Корабль людоедов - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Зверев

На море, кроме штормов и мелей, надо опасаться «Летучего голландца»…

Л. Платов. Секретный фарватер

Оля, симпатичная светловолосая девушка лет двадцати, закусила губу от напряжения и схватила со стола нож. Пальцы другой ее руки стискивали крышку большой старинной металлической коробки, похожей на сундучок. Оля уже с минуту изо всех сил старалась открыть коробку, но все ее усилия были напрасны – плотно притертая крышка скользила в руке и никак не поддавалась. Попытка поддеть крышку ногтями едва не закончилась катастрофой – сломанным ногтем. И ведь так каждый раз…

Оля взяла в руки нож, и крышка наконец сдалась. Правда, не сразу. Коробка-сундучок открылась только после пятой или шестой попытки, и на Олю пахнуло волшебным ароматом. Коробка доверху была наполнена крупными сухими листьями.

– Здравствуй, чай! – сказала Оля.

И только так. Не поздороваешься – чай может обидеться и получится не букет, а веник. Грамотно заваривать чай ее научила бабушка Элеонора. Бабушка была человеком обстоятельным и не терпела никаких пакетиков. Для начала Оля хорошенько ополоснула кипятком коричневый керамический чайник и приступила к священнодействию процедуры. Тем временем на экране телевизора диктор с приятной внешностью приятным голосом знакомил российских жителей с последними новостями.

– Мы уже сообщали, что вчера вечером к востоку от Флориды катер морской полиции США обнаружил круизную яхту «Стелла Челеста», принадлежавшую известному миллиардеру и меценату Джорджу Волосу. На палубе и во внутренних помещениях судна были найдены многочисленные следы борьбы и кровь. Людей – ни живых, ни мертвых – не обнаружено. Яхта была покинута экипажем и пассажирами, но продолжала двигаться. Что это – легендарный «Летучий голландец» или результат нападения пиратов? Джордж Волос в своем интервью заявил репортерам, что яхта была зафрахтована Международным продовольственным подкомитетом для проведения конференции. Спустя час после обнаружения «Стеллы Челесты» связь с катером морской полиции прервалась и больше не возобновлялась. Невольно на память приходит легенда о проклятии корабля-призрака. Но, вероятнее всего, причиной этому послужил сильный шторм, который сейчас бушует в западной части Атлантики. А теперь о погоде в России…

Оля не глядя щелкнула кнопкой пульта. И попала на какой-то детский фильм. Кажется, это была сказка «Королевство кривых зеркал». На экране две девочки, похожие как две капли воды, терли ушибленные лбы и с удивлением разглядывали друг друга.

«Я твое отражение, – сообщила одна из девочек. – Меня зовут Яло, а тебя Оля. Яло – это значит Оля наоборот».

Оля выключила телевизор и приоткрыла дверь в комнату. Там за компьютером сидела девушка, похожая на Олю как две капли воды.

– Яло, – позвала ее Оля. – Через пять минут приходи чай пить!

* * *

Старый торпедный катер, вероятно, последний из тех одиннадцати, что в середине шестидесятых были переданы Кубе Советским Союзом, носил оптимистичное название «Хувентуд» – «Молодость». И, вероятно, это был первый кубинский военный корабль, который входил в спокойные воды залива Гуантанамо-Бей.

Восточную оконечность Острова свободы больше ста лет занимала американская военная база Гуантанамо. И, как ни странно, злейшие враги уживались здесь довольно мирно.

Даже когда американцы высаживали десант в заливе Свиней или когда в результате Карибского кризиса едва не грянула третья мировая, на американо-кубинской границе в Гуантанамо царила тишина. Войны не было, но не было и контактов. Словно обе стороны существовали в разных измерениях, разных вселенных и не замечали друг друга.

Военная база Гуантанамо приобрела широкую известность благодаря песне «Гуантанамера» и, позднее, в связи с открытием здесь тюрьмы для исламских террористов. Тюрьма, по образцу пресловутого замка Иф, где томился в молодости граф Монте-Кристо, была рассчитана на пожизненное содержание заключенных. Но новый президент США, черный, как катафалк, и добрый, как Санта-Клаус, на следующий же день после вступления в должность подписал приказ о ее расформировании и закрытии.

И вот, в соответствии с международной программой антитеррористического сотрудничества, кубинский торпедный катер швартовался у причала с американским флагом. Еще вчера такую картину невозможно было бы представить. Но сегодня у командира катера был приказ: погрузить на борт партию заключенных и доставить в новое место пребывания, на остров Сарагоса.

Большим торпедным катером «Хувентуд» командовал смуглый, довольно молодой человек, капитан корвета Фидель Кабрера. По-нашему, его звание означало – капитан третьего ранга. Многовато для торпедного катера, даже большого. Сам он попросил, чтобы его называли просто по имени и званию, на испанский манер – команданте Фидель.

Его помощник, второй унтер-офицер Лопес, был гораздо старше по возрасту. Когда он слышал такое обращение к своему молодому командиру, то прятал усмешку в густых усах.

Кроме двоих офицеров и двенадцати матросов, на катере находились семь российских спецназовцев-подводников. Вероятно, наверху решили, что так будет солиднее. Программа-то международная. Да и пассажиры беспокойные – как-никак террористы. Вдруг по дороге взбунтуются или сподвижники их отбить захотят?

Инцидент со «Стеллой Челестой» тоже настораживал. Ни яхты, ни полицейского катера так и не нашли. Собственно, торпедный катер для перевозки заключенных и был выбран с целью безопасности. Хоть и старенький, но свои тридцать узлов – около полусотни километров в час – он выжимал. А тут чем быстрее, тем лучше.

Командир спецназовцев капитан второго ранга Татаринов – позывной Кэп – стоял на носу катера. Он всматривался в приближающийся берег. Картина выглядела довольно унылой: серые бараки, серые палатки, вышки охраны, спиральные витки колючей проволоки, протянутые поверх серого забора и металлической сетки.

Сзади к Татаринову подошел боевой пловец старший лейтенант Голицын. Он отвечал на позывной Поручик. Видя, что командир задумался, и не желая ему мешать, старший лейтенант присоединился к созерцанию берега. Для живой натуры боевого пловца такое ожидание было невыносимым. Тем не менее он простоял так несколько минут, пока наконец Татаринов сам не обратился к нему.

– Слушай, Поручик, – спросил командир, – ты когда-нибудь на Колыме был, наши исправительно-трудовые зоны видел?

– Приходилось, – лаконично отозвался тот. – Похожая картина, хотя климат совсем другой.

– Вот и я так думаю, – философски вздохнул капитан второго ранга. – Зона – она и в Африке зона. И в Америке. И не гляди, что тут климат курортный.

К ним приблизился другой боевой пловец группы, старший мичман Диденко, он же Дед. Будучи старшим по возрасту, он пользовался в отряде славой мудрого аксакала. Услышав, о чем говорят товарищи, он мрачно изрек: