Перекресток миров. Начало - читать онлайн книгу. Автор: Павел Кобылянский cтр.№ 20

Понятно, что не красавица, восемнадцать дней, как из города уехали, ни причесаться толком, ни помыться нормально, да и т’сареш эти… А бородатый пальцы правой руки в щепоть сложил и махать ими вокруг себя начал, странно как-то: лоб, середина груди, правое плечо, левое плечо, снова лоб, середина груди… и не останавливается. Аура у него интересная. Человек, это-то ни с чем не спутаешь, но ментальной защиты, как у первых двух, нет. А есть какое-то свечение, собранное в районе головы. Свет яркий, белый, какой только от магии бывает. Но не маг. Может, жрец, похож в принципе, вот только не разберу, какого бога. Тогда и размахивания рукой объяснить можно, что-то из ритуалов, наверное, только не похоже, чтобы работало, не ощущала я божественной силы.

Здоровяк со шрамом тем временем что-то требовательно спросил у моего сторожа, тот ответил. Шрамоносец на мгновение задумался, а потом явно что-то приказал. Он у них за главного, что ли? Приказал и начал о чем-то тихо беседовать с бородатым, развернувшись ко мне вполоборота. И жезл, который у него на шее висел, оказался опять направлен на меня, да и косился он в мою сторону краем глаза постоянно.

Сторож же мой выпустил свой жезл из рук, так, что тот повис свободно, и обе руки вытянул ко мне ладонями. Странные у него перчатки, кожа тонюсенькая, отлично выделанная, и пальцы зачем-то обрезаны. И смысл? Ни от холода не защитят, ни от удара. И что он этим жестом хотел мне сказать? Что вреда не причинит, что ли? Я устало прикрыла глаза. А когда открыла, человек уже стоял возле меня на коленях и очень осторожно, двумя пальцами, отводил мое левое запястье от кинжала на поясе. Я попыталась пошевелиться, и раны снова напомнили о себе…

— Мама, больн… — вырвалось у меня, но конец фразы потонул в шипении. Во рту пересохло, казалось, что вся слюна вытекла через дырки в моей бедной шкурке. Второй человек шагнул ко мне, опустился на колени и подсунул левую руку под затылок. В правой же руке держал овальный чехол, обтянутый все той же грязно-коричневой тканью. Требовательно ткнул этим чехлом в плечо первого, тот взялся пальцами за круглый выступ в верхней части чехла и несколько раз повернул. Оказалось, это крышка такая, да еще на цепочке металлической к чехлу привязана. Фляга, что ли? Какая необычная… Второй всунул горлышко фляги мне в рот и осторожно приподнял голову. Во фляге оказался какой-то напиток, чуть кисловатый, немного вяжущий рот, но вкусный. А фляжка-то у него на две трети пустая, видать, давно наполнял. Я глотнула и потянулась хлебнуть еще, но флягу у меня отобрали, а голову опять опустили на землю.

Первый тем временем осторожно ощупал мою порванную ногу, потом перешел к плечу. Трогал очень бережно, явно старался не причинять лишнюю боль. Сказал что-то своему главному, по-прежнему стоявшему возле меня на коленях. Главный кивнул и положил руку на мое здоровое плечо. Первый вытащил откуда-то нож, другой, не тот, которым тыкал в упыря. Вот это был уже Нож с большой буквы, хоть и без серебра на лезвии. Хищных очертаний, сравнительно небольшой, но все его формы кричали о том, что это — оружие. Никогда ничего подобного не видела. Человек кончиком острия поддел штанину на раненой ноге и одним движением распорол ее от пояса до щиколотки. Похоже, и голенище сапога разрезал, жаль, это были мои любимые сапожки. Вот так лезвие. Моим кинжалом или кордом такого не проделать, а ведь гномья работа. А отец мои побрякушки не готовыми покупал, а заказывал у мастеров.

Первый откинул в сторону тряпки, в которые превратилась моя одежда, и уставился куда-то в район задницы. Потом стал срезать куртку. Когда начал распарывать рукав — всю правую сторону пронзило острой болью. Тело резко дернулось, стремясь отшвырнуть причиняющих ему боль, но не смогло. Надо же, эти люди не просто высокие, а еще и очень сильные. Удержать тифлинга не каждый сможет.

Первый продолжал осторожно срезать уже рубаху, что-то бормоча себе под нос успокоительным тоном. Закончил и стал снова осматривать рану. Потом отодвинулся в сторону, расстегнул ремни, держащие его шлем. Голова под шлемом у него оказалась повязана платком все той же расцветки, это вместо подшлемника, что ли? Человек порылся в своей обвеске на груди и вытащил из-за спины рюкзак, который я раньше как-то не заметила. К рюкзаку был привязан еще один жезл, чем-то похожий на те, которые они держали в руках, но все-таки другой. Первый же начал рыться в рюкзаке, доставать из него какие-то свертки и в определенном порядке раскладывать их поблизости на земле. Вот закончил и что-то коротко бросил главному. Главный кивнул и снова подсунул мне под затылок ладонь, а вторую руку подпихнул под спину. Первый тоже начал подсовывать руки под мою тушку. И что они собираются делать? Вот люди на мгновение замерли, посмотрели друг другу в глаза и одновременно кивнули. Потом рывком перевернули меня на левый бок. Боль резким взрывом ударила по мозгам, и я потеряла сознание.

…я русский бы выучил

только за то,

что им

разговаривал Ленин…

В. Маяковский. Нашему юношеству

Майор Воронов Константин Аркадьевич, человек, Дея,

38–42 день первого сезона,

1218 смена от Основания (по сменоисчислению Оэсси)

Что мы попали, причем во всех смыслах, было ясно сразу. Осталось только выяснить, куда, кроме задницы, мы угодили. Я оглянулся на Комара, шедшего последним. За его спиной черное облако без каких-либо спецэффектов сжалось в одну точку и просто исчезло. По ушам ударил перепад давления, по затылку как будто кувалдой огрели. Н-да, одним прыжком попасть из африканской саванны… Куда? То, что располагалось вокруг нас, больше всего напоминало лес среднерусской возвышенности. Ну, или Канаду. Что не южное полушарие — это точно. Ели, причем достаточно старые, среди них несколько берез.

Мы очутились посреди лесной чащи. Стингер, прыгнувший первым, пропахал в достаточно густом подлеске целую борозду и, похоже, влепился в дерево. Сейчас он сидел у его корней, настороженно ощупывая окрестности стволом автомата. Потапыч даже не пытался укрыться и устроился чуть ли не на самом видном месте. Тирли нигде не было видно. Отец Яков валялся у моих ног и тихонько постанывал.

— Первый, чего вы так долго, — подал голос мой зам.

— Какого хрена, — возмутился я, — секунды три прошло, ну максимум пять.

— А двадцать минут не хочешь? — огрызнулся Стингер.

— Не понял?

— Сверьте часы, — прохрипел священник, пытаясь сесть.

— Ноль-ноль тридцать две, — первым отозвался Потапыч.

— Ноль-ноль сорок, — поддержал его Стингер.

— Ноль-ноль двадцать восемь, — подал голос по-прежнему невидимый Тирли.

— Ноль-ноль двадцать две, — посмотрел на часы я.

— Ноль-ноль двадцать, — закончил перекличку Комар.

— А до тварей километров десять, может, больше, — подвел итог священник, даже не попытавшись взглянуть на свои часы. — И ощущаю я их намного слабее, чем раньше.

Значит, часа два — два с половиной. Хотя они же могут двигаться быстрее людей, так что, наверное, меньше. Ну, теоретически — догнать сможем, практически же — хрен знает. С одной стороны, они без груза и гораздо выносливее, чем люди. С другой — мы тоже люди не совсем обычные, твари ушли без запасов еды и воды, в чем были, что называется, а у нас с собой высококалорийные пайки, которые вполне можно жевать на бегу. Вот только отец Яков однозначно наш темп не выдержит, но если что — потащим на загривке, замедлит нас, конечно, но ненамного.