Дочь Хранителя - читать онлайн книгу. Автор: Ирина Шевченко cтр.№ 96

— Это пока. Вот сейчас выйдем на полянку!

…Все-таки хорошо, что он не уехал. Есть с кем по душам поговорить. Есть с кем попререкаться. Красотища!

Собрались в том же доме, за тем же столом.

Таинственный безликий маг долго молчал, и хоть глаза его, как и прежде, скрывал мрак, каждый присутствующий ощутил на себе тяжелый взгляд.

— Ворон в Марони, — произнес он наконец. — Наверное, все уже в курсе.

Кто-то опустил голову, кто-то вздрогнул, кто-то вздохнул.

— Но он один.

— Пока один, — вставил нервный прыщавый юноша.

— Вообще один. Дистен не хочет лишнего шума. А значит, план остается прежним. Магистр Пельн, у вас все готово?

— Да, — сдержанно кивнул бородач.

— Тогда нам остается дождаться благополучного расположения светил.

— Вы уверены, что сможете сделать все как нужно? — поинтересовался доселе молчавший темноволосый тэр с аккуратной бородкой и в дорогой шубе, весьма странно смотревшийся как в этом убежище, так и в этой компании.

— Абсолютно. И надеюсь, ни у кого больше не возникает подобных сомнений.

— Нам не помешала бы помощь, — нерешительно начал сидевший на противоположном конце стола толстяк. — Я говорю не о магах, но можно было бы…

— Помощниками я вас обеспечу.

— И…

— И руки вам марать не придется. Еще вопросы?

Повисшую над столом напряженную тишину разорвал уверенный голос, принадлежавший тому самому магистру, в котором не только одежда и внешность, но и манеры выдавали аристократа:

— Только один. Вы знаете, с кем имеете дело. А мы этого знания лишены.

— Хотите знать, кто я? Что ж, не вижу причин скрывать это и далее.

Он откинул на спину капюшон, и несколько удивленных возгласов слились в один.

— Неожиданно, не правда ли? — лишенный защитных чар голос звучал хрипло и сдавленно. — Зато теперь никаких недомолвок…

— Никаких недомолвок, — повторил он, оставшись один. Откашлялся, избавляясь от чуждой хрипоты, и еще раз сказал, на этот раз своим настоящим голосом: — Никаких недомолвок…

Треснувшее зеркало отразило худое старческое лицо: узкие губы, высокий морщинистый лоб, на который спадали редкие седые пряди, и впалые щеки. А через секунду этот образ смазался и оплыл, приобретая совсем иные черты…

Галла

В первый с отъезда Эн-Ферро выходной предложила Иоллару съездить в Марони. Нужно было закупить продуктов на длань вперед, а еще я хотела зайти к портнихе, перешить одно из моих мисканских платьев. Я хоть в последнее время и поправилась, до прежних форм еще не дотягивала. А платье мне понадобится уже в следующий выходной — в Марони будут праздновать Чародейкину ночь, местный аналог земного Международного женского дня (и тоже в марте, правда, тридцатого). Забавно получается: на Земле «день», а на Таре «ночь»! Здесь вообще все торжества отмечают ночью, видимо, из-за того, что на длани в отличие от обычной недели всего один выходной — вот и гуляют в ночь с четверика [18] на весел [19] , чтобы осталось время отдохнуть и в себя прийти.

— А что у тебя там? — Ил ткнул пальцем в привязанный к седлу моего кера сверток.

— Это ужасная тайна, — сделала я страшные глаза.

Хотя какая уж тайна — сейчас свернем с рыночной площади в Торговый город, сам увидит, куда я этот баул потащу.

— Ты мне лучше скажи, — перевела я разговор на другое, — что это за девица уже минут пять на нас пялится от рыбных рядов? Причем на тебя с немым обожанием, а на меня так, словно я ее любимую кошку отравила.

— Где? — обернулся эльф. — А эта. — Он расплылся в улыбке и приветственно помахал замеченной мной красотке. — Это Миласа. Знакомая.

— Угу. Из Портового города.

— И как это ты догадалась? — усмехнулся он.

— Как будто я не знаю, где ты в Марони бываешь и с кем знакомства водишь. И у нее такие выразительные… хм…

— Глаза? — невинно предположил Ил.

— Нет. Ниже. Тулупчик едва сходится.

— Тебе не говорили, что завидовать нехорошо?

— Завидовать? Ха! Было бы чему! Как бы я с такими принадлежностями с мечом управлялась, не рискуя отрубить себе что-нибудь?

— Знаешь, Галла, большинство женщин справедливо полагают, что созданы не мечом махать, и предпочитают несколько иные развлечения.

— Это ты на что сейчас намекаешь? — прищурилась я, обдумывая, сумею ли я вытащить из седельной сумки картофелину, а лучше кочан капусты, и метнуть в нахала.

— Только на то, что ты не похожа на других женщин, — спешно ответил он, видимо, сердцем почуяв опасность. — И не подумай, что это комплимент — я слово держу!

Вот сволочь остроухая! На его счастье мы уже въехали на неширокую улочку, заполненную народом, и кидаться овощами я не рискнула.

— За Яшкой присмотри. — Бросив наглому принцу поводья, я отвязала от седла сверток с платьем.

— Ты надолго?

Я неопределенно пожала плечами: понятия не имею, сколько времени займут все эти примерки-подгонки.

— Может, я тогда прогуляюсь, а керов привяжу к… Слушай, — спросил он шепотом, озираясь на прохожих, — ты не знаешь, как называется коновязь, только для керов?

— Понятия не имею, — призналась я. — Поинтересуйся у народа. Сними капюшон, покажи ушки и начни со слов: «Извините, я не местный».

От портнихи, пообещавшей, что через два дня платье будет готово, я вышла минут через сорок. Керы скучали у неведомо как называемого деревянного приспособления в начале улицы, а Иоллара нигде не было видно. Поразмыслив, куда бы он мог пойти, я направилась к оружейной лавке. Там эльфа не видели. У сапожника и мужского портного — тоже. Заподозрив у вредного эльмарца наличие интеллекта и тяги к его дальнейшему развитию, заглянула к букинисту, и там мне ответили, что данный юноша у них был, приобрел две книги и удалился в неизвестном направлении. Прекратив бесцельные поиски, я решила поступить разумно и вернуться к керам — сам подойдет, никуда не денется.

Пока ждала, успела рассказать какой-то тетке, на каком ряду купила яйца, отшить желающего познакомиться с «милой девушкой» волосатого и воняющего потом мужика, поругаться со сторожившим ящерок молодым нахалом, утверждавшим, что пошел уже второй час как они здесь «припаркованы», а стало быть, нужно приплатить. Спор наш прекратил вернувшийся эльф, молча отвязав керов и сунув под нос вопящему о несправедливости жлобу вместо вожделенной денежки увесистый кулак.