Цыганский барон - читать онлайн книгу. Автор: Дженнифер Блейк cтр.№ 19

Маре показалось, что Родерик не заметил ее присутствия, но, когда она замедлила шаг на середине комнаты, он встал и повернулся к ней лицом. Он окинул взглядом измятое шелковое платье, которое ей пришлось еще раз надеть по необходимости, но ничего не сказал. Подойдя к комоду, на котором стоял поднос с бутылками и бокалами, он налил вина в бокал и протянул ей.

— Прошу вас сесть.

Его тон никак нельзя было назвать приветливым, но и упрекнуть его в излишней властности она бы не смогла. Мара подошла и взяла у него бокал с вином. Он указал ей на кресло по другую сторону от огромного камина, и она села на самый краешек.

Сам Родерик не стал садиться, а остановился спиной к огню, задумчиво глядя на Мару потемневшими глазами, словно обдумывая какое-то решение. Протянув руку, он коснулся затянувшейся раны у нее на виске. Мара отшатнулась, а он нахмурился и опустил руку.

— Чудесное выздоровление! Вы удивительно быстро оправились от пережитого потрясения.

— Со мной ничего страшного не случилось.

— Если не считать такого пустяка, как потеря памяти. Не думаю, что вы продолжали бы удостаивать нас своим обществом, если бы память к вам вернулась, поэтому смею предположить, что вы по-прежнему ничего не помните о себе. Я не ошибся?

Ей показалось или в его голосе прозвучала насмешка? Мара не могла быть твердо уверена.

— Нет.

— Насколько мне известно, никакого заявления об исчезновении женщины, отвечающей вашему описанию, властям подано не было. На улицах тоже не слышно ничего о похищении.

— Понимаю.

Она упорно смотрела на вино в бокале, переливающееся всеми оттенками рубина.

— Похоже, вам придется остаться с нами.

— Придется?

— Если только нет другого места, куда вы хотели бы отправиться.

Мара медленно покачала головой.

— Я… Мне очень жаль, что приходится злоупотреблять вашим гостеприимством.

— Ни о каком злоупотреблении речь не идет. Я придумал, как вы могли бы… отработать свое содержание.

Он нарочно употребил слово, вызвавшее у нее протест в предыдущем разговоре, в этом она не сомневалась. Мара взглянула на него, стараясь не выдать вспыхнувшую в душе тревогу.

— Что вы имеете в виду?

Родерик следил, как краска заливает ее лицо, и пытался угадать, о чем она думает в эту минуту, чего ждет от него. Помнит ли она их разговор в день возвращения в Париж? Если она и помнила, то ничем этого не показала: она не бросала на него кокетливых взглядов искоса, не выказывала смущения. Но неужели она могла забыть? Если она действительно забыла… Родерик чуть было не поверил, что она в самом деле потеряла память. Вот именно: чуть было…

— Мой дворецкий — прекрасный человек; более преданного и верного слуги мне не найти. Сарус служил мне с тех пор, как я себя помню, а раньше он служил камердинером и дворецким у моего отца. Его отец, дед и прадед служили моим предкам и во времена крепостного права, и после его отмены. Говорю вам об этом, чтобы вы поняли, почему я не могу просто взять и уволить его за пренебрежение обязанностями, хотя результат его теперешней работы вы сами видите. По правде говоря, дело не в пренебрежении, а в возрасте. Сарус стал плохо видеть, он больше не в состоянии работать, как когда-то, он даже из своей комнаты почти не выходит. И все же заменить его кем-нибудь помоложе было бы равносильно убийству: он посвятил свою жизнь служению мне и моему отцу. — Родерик помолчал с минуту, потом решительно продолжил: — Есть только один способ исправить положение, не нанося ему смертельного оскорбления: передать управление домашними делами в руки женщины.

— Вы хотите нанять домоправительницу?

— Какую-нибудь мегеру средних лет, деловитую, энергичную и полную презрения к жалким усилиям Саруса? Нет уж. Я имею в виду женщину, которую он примет, потому что будет знать, что она связана со мной. Права моей жены он признал бы безоговорочно, как и моей любовницы, если бы я настоял, а она проявила такт.

Это предложение, идеально отвечавшее ее целям, всполошило Мару.

— Вы хотите сказать…

Он насмешливо поднял бровь, его губы изогнулись в коварной улыбке, когда она умолкла, не находя нужных слов.

— Вовсе нет. Только для вида, если, конечно, вы сами не предпочтете, чтобы все было по-настоящему.

«Только не сейчас, только не сейчас», — твердила себе Мара. У нее возникло отчетливое ощущение, что было бы опасно согласиться на это странное предложение.

— Нет, но…

— Если я правильно понял, вы против того, чтобы быть у меня на содержании, вы предпочли бы зарабатывать себе на стол и крышу. Если я ошибаюсь, вам стоит сказать только слово, и я забуду об этом навсегда.

Его голос был вкрадчивым и мягким, как масло. Недоверие Мары возрастало с каждой секундой, но она не видела способа избежать ответа, которого он ждал. Она должна остаться с ним здесь, в этом доме.

— Мне не хотелось бы зависеть от вас, но ваше предложение… столь необычно.

— Многие женщины управляют домашним хозяйством холостых мужчин в Париже, и положение некоторых из них нельзя назвать обычным.

— Я не вполне понимаю, как вы намереваетесь убедить своего дворецкого, что я… что у меня есть подобного рода полномочия.

— Предоставьте это мне.

Опять в его голосе послышалась нотка высокомерия. А может, она слишком строга к нему? С таким же успехом это можно было назвать уверенностью в себе.

— Я готова признать, что ваши слуги действительно нуждаются в руководстве, — тщательно подбирая слова, проговорила Мара, — но почему вы думаете, что эта задача будет по силам мне? Вы ничего не знаете о моих способностях.

— Вы не сможете быть хуже Саруса.

— А если ваши слуги не захотят подчиняться моим приказам?

— Захотят, иначе вы их уволите и наймете других, попокладистее.

Она не сводила глаз с его волевого лица. Его синие глаза смотрели на нее безмятежно, но в то же время внимательно, выжидающе. С досадой, вызванной отчасти его раздражающей самоуверенностью, отчасти ощущением собственного бессилия, Мара сказала:

— Поскольку вы уничтожили все мои доводы против, полагаю, мне остается только согласиться.

— Только если вы сами того хотите. Я вас не принуждаю, просто прошу вашей помощи.

— Я вовсе не хотела сказать… — начала она, но умолкла на полуслове, понимая, что невозможно объяснить ему всю безвыходность своего положения. — Я буду рада помочь вам любым возможным для меня способом.

— Щедрое предложение, но углубляться в него я не буду. Наша следующая задача — должным образом экипировать вас для исполнения ваших обязанностей.