжалостно. Ибо нет ничего хуже для добрых людей, чем смута в государстве да свары за власть. Вот мы и боремся с ворами да отступниками, по мере сил своих.

— Охранители… — Прохрипел, с расширенными на всю радужку зрачками, Лукан. — Да за что же… я же никогда… ничего.

— Вот-вот. Рассказывай, Луканушка, рассказывай, коли жизнь да шкуру свою в целости сохранить хочешь…

М-да, велик оказывается страх перед Особой канцелярией. А ведь так сразу и не скажешь… Вон и Заряна Святославна ко мне очень неплохо отнеслась, да и Лейф с Ладой… хоть и знали, что я по этому ведомству числюсь. Да и те немногие люди, с кем я познакомиться успел за все свое недолгое пребывание «на свободе», тоже не особенно-то от меня шарахались, узнавая о моем месте службы… Загадка, право слово.

Я на секунду отвлекся, но почти тут же вынужден был вернуться к реальности. С Луканом происходило что-то совершенно странное. Он только открыл рот, что бы что-то сказать, как вдруг дернулся, глаза его и вовсе чуть не выскочили из орбит, а потом тать сразу обмяк.

— О черт! — Князь с яростью стукнул по дыбе кулаком и заорал на сгрудившихся напротив него конвоиров и ката, — доктора сюда, немедленно!!!

Синемундирники тут же усвистали за дверь, а я попытался нащупать у разбойника пульс. Мертв. Пришедший спустя пять минут штатный доктор констатировал смерть от апоплексического удара, равнодушно пожал плечами и, посоветовав пригласить для вскрытия профессора Граца, ушел, не обращая никакого внимания на бушующего князя.

— Ох и хитрый нынче тать пошел, Виталий Родионович. — Вздохнул князь, когда немного успокоился и мы, наконец покинув подвалы канцелярии, вернулись в его кабинет. — Ведь и слова сказать не успел, шельмец, а! Ну каков?! Сбежал, как есть сбежал, прохиндей. Взял и на тот свет ускакал… А мне теперь подозрениями мучайся. А ну как и в самом деле был он в чем-то эдаком замешан…

— Полно вам сокрушаться, Владимир Стоянович. Ну что делать, бывает. Да и бес с ним, с этим Луканом. Пошлите с десяток удальцов на Плотню, пусть по тамошним питейным заведениям пройдутся, глядишь и увидят где подельников его, ежели они, конечно, еще в родные края не подались. Наверняка же, хоть один из татей, что-то ведает. А чтоб охранители их узнали, я им образы тех подельников подкину.

— Что ж, наверное, так и поступим, Виталий Родионович. — Чуть помолчав, согласился Телепнев, но тут же, не выдержав, снова покачал головой. — Нет, ну хитрован!

Выполнив обещанное, и передав образы татей вызванному для этого в кабинет князя начальнику синемундирников (спасибо Грацу за науку), я отправился домой, где меня ждал обед, пара часов блаженного безделья и обещанная Заряной Святославной встреча со старейшиной Волосовой школы.

Уже сидя в экипаже под управлением Лейфа, по пути домой, я понял, что никак не могу выкинуть из головы мысли о нелепом побеге Хельги и не менее нелепой смерти Лукана… Вообще-то, и действия татей во время нападения были какими-то идиотскими, уж очень неаккуратно работали, такое впечатление, словно они первый раз на промысел вышли… тоже нелепость полная. В общем, суммируя, получаем, что сегодня у меня на редкость странный день… Вот-вот, именно так — нелепый, точнее не скажешь.

— Приехали, Виталий Родионович!

— Лейф, будь добр, верни коляску хозяйке. — Я вышел на двор и, вытащив из бумажника несколько пятикопеечных монет, ссыпал их в руку парня. — А это отдашь дворовым мальчишкам. Пусть вычистят экипаж и обиходят лошадей. Только проследи, что бы все было как должно.

— Сделаю в лучшем виде, Виталий Родионович. — Заверил меня Лейф.

— Ну, вот и замечательно, а я пойду обедать.

— Так ведь это, — Лейф на мгновение замер, — ну, я ж целый день с вами…

— Ох ты ж. — Я почесал затылок (Будь здесь Лада, она бы мне уже лекцию начала читать о непозволительности таких жестов в приличном обществе). — Это что же, я сегодня голодным останусь, получается?

— Да нет, как можно! — Воскликнул, краснея, Лейф. — Лада ж в доме, она наверняка все приготовила… Я просто к тому, что бы вы на нее не сердились, ежели что не так будет сделано… все ж она не повар…

— Тьфу ты. Глупости какие. — Облегченно рассмеялся я. — Не волнуйся, Лейф, не обижу я твою сестренку… и другим не позволю. Понял?

Мой повар кивнул, улыбнулся и, взлетев на козлы экипажа, тут же укатил куда-то на хозяйственный двор.

Конечно, Лада не работала шеф-поваром в ресторанах и поданные ею к обеду блюда не были так же вычурны, как творения Лейфа, но зато приготовленные руками сероглазки вареники с творогом, по-настоящему домашние, исходящие паром в глубокой миске, окруженной плошками с разнообразными заедками, заставили меня вспомнить детство в деревне… А уж когда я обнаружил в одной из плошек густейшую сметану, честное слово, чуть не замурлыкал от удовольствия! В результате, запунцовевшей от смущения Ладе досталось куда больше комплиментов, чем мог бы рассчитывать получить ее брат за приготовление даже самого роскошного ужина…

Странно, но этот «домашний» обед незаметно привел меня в хорошее настроение, чего я совершенно не ожидал, в свете произошедших за день событий и полученных новостей. Более того, усаживаясь за стол, я пребывал в полной уверенности, что в случае, если мне не удастся отложить встречу с Волосовым старейшиной, беседа с ним сегодня будет мне только в тягость. Теперь же, я даже с некоторым удивлением констатировал, что от моего недовольства не осталось и следа. Лада просто волшебница! Или это я по вареникам соскучился?