Голоса в ночи - читать онлайн книгу. Автор: Эрин Хантер cтр.№ 37

— Нет! — Пеплогривка отшатнулась от него. — Я не могу так! Я буду умирать от страха каждый раз, когда ты отправишься в бой.

— Не говори так, прошу тебя, — прошептал Львиносвет. — Все воители рано или поздно уходят сражаться. Но это не мешает им любить своих подруг.

— Большинство воителей не бросаются в самую гущу любой битвы и не охотятся на лис, пока все спят!

— Но ведь я цел, Пеплогривка! Посмотри на меня.

— Этого не может быть! — Она с мукой смотрела на него, не в силах отвести глаз. — Столько крови, столько крови… — Хвост ее мелко дрожал.

Львиносвет быстро огляделся по сторонам. Дым собирал охотничьи патрули. Ромашка умывала ноющую Вишенку, а Кротик карабкался на ее широкую светлую спину. Ягодник и Орешница заделывали буковыми ветками дыру в изгороди.

Никто не обращал на них никакого внимания.

— Я должен рассказать тебе кое-что, — шепнул Львиносвет Пеплогривке. Обвив серую кошку хвостом за плечи, он повел ее к зарослям ежевики, росшим за палаткой целителя. Юркнув в гущу ветвей, он поманил Пеплогривку хвостом. Та послушно вползла следом, сверкая разгоревшимся от любопытства глазами.

— Ты должна кое-что знать, — начал Львиносвет, глядя на нее. — Тогда ты больше никогда не будешь бояться, что меня ранят в бою.

Пеплогривка моргнула.

— Я неуязвим, — выпалил Львиносвет.

Она громко фыркнула.

— Тебе просто до сих пор везло!

— Нет! — покачал головой Львиносвет. — Существует пророчество. Очень давно, много-много лун тому назад, его передали Огнезвезду. В пророчестве говорилось о котах, которые будут могущественнее всех воителей во всех племенах.

Пеплогривка внимательно слушала его, склонив голову набок.

— Я — один из этих котов. Меня нельзя ранить. Я неуязвим, и в этом моя сила. Мне все нипочем — битвы, лисы, несчастные случаи. Из любой переделки я выйду без единой царапинки. — Он посмотрел в глаза Пеплогривке, моля понять. Поверить его словам.

Она молча смотрела ему в глаза.

— Пророчество? — еле слышно прошептала Пеплогривка. — О тебе?

Львиносвет кивнул. Она поняла!

— И ты неуязвим. — Пеплогривка перевела взгляд на зеленые травяные пятна на его боках.

— Да.

— Поэтому ты можешь защитить свое племя.

— Да, — он подался вперед, радуясь тому, что она так спокойно приняла это. — Тебе больше не нужно беспокоиться обо мне. — Он потерся щекой о ее щеку, сердце его таяло от ее нежного запаха. — Я всегда вернусь к тебе целым и невредимым.

— Нет! — Пеплогривка отдернулась от него и попятилась из ежевики. В ее глазах была тоска. — Мы не можем быть вместе! Я никогда не смогу быть твоей подругой. Раз Звездное племя дало тебе такой дар, значит, ты должен идти своей дорогой.

Львиносвет похолодел.

— Ч-что ты говоришь? Почему?

— Потому что твоя судьба намного важнее моей! — прошептала Пеплогривка. — Твое предназначение слишком велико для того, чтобы делить его с простой кошкой. Мы больше не должны быть вместе.

Всхлипнув, она повернулась и бросилась прочь.

Воробей собирал рассыпанные по полу травы. Какой нелепый расход драгоценных лекарств! Он, разумеется, потратил на Львиносвета самые простые травы, но с началом снегопадов даже обычной крапивы не доищешься! Вчера Яролика и Лисохвост убили полдня на поиски лекарственных трав, и только к ночи смогли принести в лагерь по несколько стебельков тимьяна и просвирника. Воробью не хотелось даже думать о том, что ждет их впереди.

— Милли!

Радостное мяуканье Иглогривки вывело Воробья из задумчивости. Он сглотнул голодную слюну, почуяв запах свежей мыши.

— Сколько тебе повторять, — раздался капризный голосок Иглогривки, — я не хочу есть!

Мили принялась рвать мышку.

— Ну, скушай хоть кусочек!

— Не хочу, — фыркнула Иглогривка.

— Ну, хотя бы капельку, ради мамы, — умоляла Милли.

— Не хочу есть, я не голодна!

Воробей подошел к гнездышку больной. Дотронулся носом до щеки Иглогривки. Шерсть у нее была влажная, но не горячая. Значит, жара нет. Он проник в ее чувства — там все было в смятении, вина, стыд и горечь мешались друг с другом.

— У нее снова началось воспаление в груди? — в страхе прошептала Милли.

— Оставь мне еду, — сказал Воробей. — Чуть попозже я осмотрю ее еще разок и попробую уговорить поесть.

Милли не тронулась с места.

— Я хочу знать, что с моей дочерью! Она больна?

— Возвращайся в лагерь, — прошипел Воробей, чувствовавший, что выяснить причину дурного настроения Иглогривки будет гораздо проще без назойливой заботливости Милли. — Мне нужно как следует осмотреть ее.

Милли заколебалась.

— Я немедленно сообщу тебе, как только что-то выясню, — пообещал Воробей. Милли, наконец, направилась к выходу, но в каждом ее шаге чувствовалась каменная тяжесть сомнения.

— Ну почему она постоянно допекает меня своей заботой? — прошипела Иглогривка, как только ежевика перестала колыхаться за спиной у Милли.

— А ты не догадываешься? — буркнул Воробей. Он наклонился над больной и принюхался к ее дыханию. Оно было свежим и чистым. Никаких следов заражения. Воробей положил лапу на грудь Иглогривки. — Ну-ка, вдохни и выдохни изо всех сил. — Нет, дыхание его пациентки было глубоким и чистым, без хрипов.

— Значит, аппетит пропал? — спросил Воробей. Ее чувства были открыты ему, словно озаренная солнцем поляна посреди леса. Он чувствовал упрямство, стягивавшее ее шкуру, и одновременно — лютый голод, когтивший пустой живот.

— Пропал!

— Врушка.

— Ч-что?!

Воробей ощутил ее изумление.

— Ты можешь сколько угодно дурачить Милли, но меня не проведешь. Тебе не стыдно заставлять мать сходить с ума от тревоги только из-за того, что ты вдруг вообразила себя недостойной есть то, что поймано другими? По-моему, ты поступаешь глупо и жестоко, вот и все.

— О чем ты говоришь? — пролепетала Иглогривка, обдав его раскаленной волной смущения.

Воробей заговорил мягче.

— Я знаю, ты считаешь, будто это справедливо, — он присел рядом с ней. — Но все не так просто.

Иглогривка отвернулась.

— Я не охочусь. Значит, не должна есть.