Маньчжурская принцесса - читать онлайн книгу. Автор: Жюльетта Бенцони cтр.№ 57

В действительности Орхидея была даже рада на время избавиться от дружеской опеки журналиста. Ведь трудно реализовать свой план, находясь под присмотром столь умного и недоверчивого человека, как Лартиг. Но ее отнюдь не обрадовало появление в омнибусе другого знакомого: поддерживаемый заботливым Игорем и одним из проводников, сюда вошел князь Каланчин, неестественно прямой, с совершенно мутными, непроницаемыми глазами. Он плюхнулся на сидение прямо перед ней. Не оставалось сомнений, что он намеревается поселиться в «Регине».

На вершине холма Симье располагалось несколько отелей. Отсюда открывался чудесный вид на старые кварталы Ниццы, ее сады и роскошные виллы, которыми были застроены набережные бухты Ангелов. А рядом с отелями, как бы придавленные их блестящим присутствием, располагались старая церковь с заросшим травою и кустами роз кладбищем, да какие-то благородные руины римских времен. Все это невольно напоминало о тех временах, когда Ницца считалась богатым и излюбленным богами городом и когда ее частенько посещали на отдыхе римские императоры.

Среди всех отелей, сгрудившихся на вершине холма, «Эксельсиор Регина» был самым шикарным, являя собой средоточие светской жизни в туристической среде. Внешне он представлял этакого эклектического монстра с чертами восточного дворца, построенного невротизированным махараджей, палаты лордов, помпезного особняка эпохи Возрождения. Впрочем, кое-что архитекторы этого отеля позаимствовали и от ныне разрушенного Тюильри.

Для английских туристов «Регина» являлась еще и историческим памятником, поскольку в свое время здесь бывала однажды и шесть зимних недель прожила сама королева Виктория! Ее сопровождала свита из пятидесяти человек, еще большее количество лошадей и наконец ее любимый ослик Жако. Собственно, после ее визита отель и получил имя Регина – королевский.

После смерти Виктории, отель перестал быть обителью королевских особ, поскольку новый король – Эдуард VII предпочитал отдыхать в Каннах. Зато бесчисленное количество англичан, прибывавших в Ниццу, всем другим отелям неизменно предпочитали «Регину». Вот почему обслуживающий персонал и распорядок жизни отеля отличались истинно английской импозантностью и респектабельностью, тогда как любое проявление богемного поведения воспринималось здесь, как нечто неслыханное.

Все это импонировало Орхидее. Она была рада, что ее окружает одновременно благородная и рафинированная атмосфера, к которой она привыкла во дворцах Пекина. В то же время, ее искренне рассмешило появление здесь вездесущего князя Каланчина, чью специфическую манеру поведения она дважды испытала на собственном опыте. Когда директор отеля в сопровождении горничной показывал ей ее комнату, она не удержалась от вопроса:

– Вы впервые принимаете князя Григория?

– Нет, баронесса, его высочество дважды удостаивал нас чести своим пребыванием, и мы хорошо знакомы с его личностью. Мы всегда резервируем для него апартаменты, удаленные от комнат других наших гостей, весьма чувствительных к шуму, и специально для него оборудованные. Я хорошо знаком с его особенностями... поэтому у нас теперь не возникает никаких проблем...

– Благодарю вас, – сказала Орхидея с улыбкой, за которой скрывалась доля восхищения князем. – Я путешествовала с ним в одном вагоне...

– О боже мой, – вздохнул ее собеседник, возведя глаза к потолку.

Апартаменты располагались на третьем этаже и состояли из комнаты с гостиной. Оба помещения были обиты голубой тканью, в спальне стояла кровать в стиле Людовика XVI и мебель а ля Трианон. Сквозь открытые окна солнечные лучи падали на пол, пронизывая воздух золотистым светом. Из окон открывался прекрасный вид на зелень садов, розовые и белые крыши, террасами поднимавшиеся к лазурному небу, цвет которого был почти не отличим от морского. Орхидея выразила свое восхищение директору, который представил ей горничную, предварительно объяснив той, что это знатная гостья, которая путешествует одна, а ее собственная камеристка больна и прибудет позднее.

В течение нескольких дней Орхидея скрупулезно соблюдала данное Лартигу обещание. Это ее вовсе не тяготило, наоборот. Журналист обязал ее вести такой образ жизни, при котором у нее было бы время для отдыха и размышлений. Она действительно нуждалась в этом, чтобы хорошенько обдумать все нюансы преступного замысла, который был так дорог ее сердцу. Приятно было расслабиться, жить на фоне красивых пейзажей, делая лишь минимум необходимых усилий.

Однако долго так продолжаться не могло. Приближался праздник, а вместе с ним и начало карнавала, на который съезжались сливки европейского общества. Впрочем, иные предпочитали посещать в это время Венецию. Отель «Регина» день ото дня наполнялся светскими дамами. Ежедневно экипаж отеля отправлялся к вокзалу, чтобы забрать своих постояльцев, одетых по последней моде Бонд-стрит. Приезжали сюда и американки, одетые по викторианской моде, но с лаком на ногтях. Здесь же поселился принц, а вернее, махараджа Пудукота, предпочитавший ходить в канотье, а не в тюрбане. Его драгоценности затмили все то, что украшало богачей Нью-Йорка, Бостона и английских аристократов. Белые наряды Орхидеи на фоне всей этой роскоши настолько выделялись своей почти вызывающей простотой, что никто из мужчин не смел к ней приблизиться. Единственным человеком, рискнувшим на это, был консервный король из Америки. Его домогательства были пресечены столь строгим взглядом, брошенным Орхидеей, что бедный американец быстро осознал свою несостоятельность. Только один человек мог претендовать на общение с ней. Это был князь Григорий. Однако в течение трех дней после своего прибытия он оставался невидимым: о его присутствии в отеле говорило лишь то, что каждое утро горничная выносила из его комнаты коробку пустых бутылок. Однажды вечером, когда Орхидея пила чай в зимнем саду, она услышала фразу, брошенную директором одному из своих помощников:

– Интересно, что он тут делает? После того как к нему приходил этот плохо одетый человек, он и носа наружу не кажет.

Орхидея поняла по этой реплике, что любовные дела князя далеки до благополучного исхода и, хотя она питала к нему известную жалость, вместе с тем ее устраивало то, что он не вертится вокруг. Что касается Лартига, то он пару раз навещал ее, радуясь ее хорошему душевному состоянию, но в то же время удивляясь тому, что одиночество благотворно действует на молодую женщину.

Предоставленная самой себе, баронесса могла проводить время так, как ей заблагорассудится: она вставала рано, завтракала у открытого окна, занималась своим туалетом, а затем, надев короткую белую юбку и туфли на низком каблуке и прихватив большой зонт, отправлялась на пешую прогулку в окрестностях отеля.

Она бродила среди древних развалин, по извилистым дорожкам, обсаженным кустами мирта и диких роз. Но ее прогулки, маршрут которых был на первый взгляд совершенно непродуманным, преследовали определенную цель: обнаружить местопребывание Бланшаров. Она знала только две вещи: их вилла находится в районе Симье и называется Сегуран.

Проще всего было бы узнать адрес в отеле или у какого-нибудь нотариуса, но молодой вдове не хотелось этого делать. Она не желает оставлять каких-либо следов, могущих подвести комиссара Ланжевена и Лартига к определенным выводам. Так что она ограничилась тем, что позаимствовала у портье отеля план Ниццы и его окрестностей, подготовив себя тем самым к систематическим поискам.