Сети - читать онлайн книгу. Автор: Юлия Бажова cтр.№ 71

– Батюшка, острова далеко отсюда? – робко бросила Марго пробный шар.

– В той стороне.

Она проследила взглядом за рукой отца, указывающей вправо.

– Озеро делает изгиб, поэтому их отсюда не видно. Местные редко туда плавают. Здесь полно своих рыбных заводей. Если хочешь, Пауль потом тебе покажет и научит обращаться со снастями.

От облегчения Марго даже не стала отбрыкиваться от диакона. Ее позор остался тайной, иначе отец не говорил бы об островах с таким безразличием.

Единственная деревенская улица перешла в узкую тенистую дорожку. Телега со скрипом и грохотом спустилась под горку, протряслась вдоль плотно сбитого забора из посеревших от времени досок, и батюшка Адриан натянул вожжи. Приехали! Марго спрыгнула на землю. Опередив отца, толкнулась в запертую калитку.

– Закрыл, чтобы не шастали. – Батюшка перекинул руку через забор, скрежетнул ключ, и Марго приняла у отца амбарный замок. Он извлек из кармана рясы связку ключей. – Это тоже твое.

Крепко зажав ее в кулаке, Марго вступила в свои новые владения.

Дом прятался в глубине сада. Оба они выглядели одинаково запущенными и покинутыми. Сквозь тронутую желтизной траву проглядывала выложенная наполовину ушедшими в землю камнями дорожка. Вслед за отцом Марго обогнула по ней заросли крыжовника, несколько фруктовых деревьев и бывших грядок. Фасад выходил на озеро. Домик словно был влюблен в него и, отвернувшись от всех, любовался отражением солнца, играющего в прятки с заполонившими небо серыми облаками. Крышу широкого крыльца и окна веранды затянуло черемушником, диким виноградом, хмелем и разной дурниной. Между крыльцом, озером и лесом, отделяющим Розенгартен от соседней деревушки, раскинулась уютная поляна с удобным песчаным спуском в воду, подпорченная следами кострищ и засохшими коровьими лепешками.

– Вот черти! – ругнулся батюшка Адриан.

Марго проследила за его взглядом. Забор со стороны леса был снесен начисто. Отсутствовал также ряд досок со стороны веранды, но здесь хотя бы остались столбики и продолины, к которым они крепились. Кто-то из соседей позарился на халявный сушняк. Впрочем, за скошенную на корм скотине траву в саду им стоит сказать спасибо. Хмурясь и покусывая ноготь большого пальца, Марго побрела за отцом осматривать летнюю кухню и хозяйственные постройки, расположенные с противоположной стороны дома. Мимоходом взгляд зацепили дышащие на ветру засаленные, бывшие когда-то белыми, занавески двух окон. Судя по отсутствию осколков, стекла перекочевали в чужие рамы. Услуги Пауля придется принять. Рыбаков и желающих поживиться чужим добром имя отца, возможно, и отпугнет – не пройдет и двух дней, как соседи узнают, кому отошел бесхозный домик, – а шальные молодые дураки типа Антуана будут продолжать таскаться сюда на пикники.

Во дворике наблюдалась не менее печальная картина. Крыша хлева провалилась. Дровяник вскрыт. Все, что могло сойти за дрова, – растащено. Летняя кухня, если не считать покосившейся печной трубы, казалась целой, пока Марго не зашла внутрь. Хотя замок не взломан, здесь кто-то побывал – выдрал годные на растопку дверцы рассохшегося посудного шкафа и спер все содержимое, кроме чашек с отбитыми ручками, горелых кастрюль и покрытой дюймовым слоем жира чугунной сковородки. Глядя на следы бессовестных деяний соседей, батюшка Адриан качал головой и цокал языком. Он делал это так нарочито, что Марго думалось, в душе отец радуется внушительному объему работ для Пауля, и она показывала ему в спину кукиши.

Подоплека отцовской щедрости раскрылась во всей своей красе вместе с дверью в кухню. Марго, потрясенная, остановилась на пороге. Мебель, кроме стола, двух лавок и топчана, разломана. О том, что неизвестные пришельцы топят ею печь, говорил не только здравый смысл, но и лежащий в углу топор. Пол заплеван, закапан воском и еще невесть чем, забросан засохшими рыбьими костями и шелухой от семечек. На топчане напротив печки навалено вперемежку с битой глиняной посудой грязное тряпье и рваные, покрытые пятнами одеяла. Марго чувствовала, как отец ухмыляется за спиной: «Ты хотела стать самостоятельной. Что, слабо?». Конечно же он побывал здесь накануне и прекрасно знал, в каком состоянии дом, а теперь, в надежде, что ее энтузиазм угаснет, бросает вызов.

«Я принимаю!»

Да, сейчас здесь грязь и разруха. Но через месяц от них останутся лишь блеклые воспоминания. Марго по-хозяйски шагнула в кухню. Перенесла с подоконника на топчан стопку грязной посуды, открыла окно, чтобы выветрить тошнотворный букет пота с перегаром, который перебивал даже бабкино наследие – стойкий запах старости.

Обходя свое новое жилище, Марго мысленно загибала пальцы. В первую очередь вынести весь хлам и мусор. Потом кормилица-печка – почистить и обмазать. Вымыть и выскрести все, включая стены и потолок. Веранда и просторная комната, разделенная на две шкафом и шторкой, загажены меньше, но предстоит возня с окнами, в одном из них стекла умыкнули вместе с рамами. И еще – поставить на место выломанную дверь веранды. Этим надо сразу же озадачить Пауля. Оно и к лучшему, что работы от зари до зари. Меньше времени останется на мысли о Моргане. С тех пор как они расстались, Марго каждую ночь засыпала на мокрой подушке. Тоску по нему не прогоняли ни молитвы, ни привычные послушания по кухне, трапезной и храму. А самым трудным из всех дел будет выставить диакона вон в благодарность за помощь. Ни он, ни отец, ни сам Бог не заставят ее против воли идти под венец. Как ни странно, к домику Марго испытывала гораздо больше сочувствия. Казалось, он страдает от одиночества и жестокого обращения.

«Теперь ты со мной. – Она ласково погладила ладонью стену. – И мы будем заботиться друг о друге».

– Когда переезжаешь? – раздался за спиной невозмутимый, чуть насмешливый голос отца.

Марго обернулась и, задрав подбородок, решительно выкрикнула:

– Завтра!

Не съеденный за ужином рыбный пирог дал Моргану силы передвигать ноги, когда на рассвете он поднимался по вьющейся по крутому склону ущелья тропке к могиле Бо. Неглубокую нишу для вылепленных из глины и праха, похожих на луковицы куличиков выдолбили в вертикальной каменной стене, на скальном балконе. В стене было с десяток заполненных ниш. Среди молодых осинок, росших прямо на камнях, трепетали неисчислимые флажки разного размера, на ветвях развевались целые гирлянды – ветер возносил к небу молитвы и прощальные слова родных и друзей покойных. Морган привязал свой флажок к одному из тонких стволов. Сел, прислонившись спиной к холодной могильной стене. С высоты в две с половиной тысячи футов открывался головокружительный вид на извилистую ленту Ивинга, на жмущиеся друг к другу круглые островерхие крыши хижин. Блюдце озера с ярко-зеленой опушкой листвы пылало в розовой заре гигантским костром, скрашивая простирающееся за ним серое, неприветливое, безводное плоскогорье. Диора, шестнадцатилетняя дочь Бо, тенью скользила между деревьями, поправляя накренившиеся флажки. Ее длинные волосы цвета воронова крыла развевались на ветру. Через два года она станет на путь отца и, пока не выйдет замуж и не зачнет ребенка, будет «размахивать мечом ради стада баранов». А когда поднимет на ноги детей, возможно, вернется в отряд, как Каула, Лена и Ринока, или освоит какое-нибудь магическое ремесло, как его мать, и будет продолжать заботиться о своей семье и общине.