Обнимай и властвуй - читать онлайн книгу. Автор: Дженнифер Блейк cтр.№ 4

— Тебе дороги только твои прихоти! — с горечью проговорила Фелиситэ.

— Несправедливое замечание. Тебе тоже понравится спектакль. Не упрямься, скажи, что согласна.

Девушка покачала головой.

— Ты только подумай, что будет потом.

— Слишком поздно, сестренка.

Наконец появился Дон с грубым керамическим горшком в цветочек, зловонное содержимое которого едва не переливалось через край. Как раз в этот момент к балкону приблизились солдаты, шедшие в голове колонны. На их багровых лицах проступали капли пота; в этот удушливый летний день они выглядели утомленными после долгого марша в тяжелых мундирах с золотыми галунами. Гарцевавший впереди офицер держался в седле с гордым видом победителя, его эполеты блестели в лучах заходящего солнца.

— Валькур! — Фелиситэ снова попыталась урезонить брата.

Однако он, не обращая внимания на протест сестры, указал быстрым нетерпеливым жестом на перила, как будто подавая безмолвную команду.

Дон нерешительно переминался на месте, его лицо вдруг приобрело пепельный оттенок. Фелиситэ перевела взгляд с чернокожего слуги на его хозяина.

— Подумай. Во всем будет виноват Дон. Они ни за что не поверят, что это не намеренное оскорбление, а случайность, что ему просто приказали выливать горшки именно в это время. Его могут высечь, посадить в тюрьму, а то и сделать что-нибудь похуже.

— Какая досада, — ответил Валькур с притворной дрожью в голосе. — Однако боюсь, ты права. Испанцы славятся жестокостью в таких делах. И все же это придется сделать.

— Ты не можешь этого допустить, — начала было Фелиситэ.

— Дон?

В тихом голосе Валькура чувствовалась скрытая угроза, заставлявшая всех слуг в доме беспрекословно подчиняться. С окаменевшим лицом и безнадежным выражением в глазах лакей поднял горшок и вылил его содержимое через перила на улицу.

— Фу! — воскликнул Валькур, выхватив из рукава надушенный носовой платок и помахав им перед носом. — Ты чуть не обрызгал меня.

Снизу послышались злобные крики, топот ног и чья-то команда. Фелиситэ осторожно выглянула на улицу, посмотреть, что случилось с колонной солдат, а потом заступилась за Дона:

— Если бы он подошел ближе к перилам, они бы наверняка увидели его.

— Ну и что из того? — Валькур продолжал обмахиваться платком.

Он оставил это занятие и изобразил на лице надменную улыбку лишь после того, как в дверь на первом этаже забарабанили изо всех сил. Едва Фелиситэ опустила свой бокал на стол, рядом с пустой рюмкой, из которой ее брат пил коньяк, как на лестнице послышался топот. Обернувшись, она сделала несколько шагов, чтобы встать рядом с Валькуром, но в этот момент дверь распахнулась и Мари впустила в комнату отделение солдат в алых мундирах. Ими командовал офицер, скакавший верхом во главе колонны.

Фелиситэ застыла, сжав кулаки и спрятав их в складках платья, в то время как Дон попытался укрыться в тени портьер, обрамлявших дверь на балкон. Валькур выступил вперед, сжимая платок в изящно согнутой руке и всем своим видом выражая удивление.

— Я протестую, — растягивая слова, произнес он, — что означает это вторжение?

Офицер отвесил легкий поклон, адресованный одновременно и Фелиситэ и Валькуру, даже не постаравшись скрыть гнев, как будто ему публично бросили вызов.

— Я расследую оскорбление, только что нанесенное этим домом армии его величества короля Испании. Именем короля я требую немедленных и исчерпывающих объяснений.

Валькур взглянул на знаки различия офицера.

— Как вас зовут, мой полковник?

— Я полковник Морган Мак-Кормак, — его голос звучал твердо и безапелляционно.

Валькур едва заметно улыбнулся Фелиситэ, прежде чем вновь обернуться к Мак-Кормаку.

— Тогда считайте, что я вам все объяснил. Полковник был высок и широкоплеч. Он не носил парика и не пудрил золотисто-каштановых волос, заплетенных в косу. Зеленые глаза вьдавали его ирландское происхождение. Морган Мак-Кормак несомненно являлся соотечественником О'Райли, одним из тех наемников, которые, по словам очевидцев, служили вместе с ним. Полковник оставил это замечание без ответа.

— Я жду ваших объяснений.

Приподняв тонкую бровь, Валькур произнес:

— Мы с радостью готовы помочь вам, мой полковник, и конечно, испанской короне тоже, но прежде я и моя сестра хотели бы узнать, в чем заключается это столь вопиющее оскорбление.

— Думаю, объяснения излишни. — Выражение лица полковника Моргана Мак-Кормака сделалось жестким. Он с трудом сдерживал гнев, уловив иронию в голосе Валькура.

Валькур потянул воздух и вновь прибегнул к помощи надушенного платка.

— Даже если я и догадался, — негромко проговорил он, — вам, кажется, удалось уберечься от ливня?

— Совершенно верно. Но моим людям повезло куда меньше. — Запас терпения ирландца явно был на исходе. Он изъяснялся по-французски почти безупречно, лишь с едва заметным акцентом.

— Понятно. — Валькур снова взмахнул платком, с притворным сочувствием окинув взглядом вымокших солдат.

— Смею напомнить, что источником запаха, который вы нашли столь неприятным, является ваш дом, — процедил полковник. — Перед тем как это случилось, на балконе стояли трое. Остается только выяснить, чья это работа.

— Боюсь, я и моя сестра пребываем в полном неведении. — Валькур протянул Фелиситэ руку, и та, внутренне подобравшись, неохотно приблизилась к нему.

— Простите, но, по-моему, такое просто невозможно.

— Вы утверждаете, что я лгу? — Валькур нахмурился.

— Я сказал, что должен найти виновника во что бы то ни стало. — Посмотрев через плечо Валькура, полковник уперся мрачным взглядом в Дона.

— Но это же мелочь, полковник. Такое случается чуть ли не каждый день.

— Но не с солдатами испанского короля. К тому же вы не хуже меня знаете, что это не простая случайность. Поэтому или вы мне поможете, или мне придется арестовать вас всех, чтобы разобраться, что к чему.

Мари, слышавшая все через распахнутую дверь, испуганно ахнула и закрыла ладонью рот, чтобы в комнате не услышали ее восклицания. Валькур на мгновение застыл, затем недоуменно пожал плечами.

— Разумный и воспитанный человек не станет долго ломать голову в поисках ответа. Горшки обычно выливают лакеи.

Дон съежился, словно от удара, лицо его судорожно задергалось, он то и дело открывал и закрывал рот, как будто пытаясь что-то сказать. Издаваемые им гортанные звуки напоминали слова, исполненные отчаяния.

Лицо офицера сделалось неподвижным и теперь представляло маску. Кивнув в ответ, он бросил короткую команду, повинуясь которой, солдаты взяли мушкеты на изготовку, а двое из них приготовились арестовать чернокожего слугу.