В огне - читать онлайн книгу. Автор: Александр Афанасьев cтр.№ 72

– Орудие два исправно, отклонений…

Лейтенант замер на полуслове – кто-то выскочил из кабины казавшегося брошенным грузовика, еще кто-то сбрасывал тент.

– Быстрее! Это замаскированная ЗУ! – зло закричал Бульба. – Цель опознана как зенитная установка…

Безобидный квадратик на экране сменился мигающим красным треугольником – цель первого приоритета. По связи самолета прошел сигнал тревоги – громкий, резкий, неприятный сигнал зуммера, словно колокол громкого боя на корабле.

– Сигнал выделен, цель на автосопровождении, дальность три восемьсот, огонь! – скороговоркой выговорил лейтенант.

Темный кузов грузовика окрасился пламенем от работы ЗУ, и почти сразу же зенитная установка исчезла в темном, клубящемся облаке разрывов.

– Цель поражена! Уничтожил ЗУ прямо по курсу, веду поиск целей.

– Гром-два, это Ворон-один, прижаты к земле агрессорами, просим помощи! У агрессоров имеется бронетехника, наши координаты…

Это и была та самая зенитная установка, которую обнаружили позже десантники на скоростном шоссе, – разбитая. Если бы самолет задержался в этом районе, возможно, он нашел бы и другие цели в стоящих неподалеку зданиях. Но «Громовержцу» поступил срочный вызов от терпящей бедствие команды спецназа, и он ушел из квадрата.

Спецназовцы оказались блокированными в каком-то торговом комплексе крупными силами противника, у которого было несколько скоростных, вооруженных пулеметами автомобилей и самые настоящие танки. Спецы засели на верхнем этаже и держали только его, комплекс был большой, и имеющимися силами они больше ничего не могли удержать. По ним били из крупнокалиберных пулеметов с перемещающихся автомобилей, а танки, стоящие неподалеку, выполняли роль баррикады и одновременно стреляли. Танк – не гаубица, они не могли достаточно высоко поднять ствол, чтобы поразить засевших на высоте людей, но они нашли другой способ. Любое здание держится на стенах или на колоннах, как любят строить в последнее время. Вот танкисты и выбивали методично колонну за колонной осколочно-фугасными снарядами, и часть здания уже осела вниз, а часть еще держалась. Но не приходилось сомневаться, что еще немного – и рухнет все здание, а кого не завалит – тех добьют исламисты.

– Ворон-один, ты еще там? Это Гром-два, мы вошли в квадрат.

– Ворон-один, мы всё еще здесь, но дела хреновые, все здание уже в трещинах. Они сейчас завалят нас.

– Вас понял, вопрос – вы можете обозначить цель?

– Мы можем обозначить себя, все, кто вокруг, агрессоры.

– Положительно, обозначь себя, Ворон.

Сразу несколько лазерных лучей врезаются в небо через проломы в крыше, выглядит как на дискотеке под открытым небом – только не до веселья.

– Вижу несколько лазерных лучей, вопрос – это вы?

– Положительно, это мы!

– Иду на заход, спрячьтесь и не стреляйте. Можем промахнуться.

Лейтенант уже обозначил цели, для верности – вручную. Местность буквально покраснела, квадраты, прямоугольники, треугольники, точки налезали одна на другую, сливались в яркое, кровавое пятно.

– Готовность?

– Есть готовность, все системы стабильны.

– Есть наведение, работаем в две руки, делай танки.

– Вас понял, делать танки.

Система вооружения позволяла теперь одновременно вести огонь из легкой и средней пушки, для этого установили амортизаторы и укрепили фюзеляж самолета. Танки можно было уничтожить ракетами «Вихрь», но самолет уже ложился на вираж, на широкую дугу, кренясь влево, и в таком случае единственным выбором оставалась длинноствольная пушка калибра 57 миллиметров.

Опытным путем установили, что для борьбы с танками наиболее подходящий режим огня – очередями по три. Андрияш решил отсекать по два, чтобы не рисковать отказом техники из-за экстремального режима работы. Левый борт самолета запульсировал пламенем от работы тридцатимиллиметровых скорострелок, на земле вдруг начался фейерверк, полетели в разные стороны брызги огня, и лейтенант сам нажал на кнопку огня, наводя прицел точно на МТО [51] танка.

Та-тах!

Пушка выплюнула два снаряда со стальными сердечниками, через пару секунд они достигли цели, врезались в тонкую броню и пронзили ее насквозь.

Та-тах!

Один из снарядов вбил обратно открытый люк вместе с танкистом.

Та-тах!

Стоящий рядом второй танк попытался сдвинуться с места и застыл, пораженный ювелирным ударом сверху в башню.

Та-тах!

На всякий случай – снова в башню, из-под которой уже показался дымок. На земле, там, где только что пульсировали белым маленькие, с муравья, фигурки людей, там, где работали несколько крупнокалиберных пулеметов, теперь было сплошное месиво.

– Ворон-один, прошу оценки эффективности.

– Гром-два, хорошо легло, основные огневые точки подавлены. Слева от нас есть снайперская позиция, какой-то дух несколько раз пытался пробить нас оттуда.

– Принято, посмотрим.

Бросив оружие, дух убегал по дороге.

– С одного выстрела, лейтенант? – спросил Бульба.

Вместо ответа Андрияш подвел перекрестье прицела и нажал на спуск, даже не меняя типа снаряда. Маленькая, белая, спасающаяся от смерти фигурка брызнула на экране, распадаясь на части…

– Молодец.

– Так точно.

– И наглец. Ворон-один, снайпера больше нет.

– Принято, спасибо. У нас была задача провести разведку северо-восточнее этой точки, агрессор пришел оттуда.

– Принято, Ворон-один, посмотрим.

– Спасибо за помощь, – совершенно по-граждански сказал находящийся где-то внизу, в кромешной тьме и в вот-вот готовом развалиться здании спецназовец. – Удачи вам, летуны. Мягкой посадки.

Каждый воюет по-своему. Кто-то – в кресле, не сказать чтобы мягком, но удобном. Кто-то – в кромешной тьме, в разорванном на части зонами соприкосновения городе, под градом пуль. Самое главное – не забывать, что достать могут и на высоте, и тогда придется воевать, как все. Экипаж «Пса» это знал и потому вместо лишнего термоса с кофе брал в самолет лишний автомат с подсумками. Проходили, знаем…

– Господин подполковник, земля просит провести разведку северо-восточнее от них.

– Район не зачищен, я сейчас поднимусь на предельную и пойду дугой. Опасаюсь, как бы не достали с гор, там нашими и не пахнет.

– Там штурмовики днем долбали.

– Но все ли раздолбали? Держите готовность.

– Принято.

Тональность рева двигателей изменилась, они зазвучали глуше и громче. Усиливая левый крен – этот самолет почти никогда не делал правых виражей, – «Громовержец» начал подниматься повыше в небо.