Одиночное плавание к острову Крым - читать онлайн книгу. Автор: Наталья Труш cтр.№ 42

...Пашу хоронили через два дня. На кладбище было не до разговоров, но, когда после всего Андрей подошел к Пашкиной матери Валентине Михайловне, она поджала губы, подбородок задрожал, и она отвернулась, зарылась лицом в кофточку сестры, которая махнула Андрею: мол, отстань от нее, не до тебя!

– Нам следователь сказал, что это ты... Пашу, – сказала Андрею Света, младшая Пашкина сестра. – Я не верю, но мама... она, знаешь, в таком состоянии сейчас, и эта весть для нее... В общем, Андрей, ты сейчас не говори ей ничего. Не примет она. Потом.

– Спасибо, что ты не веришь, Светка. Это не я. Пашка мне как брат. А то, что мы с ним поскандалили накануне, так это не относится к делу. Я догадываюсь кто. И докажу.

Вечером этого дня Андрей заскочил к матери. Она заголосила так, что не унять было. Он устало присел у стола и сказал коротко:

– Мать! Ты меня знаешь? Знаешь. Все, больше ничего не скажу.

И ушел.

* * *

Денис Терентьев был дома, ждал его.

– Андрюха! Заходи! – распахнул двери армейский друг.

Они договорились обо всем и в ночь выехали. Вещичек своих Денис накидал в сумку, благо размера одного были. Палатку старую дал, спальник походный, из посуды кое-что.

Высадил его Денис у обрыва глубокой ночью. Условились о связи, о встречах и о том, как будут действовать.

– Домой не возвращайся, езжай в деревню, как договорились, денька три поживи у бабки, – наставлял Андрей. – Если к тебе пожалуют, то бабка будет твоим алиби. Черт возьми! Раньше такие слова только в кино и слышали, а сейчас вот надо обеспечивать это самое алиби. Все, Диня, с Богом! За помощь – спасибо!

– Да ладно тебе, «спасибо»! А ты бы, можно подумать, не помог бы!

– Помог бы, конечно. Но лучше бы отмотать назад четыре дня, чтобы не было всего этого...

Через две недели Денис привез нерадостные вести: Андрея ищут. Всех друзей и знакомых прошерстили. Но самое главное – Щеголева, Щегла никто не дергал.

– Андрюх, я узнал через своих: прикрыт Щегол очень мощно. Ментами прикрыт...

Они помолчали.

– Получаюсь я главный подозреваемый...

– Получаешься...

– Диня, придется тебе еще помочь мне...

У Андрея были сбережения, которые он предусмотрительно прихватил с собой, уходя из дому. Их должно было хватить на все задуманное. Вот только...

– Придется тебе пересидеть тут, пока я договорюсь обо всем, а потом переправлю тебя в Москву. – Денис закурил. – Надеюсь, тут искать тебя никто не будет.

– Не должны... Но ты все-таки поспеши. Увы, скоро только котята родятся и сказки сказываются. Нужного человека в Москве не оказалось. Нужный человек был за границей.

– Андрюх, он появится в середине сентября. Там проблем не будет, но до этого времени надо прятаться. Может, в Москву?

Андрей пожевал горькую травинку, сбил с ноги муравья, который явно заблудился.

– Нет, Динь, я тут буду ждать. Некуда мне в Москву, да и дорого там все. Нет, я тут пересижу. И мне нужна вся информация. А еще, Динь, мне мало исчезнуть. Мне нужно Щегла принести следователю на блюдечке с голубой каемочкой. Доказательства надо добыть...

* * *

– ...Вот так, Мариш, я оказался там, где мы встретились. Я знаю, что ты спросишь. Почему я не открыл тебе все тогда? А что бы это изменило? Ты влюбилась, ты готова была сама там со мной остаться или уехать со мной на край света – я видел. Только это был не вариант. Прошло много времени, пока все не разрешилось. Осенью мы с Денисом уехали в Москву, где мне сделали новые документы, – я стал Пал Палычем. Догадываешься почему?

Марина кивнула.

– Вот. Тогда же мне немного подправили лицо. Совсем чуть-чуть, но изменился я очень сильно. Ты спросишь, зачем все так радикально? А не было у меня выхода. К тому времени Денис узнал, что Щеголева привлекать никто не собирался – тыл у него был хорошо прикрыт. Потом оказалось, что дома у меня нашли какие-то вещи, испачканные кровью, Пашкиной кровью. И в итоге меня уже разыскивали как убийцу.

Андрей помолчал.

– Мне потребовалось три с половиной года, чтобы доказать всем, что я не верблюд, но это уже совсем другая история. Когда-нибудь я тебе расскажу ее. Но пока я собирал доказательства, умерла моя мама, за ней – Пашкина. Они так и не узнали всей правды. И доказательства моей невиновности просто стали никому не нужны. Ну разве что тем людям, которые знали меня. Городок маленький, и о том, что Андрей Травин не виноват в смерти своего друга Паши Райнера, узнали все. Нас жалели. Убитого Пашу и меня, утонувшего...

Андрей поднял глаза на Марину. Она, казалось, наблюдала за примостившимся на соседний столик голубем.

– Я мечтал о том дне, когда снова стану Андреем Травиным. Я хотел, чтобы моя мама плакала светлыми слезами облегчения, узнав наконец, что в смерти Пашки нет моей вины. Я хотел, чтобы Пашкина мать обняла меня, как сына, и мы бы вместе сходили с ней на кладбище. Но я опоздал. И я не стал возвращать себе свое имя. Зачем? Лишние хлопоты.

* * *

Марина внимательно посмотрела на Андрея. Черт возьми, она никак не могла назвать его другим, незнакомым ей именем – Павел. Да, собственно, она и не собиралась никак его называть. Андрей или Павел – какая теперь разница?! И зачем он вообще все это рассказывает ей? Ах да! Она же хотела знать эту правду. Вот и знает. И никаких «когда-нибудь расскажу»! Зачем ей эти его истории? Она узнала то, что хотела, и сейчас соберется и уедет. Вот и все.

– Марина, я очень хотел найти тебя, но я ведь ничего о тебе не знал! Совсем ничего! Я не знаю, почему у нас все так по-дурацки получилось. Но вот ведь какая штука – судьба! Говорят, если судьба, то все само по себе сложится.

– А что сложилось-то? – холодно спросила Марина.

– Ну как?! Мы встретились!

– Да. «Мы странно встретились. И странно разойдемся». – Марина отодвинула чашку с остывшим кофе. – Мне пора.

– Как?! Марина! Ты же умная женщина, ты все понимаешь!

Марина встала из-за стола, аккуратно задвинула под его крышку стул на тонких гнутых ножках. Подержалась двумя руками за его спинку, словно раздумывая, сказать что-то или промолчать.

Промолчала. Лишь улыбнулась загадочно.

– Марин, ты прости меня...

– Простила. Давно простила. А теперь вообще отлегло от сердца.

– Правда?!

– Правда. Но мне пора.

– Ты хочешь уехать сегодня? Останься, хоть на день!

– День ничего не даст. Тут уже и вся оставшаяся жизнь ничего не даст...

Андрей посмотрел на нее долгим взглядом, в котором читалось: «Не понимаю...» Марина снова улыбнулась ему. Он ждал, что она что-то скажет, что-то хорошее, обнадеживающее. А она качнулась, как в лодке, которая вдруг отчалила от причала, и пошла прочь.