Цена предательства - читать онлайн книгу. Автор: Александр Тамоников cтр.№ 29

Пришел Бережной и в четвертый раз, после обеда, и по физиономии дежурного офицера, служившего у Антона взводным, понял, что есть новость, и новость неплохая: Павлов улыбался.

— Объявился ротный мой, товарищ капитан!

— Ну?

— Сообщил, что попали в засаду, приняли скоротечный бой, убитых нет, трое раненых, за ними уже «санитарку» навстречу колонне отправили. Что еще? Из техники…

— Черт с ней, с техникой! Сам Антон цел?

— А что с ним будет?

— Где они сейчас могут находиться?

— Где-то километрах в сорока, не ближе. Через полтора-два часа должны объявиться!

Капитан слегка, дружески, ударил дежурного офицера по плечу:

— Спасибо, Юра! Давай, бди службу дальше, а после наряда заходи ко мне. За новость хорошую пузырь с меня!

Старший лейтенант с сожалением ответил:

— Как-нибудь потом, сегодня жене обещал прийти вовремя, день рождения у пацана.

— Значит, позже, но приглашение остается в силе!

— Ловлю на слове, товарищ капитан.

— Давай!

Володя Бережной вышел из комнаты дежурного. В коридоре его ждала Вера. Вера Михайловна Крамаренко, жена начальника штаба батальона. Она служила в штабе машинисткой, поэтому и находилась здесь. Вера, положив ему руки на грудь, спросила, следя одновременно за дверью приемной:

— Володенька, сегодня как всегда?

— Вер? Антон с войны возвращается. Надо это дело отметить, нелегко им там, в Чечне, пришлось. Может, свидание на завтра перенесем?

— Володь? Ты или не понимаешь, как меня обижаешь, или делаешь это преднамеренно. Я стала тебе в тягость? — надула свои красивые и такие манящие губы молодая женщина.

Капитан взял даму сердца за руки:

— Ну что ты, любимая? Как могла подобное даже подумать? В тягость! Да я сейчас готов схватить тебя и унести на руках куда скажешь!

Вера закрыла ему рот ладошкрй, тихо сказав:

— Сейчас не надо, а вот вечером? Я буду ждать.

— Хорошо, золотце, только чуть позже. В десять часов, договорились? Сможешь прийти?

— Я, в отличие от тебя, смогу в любое время. Несмотря на то, что замужем! Ну ладно, не обижайся, я все понимаю и буду с нетерпением тебя ждать.

— Все, я пошел, в десять!

Бережной поцеловал женщину и покинул здание штаба. Но в подразделение идти не хотелось, надо разобраться в себе, как жить дальше? Он зашел в ближайшую пустующую «курилку», присел и, закурив, задумался. О своих отношениях с Верой, его первой и единственной настоящей любовью и.., женой начальника штаба — прямого начальника в настоящем и однокурсника в прошлом.

Он вспомнил четвертый курс, самое его начало после очередного и последнего летнего курсантского отпуска, дискотеку в училище, на которой впервые увидел Веру.

Она понравилась ему сразу, и Володя тут же пригласил ее на танец, да так и провел с ней весь вечер. Они познакомились. Потом, как это положено. Бережной проводил девушку до дома. Вера жила недалеко от училища. Он помнит, каким вернулся из увольнения. Взволнованным, но приятным чувством соприкосновения с чем-то чистым и притягательным.

И с этого дня все мысли его были о ней. На занятиях ли, на полигоне, в карауле и в наряде по столовой. За мытьем бесконечных бачков из-под пищи он думал о Вере. И желал встречи с ней. И.., еще немного большего.

Все же Владимир уже был вполне сложившимся мужчиной. Так что, когда в следующую субботу его не отпустил в увольнение ротный, как-то среди недели заставший Владимира спящим на «тумбочке» в наряде по роте. Бережной, не раздумывая, ушел в «самоход». Но на танцплощадке Веры не оказалось, сколько ни высматривал он ее через частокол забора. Она так и не пришла, а кто-то стуканул ротному о самовольной отлучке Володи.

С капитаном состоялся нелицеприятный разговор, и как результат — пять нарядов вне очереди. Десять суток практически без сна. Неплохо за бесполезное торчание у забора! Но ничего, Володя отстоял свое. И вновь, теперь уже на законных основаниях, с увольнительной запиской в кармане парадки, он пришел в парк Дома офицеров, к танцплощадке. И Вера пришла! Внутри у Володи все запело. ОНА здесь, а значит, скоро они будут вместе, весь вечер! Он ринулся к кассам входа и напоролся на патруль. Не заметил его и, соответственно, чести не отдал.

За что немедленно был остановлен. А начальником патруля оказался привередливый и дотошный майор с кафедры тактики. Володе пришлось выслушать целую лекцию о недопустимости проявления неуважительного отношения к старшим по званию. Как тогда ему хотелось послать подальше этого майора! Но он ничего не мог сделать. Только слово скажи, и тут же увольнения как не бывало. А совсем рядом она, его Вера, к которой стремилось все существо курсанта.

Наконец майор, не забыв сделать отметку о нарушении дисциплины в увольнительной, отпустил Владимира.

Бережной прошел кассы и остановился. Начался танец, и на прежнем месте, где еще недавно стояла Вера, никого не было. «Танцует, наверное», — подумал Володя и пошел туда, куда должна была вернуться после танца девушка. Но танец кончился, а она не вернулась. Пришлось пробиваться среди толпы в поисках Веры. Он нашел ее, весело танцующую со старшиной соседней роты его же курса. Она заразительно смеялась чему-то, что, наклонившись к ее шикарным волосам, шептал девушке прыщавый «хомут» двенадцатой роты. «Хомутами» в училище среди курсантов было принято называть старшин рот, как «замками» — заместителей командиров учебных взводов и «комодами» — командиров отделений. И этот ее смех вдруг «ударил» Володю под дых, вызвав в солнечном сплетении неприятно ноющую боль. По окончании танца Бережной подошел к ним. Поздоровался и тут же пригласил ее на медленный танец, музыка которого зазвучала из динамиков аппаратуры диск-жокея. Но возбух «хомут»:

— Курс? Ты не видишь, что дама занята? — спросил он.

— Тебя никто не спрашивает, — ответил ему Володя и обратился к девушке:

— Потанцуем, Вера? Я приглашаю тебя!

— Володя! Я уже обещала танец Гене, а вот следующий будет твой.

Она отвернулась, прижавшись к довольному старшине, и парочка пошла в танце, постепенно удаляясь. С Володей кто-то столкнулся, и недовольный женский голос спросил:

— Ну что ты встал как столб, людям только мешаешь!

Володя хотел ответить что-нибудь резкое, но, увидев кавалера размалеванной девицы, пацана с первого курса, смолчал и пошел на выход. По неписаным законам училища первокурсники всегда находились под защитой выпускников.

Слова Веры нанесли Владимиру еще более ощутимую боль, сменившуюся на злость. Вот как, значит? Его в очередь поставили? И кто? Вера! Та, о которой он столько думал и с которой так ждал встречи.

Он ушел с танцев, нашел в парке скамейку, пока еще пустую, сел и, закурив, задумался.