Мертвое побережье - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Зверев cтр.№ 4

Антон хотел сказать, что не все еще кончено, что есть шанс на спасение, но не успел – через пару секунд боец закрыл глаза и умер.

Виктор тем временем лихорадочно оглядывался по сторонам. Он явно что-то искал.

– Что ты делаешь? – спросил Антон, заметив рыскающий взгляд коллеги.

– Надо улику прихватить, – ответил Виктор, подняв с земли один из ракетных стабилизаторов.

– Ты просто читаешь мои мысли, – усмехнулся Антон. – Кидай в багажник, и поехали.

– Знаешь, у меня такое ощущение, словно за нами сейчас кто-то наблюдает, – произнес вдруг Гончаров.

– Наверное, это от того, что ты перенервничал.

– Не знаю. Но мне кажется, что этот кто-то наблюдает за нами вон из того уцелевшего дома на повороте. Может, стоит его проверить?

– Это опасно, но, наверное, ты прав.

Они сели в машину и покатили к дому. Подъезжать вплотную не решились, остановили джип в сотне метров от поворота и мелкими перебежками двинулись к дому. На месте выяснилось, что дом не так уж и уцелел, как это казалось издалека. Он был наполовину разрушен. С предельной осторожностью осмотрев его и убедившись, что дом пустой, они вернулись к автомобилю и покатили обратно к морю.

Антон вел машину. Виктор безуспешно пытался дозвониться до посольства и подключиться к Интернету. Оба они надеялись, что недавнее отсутствие связи было лишь временным сбоем, и не могли предположить, что мобильная связь и доступ к Интернету отключены по всей Ливии.

Указание эвакуироваться поступило внезапно. Ранним утром по каналам дипломатической связи пришло срочное сообщение. Москва приказала своим дипломатам незамедлительно покинуть Триполи. Необходимость эвакуации обосновывалась «резким обострением внутриполитической обстановки в Ливии, связанным с переходом гражданской войны на новую стадию, при которой невозможно гарантировать безопасность как российского дипломатического корпуса, так и российских граждан в целом». Соответствующие депеши поступили во все учреждения и организации на территории Ливии, где работали российские специалисты. В начале дня призыв покинуть Ливию, обращенный к гражданам России, передали ведущие информационные агентства.

Тот, кто хоть когда-нибудь сталкивался с переездом из одной квартиры в другую, прекрасно знает, какими хлопотами это чревато. А что уж говорить, если вдруг приходится переезжать целому посольству! Российское посольство в Ливии сразу после сообщения из Москвы встало на уши. И хоть это была не паника, а деловая суета, общая атмосфера наэлектризовалась до предела. Большинство сотрудников старались выполнять то, что им предписывала инструкция на случай эвакуации. Впрочем, сугубо по инструкции все равно не получалось, и было решено действовать так, как казалось в тех условиях более целесообразным. Главная задача – оперативно погрузить документацию и носители информации в машины и выехать в аэропорт, куда в течение нескольких часов специальным рейсом должен был прибыть российский самолет.

Проведению эвакуации в немалой степени мешало отсутствие мобильной связи, найти некоторых дипломатов оказалось делом сложным. Правда, руководство посольства и в подобных случаях находило разные способы, чтобы сообщить своим сотрудникам об эвакуации. Фамилии Серебряковых и Гончарова всплыли лишь однажды. В списках сотрудников посольства и их семей напротив их фамилий значилось, что они находятся в отпуске, а отпуск обычно означал выезд в Россию. Сотрудник, сверявший списки, посчитал, что в случае Серебряковых и Гончарова исключения нет, поэтому не стал ни у кого уточнять их местонахождение, сосредоточившись на поиске тех, кто не был в отпуске, но на момент объявления эвакуации отсутствовал в посольстве.

Местное телевидение о новых успехах мятежников ничего не сообщало. И если бы кто-то надумал ориентироваться исключительно на информацию государственных ливийских телеканалов, эвакуацию можно было бы не проводить вовсе. Лишь каналы спутникового телевидения передавали сообщения о том, что повстанцы намечают поход на Триполи, что дни режима Каддафи сочтены. Безусловно, это могла быть ложная информация, просто кто-то пытался выдавать желаемое за действительное. Однако российские власти посчитали лучшим не рисковать своими дипломатами, работниками посольства и их семьями. Война есть война. Чаша весов в этой войне постоянно раскачивалась. Нельзя было с точностью утверждать, на чью сторону она качнется завтра или даже в ближайшие два-три часа. Можно тысячу раз повторять, что власть Каддафи крепка и танки его быстры, однако реальность окажется совсем иной. Никто не мог дать гарантии, что Триполи не подвергнется обстрелу или что в нем не начнутся уличные бои между повстанцами и правительственными силами. В такой заварухе вряд ли кто-то станет следить за тем, чтобы не попасть снарядом в российское или в любое другое посольство. Поэтому решение об эвакуации было единственно правильным в той ситуации.

Какой бы тяжелой или даже неподъемной ни казалась срочная эвакуация, все необходимое было сделано на протяжении четырех часов. Несколько грузовиков направились от посольства в аэропорт. Чуть позже за ними последовали автобусы с посольскими сотрудниками. В аэропорту они оказались не единственными. Эвакуацию проводили дипломатические представительства и других стран. Одни самолеты только-только прибывали, другие уже взмывали в воздух, увозя дипломатов на родину. Самолет МЧС России стоял на взлетно-посадочной полосе и был готов к приему эвакуируемых вместе с транспортом. Автомобили и автобусы через специальный пропускной пункт заехали на территорию аэропорта. Один из ливийских военнослужащих указал путь к российскому самолету, и колонна неспешно продвигалась к цели. Российские спасатели организовали правильный заезд внутрь самолета, и вся процедура заняла не более пятнадцати минут.

После нескольких перекличек – отдельно для каждой из групп эвакуируемых – самолет связался с диспетчерским пунктом аэропорта и вскоре получил разрешение на взлет.

Полет проходил нормально. Эвакуируемые ничуть не огорчились тому, что вынуждены покинуть Ливию. Да, возможно, этот факт мог как-то осложнить их дальнейшую работу или негативно повлиять на карьеру в целом, однако общее желание жить перевешивало все сомнения. Ведь и работу можно найти, и карьеру откорректировать, а вот жизнь не вернешь.

До самой Москвы отдельные группы эвакуируемых практически не общались друг с другом. Один из работников посольства был уверен, что семья второго секретаря посольства Антона Серебрякова и атташе по культуре Виктор Гончаров находятся где-то в самолете. Именно ему звонили накануне со Средиземноморского побережья, сообщив о взрывах. Он полагал, что те бросили свою рыбалку, срочно выехали в Триполи и оказались в числе эвакуируемых. Однако по прибытии в Москву выяснилось, что никого из них на борту самолета МЧС не было. Работник незамедлительно поднял тревогу. Еще раз проверили списки, но результат был предсказуем – пометки об отпуске, и больше никаких замечаний. Срочно позвонили на российские номера Серебрякова и Гончарова – нулевой результат. Связались с пограничной службой, чтобы выяснить, прибыли ли «потерянные фамилии» в Россию. Ответ был отрицательным. Оставалось только одно – либо они в Ливии, либо уехали отдыхать в другую страну. Работник посольства решительно настаивал именно на первом варианте, однако не мог с точностью сказать, откуда именно Серебряков звонил ему. «Район Мисураты» – звучало слишком обтекаемо и неконкретно. Впрочем, за неимением другой информации и это было весьма неплохой зацепкой. Вот только вопрос: кто и как будет искать русских в этом бедламе?