Живой позавидует мертвому - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Зверев cтр.№ 3

– Стоять! – внезапно послышался над самым ухом возглас. – Руки за голову, ноги на ширину плеч, лицом к забору!

Виталий медленно обернулся. В трех шагах от него возвышался двухметровый гориллоид в черной униформе, безо всяких знаков различия. Рука его сжимала саперную лопатку с отточенным, как бритва, лезвием. И резкий окрик, и агрессивная поза не вызывали сомнений в том, что он готов применить это страшное оружие в любой момент.

Саблин замешкался... «Ситуация номер шесть», о которой еще под землей объявил подземный динамик, предполагала, что курсант должен немедленно покинуть свой бокс и во что бы то ни стало прибыть на учебное судно, пришвартованное в двух кабельтовых от берега. Притом – невзирая на любые помехи, будь это даже приказ главкома ВМФ. Старлею было даже известно максимальное время исполнения приказа – сорок пять минут. Ни о каких мужчинах с саперными лопатками в инструкции не упоминалось. Стало быть, ликвидировать это препятствие Саблин должен был самостоятельно.

Полугодичный спецкурс приучил Боцмана не дожидаться милостей от судьбы. Психика его уже отличалась тренированной стабильностью. Было очевидно: действовать следует быстро и, главное, неожиданно для гориллоида.

Медленно подняв руки, Виталий мгновенно оценил расстояние до противника и встал к нему вполоборота. Тот шагнул к Боцману, неосмотрительно опустив лопатку... Резкий взмах ноги – и удар пяткой в солнечное сплетение заставил гориллоида болезненно ойкнуть. Он раскрыл рот и выпучил глаза, а курсант точным ударом локтя в темечко окончательно вырубил противника. Подняв саперную лопатку, старлей ловко метнул ее прямо в слепящий прожектор. Послышался хруст, мощный стеклянный водопад со звоном посыпался на бетонный забор.

Виталий побежал в сторону моря. Знакомый силуэт учебного судна вырисовывался в лунном свете. Добежав до пирса, Боцман с размаху бросился в обжигающе холодную воду и поплыл от берега. Преследователей вроде бы не было, но пловец на всякий случай то и дело оборачивался назад.

Гасли звезды, занимался рассвет. Жемчужная облачная пелена светилась на горизонте. Ветер вспенивал волны, и среди них ритмично выныривала мокрая голова Виталия.

Когда до учебного судна оставалось не более пятидесяти метров, он почувствовал странный резкий запах. На воде тончайшей амальгамой блестела радужная пленка. Боцман даже не успел понять, что это бензин, когда море вокруг него вспыхнуло, и невероятный жар заставил пловца инстинктивно нырнуть поглубже...

Саблин и сам не помнил, как доплыл эти последние метры до учебного судна. Воздуха в легких постоянно не хватало, и Виталий несколько раз выныривал прямо посередине пылающей поверхности. Судорожно набирая в легкие кислород, словно вытащенная на берег рыба, и вновь погружался в море...

Когда вконец вымотанный старлей поднялся по штормтрапу на борт учебного судна, разлитый бензин позади него догорал. Радужные пятна на воде коптили и дробились на рваные островки. А по палубе к нему уже шел контр-адмирал – начальник учебного центра Балтфлота.

– Курсант Саблин, норматив засчитан, четыре часа на отдых в вашей каюте, – молвил он и, мельком взглянув на часы, добавил: – Через четыре часа тридцать минут – общее построение у носового орудия. Форма одежды – обыкновенная...

* * *

– На флаг и гюйс – смир-рна! Флаг и гюйс – по-однять!

В сизое балтийское небо медленно вполз и будто вклеился триколор, а за ним – белоснежный стяг с косым Андреевским крестом. Офицеры синхронно бросили руки от козырьков, но команды «вольно!» не последовало.

– Товарищи морские офицеры! – Контр-адмирал неторопливо вышагивал по тиковой палубе, внимательно осматривая маленький строй в одиннадцать человек. – Теперь я ответственно заявляю, что вы наконец стали настоящими моряками. Все вы более или менее успешно прошли спецкурс и выдержали экзамены. Все вы представлены к внеочередному присвоению следующего воинского звания. Соответствующий приказ уже подписан командованием...

Достав из внутреннего кармана лист бумаги, начальник учебного центра принялся зачитывать фамилии офицеров. Фамилии «Саблин» среди них, однако, не было. Что, впрочем, не удивляло: ведь Боцман сдал некоторые теоретические дисциплины хуже других. К тому же, у него был очень серьезный «залет» – после увольнительной засекли незначительный запах пива.

Старлей сразу же затосковал. Получалось, что все мытарства и лишения были напрасными. Не сегодня завтра придется собирать чемодан и отправляться в свою опостылевшую Совгавань, гнить на старом железе...

Закончив чтение, адмирал выразительно взглянул на Боцмана.

– Старший лейтенант Саблин! Выйти из строя!

– Есть! – отчеканил тот, сделав два шага.

– По существующему регламенту, из всего количества зачисленных курсантов мы оставляем лишь десятерых, – пояснил он. – Но впервые за все время существования нашего Центра для вас сделано исключение. Ваши не слишком блестящие знания некоторых теоретических дисциплин и даже нарушение Устава с лихвой перекрываются успехами в дисциплинах практических. По которым, кстати, у вас наилучшие показатели. К тому же сегодня вы первым добрались до учебного судна, перевыполнив расчетное время сдачи на целых восемнадцать минут. Такое прежде не удавалось никому, это – первый и пока единственный случай в нашей практике... – Адмирал сделал выразительную паузу, и его голос зазвенел будто металл: – Старший лейтенант Саблин! Вы прикомандированы в Первую морскую бригаду Спецназа Балтфлота! Вам присвоено воинское звание капитан-лейтенант...

Боцман аж от неожиданности потерял дар речи – подобного поворота событий он явно не ожидал.

– Ат-твета не слышу! – рявкнул адмирал.

Выдержав отмеренные две с половиной секунды вдоха, капитан-лейтенант Виталий Саблин молодцевато выпрямился и по-уставному отчеканил:

– Служу Отечеству!

– Вольно, каплей! – неожиданно улыбнулся начальник учебного Центра. – Все твои действия и в подземном боксе, и на берегу, мы наблюдали на мониторе, в режиме он-лайн. Там целых три скрытых камеры, ты их все равно не заметил. Действовал ты в основном правильно, почти без паники и без лишних движений. Но ты мне вот что скажи: зачем ведро с остатками воздуха выбросил, когда вентиляционную решетку ломал? Ведь оно еще могло тебе пригодиттся!

– В шахматах есть такое понятие: выигрыш темпа при потере качества, – серьезно пояснил Боцман. – Вот я и решил пожертвовать ведром с остатками воздуха, чтобы получить погоны капитан-лейтенанта.

Если среднестатистический медик циничен в силу своего ремесла, то эпидемиолог – еще и в силу профессиональной специфики. Что, впрочем, неудивительно. Большую часть времени эти специалисты проводят, уединившись в лаборатории среди колб, реторт и пробирок, приникнув глазами к микроскопам. Ощущение реальности и даже масштабов исчезает полностью: спустя какое-то время профессиональный эпидемиолог почти не делает разницы между микроскопическими бациллами и окружающим миром...