Морской охотник - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Зверев cтр.№ 62

Возились с батискафом весь вечер. С русской стороны кроме четырех специалистов, как это всегда в таких случаях и бывает, явилась куча любопытствующих. В самом деле, шутка ли сказать — настоящий научный батискаф, прямо как у Кусто, даже лучше.

В числе прочих посторонних, гнать которых было некому и не за что, вокруг батискафа и ремонтирующих его специалистов вертелся и Джон Дональдсон.

Но, в отличие от всех прочих, его любопытство было не праздным, а, напротив, сугубо профессиональным. Особенно внимательно цэрэушник стал прислушиваться к разговорам техников, когда речь зашла о восстановлении герметичности батискафа.

— Слушайте, а что у вас с ним случилось? — на ломаном английском спросил у японцев самый старый из русских техников. — Как это его так поломало?

— Во время шторма о борт ударился, — ответил один из японцев. У Дональдсона осталось впечатление, что отвечает азиат нехотя, только потому, что молчание будет выглядеть подозрительнее, чем любой ответ.

— О борт?! — удивленно переспросил русский. — А ты сам это видел?

— Да, — кивнул японец.

— Странно… — русский почесал в затылке. — Не могло этого быть.

Он явно ждал, что его спросят, почему не могло, но японец промолчал, а большая часть любопытных рыбаков, окруживших место починки, даже ломаного английского не понимали. Дональдсону очень не хотелось высовываться. Но он почувствовал — сейчас надо. Иначе этот интересный разговор так и заглохнет.

— Почему не могло? — громко спросил он, стараясь говорить как можно грубее и медленнее, чтобы его можно было принять за русского.

— Как же! — обрадованно отозвался техник. — Шланги-то здесь не оборваны. Их чем-то острым обрезали! — он ткнул грязным пальцем в обрезки гидравлических шлангов батискафа.

«А ведь он прав! — промелькнуло в голове Дональдсона. — Края-то ровные!»

— Некому их было резать! — сердито сказал японец. — Ты лучше своим делом занимайся.

— Ничего себе! — обиделся русский. — Я вам помогаю за бесплатно, а ты мне рот будешь затыкать?!

Японец не ответил, а русский еще долго бубнил себе под нос что-то про неблагодарных желтопузых.

Дональдсон, поняв, что больше ничего полезного он здесь не услышит, отошел в сторону. Он не видел, как у него за спиной Савада Яманиси, наблюдавший за починкой батискафа, склонился к уху одного из своих подчиненных и что-то прошептал, указывая глазами на удаляющегося американца. Начальник японцев был неглуп и наблюдателен — он заметил странный интерес этого человека к досадной нестыковке в представленной японцами версии. И заподозрил неладное.

— Борис Михайлович, может, пустим все-таки мальчишку? — Даша еле говорила, сдерживаемые слезы душили ее. Медсестра по роду своей деятельности должна иметь крепкие нервы, но в Прибрежном у Даши практики было маловато. Тем более — такой.

— Нельзя! — отрезал Кравцов, не оборачиваясь. — Он стоял, склонившись над безжизненно распростертым на койке телом Вячеслава Селезнева, и думал, что еще можно предпринять. Промывание желудка уже сделали, капельницу поставили, все необходимые лекарства ввели — что еще остается?

Напряженно подумав еще несколько минут, Кравцов пришел к выводу, что ничего. Теперь можно только ждать и надеяться на то, что молодой и здоровый организм дальше справится сам. Впрочем, надежды на это было очень мало — полчаса назад умер Алексей Калинин, а ведь он был не старше и не слабее Селезнева.

— Борис Михайлович… — снова робко прошептала медсестра. — Может, все-таки…

— А, ладно! — раздраженно махнул рукой Кравцов. — Впускай. Хуже ему уже точно не будет.

Даша тут же кинулась к двери, распахнула ее и высунулась в коридор.

В том самом кресле, в котором провел прошлую ночь Полундра, сейчас сидел Витька Селезнев. Лицо у него было бледным, руки тряслись, а глаза отчаянно бегали. На тонкой мальчишеской шее справа багровели три больших кровоподтека — Витька никак не мог окончательно поверить, что все это происходит наяву, он зверски щипал себя, надеясь проснуться.

Но надежды были напрасны — кошмар обернулся явью, его отец в самом деле лежал здесь, за дверью четвертой палаты, и в любую секунду мог умереть.

— Витя! Заходи!

Услышав голос медсестры, мальчишка вскочил с места как подброшенный — его словно иголкой пронзила отчаянная надежда на то, что отцу стало лучше.

Он кинулся к двери палаты — и чуть не упал, споткнувшись о хозяйственную сумку, в которой лежали продукты для дяди Сережи и американца. Он ведь так и не успел выйти из поселка — его встретил один из знакомых пограничников и сказал, чтобы он скорее бежал в госпиталь. Он прибежал, и тогда начался кошмар, который длится до сих пор.

Оказавшись в палате, Витька тут же кинулся к койке, на которой лежал его отец.

— Папа! Папа, что с тобой?! — из глаз паренька совершенно непроизвольно потекли слезы, а он даже не заметил их, хотя еще два часа назад счел бы это ужасным позором и просто не поверил бы, услышав, что он сам способен разреветься, как девчонка.

— Осторожнее! — сказал Кравцов, видя, что мальчишка схватил больного за плечо.

— Ему лучше?! Скажите, доктор, ему лучше?! — Витька повернулся к Кравцову, в глазах его горела надежда.

«Вот поэтому и не разрешают родственников к тяжелобольным пускать, — как-то отстраненно подумал Кравцов. — Сами они ничего сделать не могут, зато мешают тем, кто может, — врачам. Что я этому пацану скажу? Мне сейчас не об этом надо думать, а о том, что еще можно сделать для больного!»

— Нет, пока не лучше, — сказал Кравцов официальным тоном.

— Но он не умрет?!

Ответить на этот вопрос, глядя ребенку в глаза, было почти невозможно. Кравцов был уверен, что жить Селезневу осталось считанные часы. А может, даже не часы, а минуты. Но как об этом сказать?!

— Не знаю, — с трудом выдавил он из себя.

Мальчишка смотрел на него, явно ожидая, что сейчас этот умный, взрослый человек скажет еще что-то. Но сказать Кравцову было больше нечего.

— В общем, если хочешь, посиди здесь, — отводя глаза, сказал он. — Только не трогай его.

Мальчишка кивнул — он готов был слушаться этого человека в белом халате совершенно безропотно, ведь он воплощал последнюю надежду на то, что все еще будет в порядке.

Кравцов вышел из палаты.

— Слушай, а где твоя мама? — спросила Витьку медсестра. — Она знает… — Даша не договорила.

— Она уехала… — ответил Витька. — К бабушке, во Владивосток. Я ей позвонил, но она только завтра утром прилетит.

— Понятно…

Больше они не разговаривали. Витька сидел у кровати, держа отца за руку, а Даша примостилась подальше, у стены. Она бы с радостью ушла из палаты, но не имела на это права, как медсестра она должна была постоянно находиться здесь.