Русский йогурт - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Зверев cтр.№ 72

О серьезности намерений Хвалько свидетельствовал обрез, валявшийся рядом с бомжем.

Рогожин поднял оружие — спиленную тульскую двустволку с взведенными бойками. Приклад винтовки был тоже аккуратно обточен. Вместо ложа оставался лишь удобный для обхвата кругляш. Такую штуковину можно легко спрятать под полупальто или в сумку.

— Чем зарядили? — спросил Рогожин вытянувшегося струной бомжа. — Дробью, нарезанными гвоздями или солью?

— Картечью!

— На медведя собрались?! — усмехнулся Дмитрий, прикасаясь стволом к опухающему носу Пыжика.

Хвалько приходил в себя медленно. Вначале его веки приподнялись ровно на четверть. Из-под них узкой полосой блеснули белки глаз. Затем он приоткрыл рот, издав что-то вроде придушенного мяуканья.

Дмитрий рывком посадил Пыжика, прислонив спиной к «буржуйке», чтобы тот не свалился.

— Слушай, вошь! — Он вкатил Хвалько несколько пощечин. — Сейчас ты расскажешь, что случилось со Степанычем.

Хвалько, точно годовалый младенец, переевший материнского молока, срыгнул желто-розовой жижицей, запачкав куртку.

Дмитрий, не обращая внимания на мучения пленного, продолжал:

— Попробуешь обмануть — отправлю в «буржуйку». Но учти, гореть будешь живьем. Сначала правую руку засунем, потом левую, а если пожелаешь, и вперед ногами можно.

Под Хвалько расплылась лужица.

— Раскатали Суворова, — зажимая рукой ноздри, из которых толчками хлестала кровь, прогундосил Пыжик. — У конторы «Стар-дринк» его переехал «БМВ». — Он глумливо оскалился:

— Каюк твоему дружку! И до тебя, командир, доберутся! А я могу тебя спрятать, так что ни одна сука не докопается! — перешел на шепот Хвалько. — Будешь на меня работать…

Рогожин снова ударил его по щеке, а затем приподнял за шиворот и спросил:

— Где Сапрыкин?

— В «Шпульках» отрывается! — истерично выкрикнул некоронованный король городской свалки. — Они всей бригадой гуляют!

— Больше от тебя ничего не требуется… — с этими словами Рогожин направил голову Хвалько к бурому боку «буржуйки».

Тот успел издать отчаянный вопль, прежде чем его покатый лоб проверил на прочность металл печки.

«Буржуйка» завибрировала, а труба, составленная из жестяных колен, обрушилась с жутким грохотом на скорчившегося от боли предводителя бомжей.

Дмитрий проверил карманы куртки ревущего благим матом Пыжика, изъял связку ключей и, приставив обрез к его виску, сказал:

— Прострелить бы тебе репу, сволочь, да мараться не хочется! Я покидаю эти дивные места! Двадцать четыре часа мне понадобится, чтобы рассчитаться кое с какими долгами. Рекомендую провести это время здесь, под землей. Наверху может быть жарко!

«Жигули», принадлежавшие Хвалько, стояли в обычном месте на заасфальтированном «пятачке» мойки, где водители мусоросборочных машин промывали контейнеры. У автомобиля, неспешно беседуя и сортируя добычу, толпились аборигены свалки. Рогожин поприветствовал братию коротким кивком головы, открыл дверцу, сел за руль и через плечо бросил:

— Сегодня приема не будет! Волоките свои сокровища обратно!

В зеркало он увидел, как разбредаются сгорбленные, навьюченные ношей фигуры. Но произошло нечто, заставившее бомжей выронить мешки с «пушниной», отбросить коробки и распрямиться.

Над землянкой Степаныча вырос огненный гриб с оранжево-черной шляпкой, покачивающейся на распухавшей ножке.

Дмитрий успел выехать на шоссе, когда прогремел взрыв. Он инстинктивно вжал голову в плечи, покрепче обхватил баранку, словно опасался, что взрывная волна догонит «Жигули» и бросит автомобиль в кювет.

«Удались, Степаныч, твои пиротехнические опыты с пластитом. Рвануло!» — Дмитрий включил дальний свет, располосовавший сгущающиеся сумерки двумя золотистыми клинками, поправил «глок» за поясом и до упора вдавил педаль акселератора.

Холл «Шпулек» был пустынен. За столом у входа дремала вахтерша в синем халате, накинутом поверх пальто.

— Мать! — Дмитрий легонько притронулся к плечу женщины.

Та испуганно вскинула голову.

— Мать, у вас тут гости гужуются?! — наигранно развязным тоном спросил Рогожин.

— У нас, почитай, каждый божий день гульба идет, — неприязненно откликнулась вахтерша, демонстративно отворачиваясь от Дмитрия. — Ты чего припозднился? Поди, уже всех б.., разобрали. Шуруй в бассейн, может, какую-нибудь прошмандоху и выловишь!

Со стороны крытого перехода, ведущего к бассейну, доносились визгливые голоса и плеск воды.

Дмитрий поменял тактику:

— Я, уважаемая, не из их стаи! Надоели попойки новых господ!

Женщина вздохнула:

— Достали! Бесятся с жиру — срамотища! Что Хрунцалов, что Сапрыкин… Хрен редьки не слаще.

— Кстати, Валерий Александрович мне и нужен! — не дал развить тему Рогожин. — Как к нему пройти?

Вахтерша, успевшая рассмотреть скромную одежду незнакомца, смягчилась:

— Видать по шмоткам, парень, ты не шикуешь.

Сантехник?

— Специалист по нечистотам и отбросам! — усмехнулся Дмитрий. Обрез, зажатый под мышкой, упорно стремился выскользнуть. — Куда идти-то, в бассейн?

— Фарш… — кличку Сапрыкина женщина произнесла со смаком, вложив в нее все свое презрение, — в апартаментах хрунцаловских. Номер двадцать один.

Только, парень, ты лучше не суйся. Залились они под завязку. Побить могут! — предупредила вахтерша, окончательно признав Рогожина за своего.

У двери роскошно отделанной резиденции дежурил накачанный «бык». Он выдувал пузыри из жевательной резинки, которые, лопаясь, пленкой закрывали полфизиономии.

Приближающийся Рогожин не вызвал у него никаких эмоций. Молодчика интересовало то, что происходило за дверью номера. Он периодически прочищал пальцем ухо и расплывался в улыбке, не забывая выдуть очередной пузырь.

Дмитрий, не глядя на охранника, взялся за дверную ручку:

— Я к Валерию Александровичу… — мимоходом, тоном очень занятого человека произнес он. — На минутку.

Рогожин экономил силы и главное — злость, не желая растрачивать их на второстепенных «шестерок».

— Свалил! — Качок поднял ногу, перегораживая вход, а рукой уперся в грудь Дмитрия.

— Я по делу, братан…

— Свалил в тину, плуг! — По манере, принятой у блатных, охранник перешел на нервную скороговорку, означавшую высшую степень недовольства. — Я тебе конкретно отвечаю: Валерий Александрович на расслабухе. Никого не ведено впускать! — Он изображал из себя крутого и как бы ненароком продемонстрировал кобуру из желтой кожи, прикрепленную к брючному ремню. — А ты, крест, откуда вылупился? — дохнул перегаром качок, обхватив рукой шею Рогожина. — Не знаешь распоряжения мэра? На групповухах без разрешения службы безопасности посторонним запрещено появляться! Ты врубаешься в базар, чмошник! — распалял сам себя охранник, которому невмоготу было торчать в коридоре и слушать сладострастные стоны из-за двери.