Пламя в ночи - читать онлайн книгу. Автор: Аманда Квик cтр.№ 51

— Она завела любовника?

— Ее любовником стал мой помощник и самый близкий друг, — сказал Гриффин. — Мы с ним работали вместе еще с тех пор, когда оба жили на улицах. После убийства моих родителей я никогда в жизни никому так не доверял, как Бену.

Аделаида вдруг все поняла.

— И ты доверил ему охранять Ровену?

— Он был ее телохранителем. Всякий раз, когда она выходила из дома, он шел с ней. — Губы Гриффина скривились. — Я хотел, чтобы ее защищал лучший из моих людей, когда я не мог делать это сам.

— Это очень грустно. История Ланселота и Джиневры.

Глаза Гриффина заблестели ледяным насмешливым блеском.

— С одним существенным отличием: я не король Артур.

— Да, это так, — совершенно серьезно согласилась Аделаида.

Он удивил ее одной из своих редких улыбок:

— Как это так? Разве ты не собираешься меня убеждать, что я — современный король-воин, только на свой манер?

Она тоже улыбнулась.

— Очень сомневаюсь, что у тебя хотя бы есть меч.

— И ты это говоришь после прошлой ночи? Я уничтожен.

Аделаида покраснела.

— Не смей поворачивать наш разговор на эту тему!

Гриффин перестал улыбаться и выпил еще чаю.

— Задним числом я понимаю, что решение назначить Ровене телохранителя было большой ошибкой, и мне следовало осознать ее еще тогда. На протяжении тех полутора лет она проводила гораздо больше времени с ним, чем со мной. Думаю, она стала видеть в Бене своего защитника. Кем он на самом деле и был. Черт, ведь это я поручил ему эту работу!

— Гриффин, прекрати сейчас же. Одно дело сожалеть о том, что случилось в прошлом, и совсем другое — брать всю ответственность за случившееся на себя. Не твоя вина, что Ровена влюбилась в своего телохранителя.

Гриффин слабо улыбнулся, но в выражении его лица не было и намека на юмор.

— Ты полностью освобождаешь меня от вины?

— Нет, не полностью. Судя по твоему рассказу, ты был не идеальным мужем. Твоя озабоченность своим… гм, профессиональным продвижением и безопасностью семьи определенно не помогла… — Аделаида смолкла на полуслове, ее вдруг осенила догадка. Еще один фрагмент головоломки встал на место. — О Боже, я поняла, что происходит. Ты был действительно одержим идеей защитить семью и своих товарищей. А позже стал задаваться вопросом, не является ли эта одержимость признаком того, что ты унаследовал родовое проклятие Уинтерсов.

«Первый талант наполняет разум растущим беспокойством, становишься неугомонным, нетерпеливым, и ничем это беспокойство не унять — ни долгими часами работы в лаборатории, ни крепким спиртным, ни маковым молоком». — Гриффин процитировал дневник Николаса. — У меня в те дни именно так и было. Правда, я не проводил часы в лаборатории. Я проводил их за созданием собственной империи. Но в итоге это привело к такому же результату. И Ровена, и ребенок умерли.

— Вот когда ты стал задумываться, не суждено ли тебе превратиться в Цербера, — заключила Аделаида. — А это, в свою очередь, каким-то причудливым образом навело тебя на мысль, что истинной причиной смерти твоей жены и ребенка было семейное проклятие.

— Возможно.

— Наверное, мне не следует задавать этот вопрос, но я должна. Ребенок был твой?

— Нет. В конце Ровена мне призналась. Она чувствовала, что умирает, и, думаю, хотела перед смертью облегчить совесть. И еще она считала, что если я буду знать, что ребенок был от другого мужчины, то не буду скорбеть о потере.

— Но, конечно, ты скорбел. Ты скорбел о потере их обоих, и о потере дружбы с Беном. Они все были твоей семьей, другой у тебя не было. Более того, это была уже вторая семья, которую ты потерял. Неудивительно, что ты стал так серьезно относиться к этому проклятию.

«И неудивительно, что ты убедил себя, что не сумел защитить семью», — добавила она про себя. Гриффин еще немного отпил из кружки.

— Тебе не кажется, что наш разговор стал нагонять тоску?

— Да, действительно, — мягко согласилась Аделаида. — Хочешь сменить тему?

— Думаю, это мудрая мысль.

— Только еще одно, прежде чем мы сменим тему, — сказала она. — Я должна это знать. Что случилось с Беном?

Гриффин медленно улыбнулся ледяной улыбкой.

— А ты как думаешь, что с ним случилось?

Она наморщила носик.

— Если ты намекаешь, что убил его в отместку за предательство, то напрасно тратишь время. В это я ни на минуту не поверю.

— А все остальные верят. — Мрачная улыбка исчезла с его лица. Гриффин казался немного недовольным собой. — Кажется, я теряю хватку. Это плохой знак.

Аделаида терпеливо объяснила:

— Гриффин, я знаю, что ты не убивал Бена, потому что ты был поглощен обвинением самого себя в том, что случилось. Так что же стало с твоим другом?

— Ну, нам обоим сразу стало ясно, что эта ситуация сильно повлияла на наше деловое партнерство, не говоря уже о дружбе, — сказал Гриффин. — На похоронах Бен спросил, собираюсь ли я перерезать ему горло. Я сказал, что не собираюсь. Тогда он сообщил, что намерен переехать в Австралию. Мы оба согласились, что это блестящая идея. Через неделю он отплыл на корабле.

— Я рада.

— Однако это довольно скучная концовка сказки, тебе не кажется?

— Ты же криминальный лорд, в твоей жизни и без того достаточно действия и приключений. Немного скуки время от времени не помешает.

— А как же аналогия с королем Артуром?

— Насколько я помню, Артур не убивал Ланселота. Кажется, он просто уволил его со службы при дворе. Как знать, может, Ланселот уплыл в Австралию.

На ужин они взяли кое-что из продуктов, которые им упаковала миссис Тревельян: хлеб, сыр, соленья и вареные яйца. Обнаружилась и бутылка вина — Гриффин прихватил ее из подвала перед тем, как они спустились в подземный тоннель. Появление бутылки вина Аделаиду позабавило:

— Кажется, будто ты взмахнул волшебной палочкой. — Она посмотрела на Гриффина поверх бокала с вином, ее глаза искрились. — При помощи простой бутылки вина ты превратил наше небольшое приключение в пикник. Как тебе вообще пришло в голову ее прихватить?

— У меня есть кое-какой опыт в этом деле, — ответил он. — Жизнь в укрытии никогда не отличается комфортом, но в том, чтобы эта ситуация становилась совершенно нецивилизованной, нет никакой необходимости.

— Я это запомню.

Аделаида положила на тонкий ломтик сыра маринованный огурец, поместила сыр с огурцом на кусок хлеба и откусила. Гриффин как завороженный наблюдал за тем, как она ест. Аделаида ела с аппетитом, даже с воодушевлением, и это вызвало в нем глубокий отклик. Впрочем, его всегда возбуждало уже само ее присутствие рядом, такой же эффект производили даже просто мысли о ней. И несмотря на все случившееся, какая-то часть его сознания непрестанно думала о том, каково было сжимать в объятиях ее мягкое, теплое тело.