Вопреки небесам - читать онлайн книгу. Автор: Карен Рэнни cтр.№ 46

Агнес опустила глаза и угрюмо буркнула:

— Я сама узнала обо всем слишком поздно. Она не хотела видеть никого, кроме меня.

— Можешь в этом поклясться?

— Ты ждешь от меня клятвы? Ты, жаждущая мужа собственной племянницы? Уж кто-кто, а ты должна теперь радоваться.

Слова горничной настолько потрясли Кэтрин, что она не сразу нашла ответ. Случившегося с Сарой она не пожелала бы ни одной женщине, тем более своей племяннице, и ее чувства к Хью не имели к этому никакого отношения. Она старалась забыть, что ее возлюбленный женат, а когда вспоминала, старалась не думать о том, что его жена Сара. За несколько месяцев Кэтрин весьма преуспела в нехитром самообмане, постепенно дополнив его красочными и, увы, несбыточными мечтами.

— Ты сказала об этом Саре?

— О тебе мы вообще не говорили! — отрезала Агнес. — Ты получила от ее семьи все возможное, но требуешь большего только потому, что дед моей Сары имел глупость однажды переспать с твоей матерью!

— Решила перечислить мои грехи? — уточнила Кэтрин, выразительно глядя на окровавленную простыню. — Чтобы прикрыть собственную вину?

— Я бы меньше ненавидела тебя, если бы ты побольше любила ее.

— Странная преданность, Агнес. Вряд ли Сара в восторге от твоей привязанности.

— Моя девочка рождена для любви.

— Чтобы возлежать на розовых лепестках, питаться соловьиными язычками и потягивать нектар из золотой чаши, — с издевкой дополнила Кэтрин. — Может, ты вообразила, что она бессмертна? Потому ты и не позвала к ней повитуху?

Гневный румянец, появившийся на щеках Агнес, убедил ее в том, что она попала в точку.

— Я не причинила ей никакого вреда.

— Но отказала в помощи сведущего человека, а это большой вред.

— Я не хотела, чтобы кто-нибудь узнал об этом.

Только сейчас Кэтрин поняла истинную причину поведения Агнес, каким бы неразумным оно ни казалось на первый взгляд.

— Она думает, что ребенок жив? Хотя для родов еще слишком рано?

Агнес молча кивнула.

— Возможно, это пройдет, когда она проснется, — сказала она, скрестив руки на груди. — Ладно, зови кого хочешь. Но помни, Кэтрин Сиддонс, я не спущу с тебя глаз.

Та быстро направилась к двери. Никогда еще она не покидала эту комнату в такой спешке, ибо дорога была каждая секунда. От этого зависела жизнь.

— А я с тебя, Агнес, — бросила она уже с порога и со всех ног помчалась разыскивать Мэри.

Старушке Мэри оставалось только сокрушенно покачивать головой, глядя на распростертое тело Сары.

При виде груды окровавленных простыней и смертельно бледного лица роженицы мудрая шотландка сразу догадалась о том, что произошло.

Она приготовила Саре горячий напиток из молока, вина, сахара и пряностей, проверила, остановилось ли кровотечение, и вложила между ног больной серебряный амулет, который должен уберечь ее от родовой горячки.

Проделав все это, Мэри позволила Агнес вернуться на свой пост, а сама отправилась на поиски лэрда, чтобы сообщить ему страшную новость.

— Куда ты унесла его, Агнес? — Вопрос был задан шепотом, но горничной показалось, что раздался удар грома.

Нагнувшись, она принялась заново складывать шаль, лежавшую в изножье постели, без нужды переставлять домашние туфли Сары, придавая им по-армейски идеальное положение, затем снова нырнула под кровать, вытащила оттуда небольшую скамеечку, встряхнула покрывало, расправила складки балдахина.

Она смотрела куда угодно, только не на Сару.

— Ответь же мне, Агнес. Я слышу, как малыш плачет! Где мое дитя?

Теперь голос у Сары не дрожал, в нем угадывались сдавленные рыдания, которые не утихнут до тех пор, пока она не добьется желаемого… или не получит новой порции снадобья, а с ним короткое избавление от страданий, мыслей, безумия.

— Гвоздичный чай — вот что ей нужно, — безапелляционно заявила Элис, обращаясь к Мэри. — Она бледна, как привидение. Все еще грустит о ребенке? Я давно собиралась поговорить с тобой об этом, да все было недосуг. Одному Богу известно, куда утекает время, не иначе водяные утаскивают его на дно… Мне, во всяком случае, времени не хватает.

Элис много лет служила главной кухаркой, и доказательством ее кулинарных талантов был объемистый живот, вздымавший безупречно чистый накрахмаленный фартук. Женщина-гора передвигалась по кухне замка с грацией горной козы, ее волосы, прежде рыжеватые, а теперь изрядно поседевшие, были уложены на макушке в тугой пучок; даже когда Элис трясла головой или по-королевски чинно кланялась лэрду, прическа ничуть не страдала. Лицо кухарки до смешного напоминало подошедшее тесто, пышное, рыхлое, мучнисто-белое, с той лишь разницей, что на тесте не бывает морщин, а крошечные живые глазки походили на изюминки, которыми она щедро приправляла булочки собственного изготовления. Живые, добрые, полные искрящегося веселья, эти глаза выдавали натуру сердечную, готовую посочувствовать людям, попавшим в беду. Недаром юные обитатели Ненвернесса частенько забегали в царство Элис, где для них всегда находилось ласковое озорное словцо и вкусное угощение.

— Тут уж ничего не поделаешь. Мы-то с тобой знаем, что так устроена жизнь, Мэри. Живет себе человек и вдруг умер. Со всеми это случается рано или поздно. Я надеюсь, что со мной это произойдет как можно позже, но все в деснице Божьей…

А Мэри очень надеялась, что гвоздичный чай окажется кстати, только сомневалась, удастся ли ей доставить его по назначению, ведь Агнес охраняла спальню госпожи, как бастион. С того злополучного дня, когда Сара потеряла ребенка, Мэри еще не удалось ее повидать, ибо всякий раз она слышала от Агнес одно и то же: хозяйка спит. Попытки Молли и других служанок проникнуть в заветную спальню тоже не увенчались успехом.

Но все же надо попытаться.

— Агнес очень предана своей госпоже, — резонно ответила Элис на жалобы старой подруги. — А это дорогого стоит…

— В ее несчастьях она винит Шотландию, — с горечью сказала Мэри. — Готова сжить любого из нас со свету, так велика ее злоба.

Элис молча кивнула. За время пребывания в Ненвернессе горничная не изменила своего отношения к шотландцам, и те платили ей тем же.

Мэри не слишком радовало такое положение вещей, но сейчас, поднимаясь в покои Сары, она думала, что делает это только ради Хью: внук Алисдера не менее дорог ей, чем собственный ребенок. Она бы и пальцем не шевельнула ради его несчастной жены, а уж тем более ради зловредной Агнес. Господи, сколько уж лет прошло с тех пор, как она потеряла свое дитя? Слишком быстро и незаметно подкралась к ней старость, в душе она чувствует себя пятнадцатилетней, словно в тот день, когда они с Алисдером бегали по лугу и в конце концов она позволила ему себя поймать. Алисдер… Даже сейчас, мысленно произнеся его имя, Мэри почувствовала в груди острую боль, на глаза навернулись слезы. Когда-нибудь они снова встретятся, она дала ему это обещание в сладкую пору их любви — последней для него, первой для нее. «Обещай, Мэри, любовь моя, что мы еще встретимся». Она исполнила его просьбу, а в следующую минуту глаза Алисдера закрылись навеки. Что бы он сделал, если бы узнал, что в Ненвернессе поселилась змея?